Для своих подданных беспокойный и болезненно самолюбивый герцог был, однако, довольно неплохим правителем. Во всяком случае, жители Вены могут быть благодарны Рудольфу хотя бы за перестройку (фактически возведение заново) великолепного собора Святого Стефана, одной из главных достопримечательностей австрийской столицы.
Собор строился еще в 1137–1147 годах и был посвящен первому христианскому мученику, которого забили камнями на глазах у Савла, будущего апостола Павла. При Рудольфе на месте старого романского храма был построен готический собор, значительно больший, чем предшественник. Впоследствии собор Святого Стефана станет центром Венского епископства.
Также Рудольф в 1365-м основал Венский университет, поддерживал торговлю и ремесла. Историческое же значение недолгого правления Рудольфа – он скончался в 1365 году, не дожив и до 26 лет, – заключается прежде всего в том, что он вновь во весь голос заявил о властных амбициях своей династии. В этом смысле герцога действительно можно считать одним из основателей могущества Габсбургов. С фигурой – а точнее, с лицом – Рудольфа Основателя связана одна характерная особенность: на его надгробном изображении заметна деталь внешности, которая станет отличительной чертой очень многих членов династии, – знаменитая «габсбургская» нижняя губа, пухлая и оттопыренная, придающая лицу несколько надменное выражение.
Конец XIV – начало XV века стали для габсбургской Австрии периодом некоторого упадка. На первый взгляд, самое страшное было позади: после опустошительных эпидемий чумы и холеры на западе и в центре Европы возобновился рост населения, укрепились хозяйственные связи, бурно развивались города. Однако новые времена несли с собой новые социально-политические противоречия. Росло влияние городских слоев, все чаще конфликтовавших с монаршей властью; напротив, беднело и разорялось мелкое рыцарство, чьи представители пополняли наемные отряды искателей наживы и приключений, продававших свой меч тому из государей, кто готов был заплатить больше. Кроме того, вновь обострились отношения светских властей с римско-католической церковью. Претензии последней на высшую духовную и даже политическую власть в масштабах всей Европы были поколеблены церковным расколом («великой схизмой») 1378–1417 годов, во время которого на престол святого Петра претендовали одновременно два, а то и три папы. Все эти политические перипетии не обошли стороной и земли Габсбургов.
Упадок герцогской власти в Австрии был обусловлен не только внешними факторами, но и междоусобицами среди членов самой династии. Многочисленные сыновья Альбрехта II стали основателями новых ветвей рода, отношения между которыми не были безоблачными. Младшие братья Рудольфа Основателя после долгих тяжб и споров разделили dominium Austriae на две части. Альбрехту III и его потомкам – так называемой линии Альбрехта – досталась собственно Австрия. Леопольду III и линии Леопольда – Штирия, Каринтия, Крайна, а также Тироль, присоединенный к габсбургским землям в 1363 году. Позднее, в 1382-м, сюзеренитет Габсбургов признал приморский город Триест, остававшийся под их властью до 1918-го. Кроме того, удалось (прежде всего, усилиями воинственного и удачливого Леопольда III) подчинить австрийскому владычеству княжества Фельдкирх и Брейсгау. Все это наследство было непросто разделить между многочисленными дядьями, племянниками, родными, двоюродными и троюродными братьями. Древнее феодальное право, предполагавшее выделение отдельных владений каждому из сыновей, вступало в противоречие с интересами династии в целом. Возникали споры и ссоры: так, в 1408 году сторонники герцогов Эрнста и Леопольда, младших сыновей Леопольда III, организовали кровавые столкновения в Вене.
К счастью для Габсбургов, склонность большинства из них к компромиссам позволила постепенно преодолеть противоречия. Кроме того, после смерти своих многочисленных братьев на передний план в семье выдвинулся наиболее решительный, сильный и энергичный из Леопольдовичей – Эрнст, прозванный Железным, правитель так называемой Внутренней Австрии.
