- В Лаяме, который был центром самых передовых научных разработок, не нашли ответа, на этот вопрос. Они предположили, что это как-то связано с биосферой, но поставить эксперимент нельзя и… - целитель развёл руками, решив, что надо ему посмотреть древние легенды, ведь его самого давно интересует эта проблема.

- Ладно, а как определяют, кто король и королева? Ну, у них цвет кожи изменяется, или рога вырастают?

- Рэйнер прав, ты невозможная! - целитель добродушно улыбнулся. - Король и королева отличаются только физиологией во время Притяжения. Ты же читала учебники.

- Эти нет, - Вера пригорюнилась, - я не читала, так как думала, что эти король с королевой похожи на тех, которые правили на Земле.

- У вас есть Притяжение? - целитель задрал брови.

- Откуда?! - отмахнулась она. – Нет, на Земле нет ничего подобного у людей.

- Жаль, что ты не прочитала, - Целитель огорчился. – Это очень трудно описать!

- Ладно, спрошу по-другому. (Где же черти носят Рэйнера?) Встреча каждого короля с королевой приводила к появлению Великой семьи?

Целитель обеспокоенно взглянул на неё, уже общение с доримом навело его на кое-какие вопросы, настолько тот был привязан к своей избраннице, но эта девочка просто ошарашила его. Она даже во время разговора, была похожа на райза в поисках партнёра. Она ждала дорима. Не могут двое молодых этанов так тосковать, что это на их лицах написано! Что же с ними обоими происходит?

- Я принесу тебе учебник, будет надо - разберёшься.

- Не-а, не разберусь! - Вера хмыкнула. - Я плохо физиологию понимаю. К тому же если было бы надо, то получила бы знания в Харрате. Кстати, а что такое Харрат, только не говори, что это что-то вроде Исма.

Целитель усмехнулся, она не похожа на Лилдах, с которой он был знаком, та всегда смотрела чуть свысока на всех, даже на учителей. Эта же обняв колени, положила на них подбородок и, сверкая глазами, слушала. Ей было очень интересно.

- За пятьсот лет до нынешнего оледенения появились признаки надвигающейся катастрофы. Тогда возникло нечто, названное Харратом. Оно возникло само, в горах. В этом месте построили монастырь - место с необычными знаниями, туда мог попасть только тот, кто услышал «Зов».

- А почему же этот «Зов» услышали Рэйнер и мастер Тарив.

- «Зов» - это не приказ, а сообщение, что его оценили, - целитель фыркнул, - многие слышат, но не многие приходят в Харрат.

Вера в сомнении покачала головой и по-кошачьи фыркнула.

- Слушай, а неужели власти так легко отнеслись к новой религии? – Вера не решилась рассказать о религиях на Земле.

- Харрат, это не религия. Кстати, учителя Харрат создали защиту вокруг планеты от возможных метеоритов.

- Сказки! – Вера даже нахмурилась из-за сказанного.

- Не сказки, а факт, который знает любой школьник! Поэтому власти не вмешиваются в дела служителей Харрат.

- А как же Харрат не остановил оледенение? – Вера никак не могла понять, что такое Харрат.

- А с чего ты решила, что мастера Харрат вмешиваются в естественные процессы на планете?

- Поняла… а причём тут Лилдах? - заторопилась Вера, которую уже измучила ревность.

Целитель уселся, рассматривая её, теперь он не был уверен, что ей рассказали в Харрате всё об этом мире. (Что же там сообщают паломникам?). Он всегда мечтал сам попасть в Харрат, но его ни разу не позвали, и всё об этом месте он знал из рассказов, по которым получалось, что каждый получал в Харрате, специфические знания.

- Лилдах из Семьи Нерркат. Ей пророчили королевство Улем, а она стала поэтессой. Долгих десять лет никто не знал, где она, а Лилдах была в монастыре Харрат. Когда она вернулась, Царствующая Семья, решила заключить брак с самыми могучими семьями. Для этого были приглашены три Семьи: из Цейра - Семья Вилад, из Восточного Лаяма – Ройстан, и из Улема – Далив. Семьи прислали наследников. Лилдах выбрала Семью Ройстан. Внезапно её отец потребовал, чтобы будущий владыка Улема увеличил территорию государства.

- Понятно-понятно, и они отправились на замёрзший материк. Это я уже знаю! А зачем это отцу Лилдах? И ещё, почему Рамсей назвал её предательницей?

- Она, когда тот вернулся с победой, отказала ему в заключении брачного союза, хотя и не имела права отказать. Сказала, что не может забыть старшего брата, и если кого-то и выберет, то из другой семьи.

В комнату скользнула массивная фигура Рэйнера. (Наконец-то!) Вера вздохнула с облегчением и немедленно спросила его:

- А почему же ты назвал Лилдах предательницей? Ты ведь для неё погиб?

Рэйнер какое-то время молчал, потом криво улыбнулся:

- Лилдах хотя и любила мои ласки, но боялась страсти.

- Да ладно, поэтесса и боялась?! -  Вера не могла в это поверить, слишком хорошо она помнила, что её сердце замирало от восторга, когда он целовал её.

- Ей нравилось изысканное, - у него дрогнул голос, - но нам нравилось разное.

- И что? – Вера расстроилась, услышав, как дрогнул его голос.

- Я старался быть нежным с ней. Когда я вернулся, мы встретились, но она, увидев моё лицо, пришла в ужас и… запретила подходить к ней.

«Мама дорогая! Я тут переживаю, а он так просто брякнул про ласки. Ну что за мир? Интересно, а почему запретила?», - вздохнула про себя Вера.

- Не поняла, почему? Почему запретила подходить? - она уставилась на него, и испугалась.

Синие глаза дорима заледенели, нижняя губа чуть выпятилась. Вера, зная его характер, испугалась, (Сейчас опять будет ругаться), но тот устало ответил:

- Лилдах ненавидела уродство.

Видно голод что-то сделал с головой Веры, и она тупо удивилась:

- У кого?

Целитель неожиданно для неё начал хохотать. Сдвинутые брови Рэйнера разошлись, и он присоединился к веселью. Вера забеспокоилась, она ненавидела, когда её считали слабой и глупой.

- Не свисти! У неё были глаза. Она что-то другое считала уродством.

Рэйнер резко выдохнул, как от удара в живот. (Котёнок, нельзя же так! Или давно пора разобраться?) Дорим задумался. Вера никогда не скрывала, что он ей нравится, да и он понял, что Лилдах лгала, но что же Лилдах считала уродливым? Может его лицо, искажённое страстью, может саму страсть. Он измученно взглянул в глаза девочки, но ничего кроме недоумения и интереса не нашёл в них. Он всё искал нужные слова, но Вера