Эрнст стал последним монархом, коронованным согласно древнему обряду, в 1414 году. Церемония избрания князя проходила на словенском языке на особом Княжеском камне, представляющим собой остаток древней кельтской колонны, недалеко от Крнского града. Правом избрания князя пользовались все свободные землевладельцы Каринтии (или Карантании, одного из самых ранних славянских государств). На их собрании избирался один представитель – судья, который подвергал кандидата на княжеский престол ритуальному опросу, а затем спрашивал согласия народного собрания на его избрание. Собрание могло отвергнуть кандидатуру князя, что случалось даже в период герцогства Каринтии в середине XI века. Если собрание соглашалось на избрание князя, последний должен был принести особую присягу, причем делал он это, сидя на каменном Княжеском троне, установленном на Госпосветском поле (современный Цолфельд, Каринтия). Этот обряд был описан в книге Жана Бодена «Six livres de la Republique». Существует точка зрения, что поскольку эту книгу читал Томас Джефферсон, карантанский обряд избрания князя повлиял на процедуру избрания президента и текст Декларации независимости США, разработанные Джефферсоном. Эрнст, великий герцог Австрийский, довольно умело правил в унаследованных от отца и братьев областях, пытался – правда, безуспешно – вытеснить племянника Фридриха из Тироля и, наконец, стал родоначальником линии габсбургских императоров от Фридриха III до Рудольфа II и Маттиаса. Эрнст был известен также своей любовью к строительству: он значительно расширил столичный квартал Винер-Нойштадт.
Amicus optima vitae possessio («Друг – лучшее, что можно приобрести в жизни») – так звучит девиз австрийского герцога Альбрехта V, первого из Габсбургов, кому удалось после перерыва в 130 лет вернуть себе римско-германскую королевскую корону (в качестве короля он именовался Альбрехтом II). Суждение, порожденное жизненным опытом: в бурной жизни этого Габсбурга врагов всегда было больше, чем друзей.
Уже в 1411 году, когда ему было 14 лет, Альбрехта провозгласили совершеннолетним, и он смог выйти из-под опеки двоюродных дядьев – Леопольда Тирольского и Эрнста Железного. Впрочем, вместо властолюбивых родственников палки в колеса герцогу начали вставлять представители сословий, только выигравшие от распрей среди Габсбургов. Но вскоре они вынуждены были смириться с новым усилением монаршей власти: Альбрехт V оказался жестким и волевым правителем, к тому же он умел подбирать толковых советников и обзавелся сильным союзником – римско-германским королем (с 1433 года – императором) Сигизмундом Люксембургом. На дочери Сигизмунда Елизавете герцог женился в 1422-м.
Союз с императором заставлял Альбрехта хлопотать о ликвидации церковного раскола. Он поддержал решения Констанцского собора, покончившего с «великой схизмой», и признал избранного собором единого Папу Мартина V. Вскоре после этого австрийский герцог начал борьбу с чешскими протестантами-гуситами, принесшую ему репутацию «бича еретиков».
Массовое движение гуситов – последователей пражского теолога Яна Гуса (1369–1415) – вылилось в целую серию войн, сотрясавших Центральную Европу на протяжении полутора десятилетий – с 1419-го по 1434 год. Гус развивал идеи английского философа и теолога Джона Уиклиффа, который проповедовал возврат к простоте и демократичности раннего христианства. Главными положениями учения Уиклиффа, подхваченными Гусом, были право свободного толкования Священного Писания, перевод богослужения с латыни на современные языки, осуждение церковной иерархии, призыв к бедности церкви. Основным обрядовым требованием гуситов стало причащение хлебом и вином для всех верующих, а не только для клира.[2] Символом гуситского движения поэтому являлась чаша для причастия (отсюда название умеренного гуситского течения – чашники). Радикальная часть гуситов – табориты – придерживалась идей своеобразного христианского коммунизма. Кроме того, в гуситской программе были сильны этнические элементы, поскольку к тому времени в Чехии обострились противоречия между коренным населением и многочисленным немецким меньшинством, обосновавшимся в чешских землях в Средние века.
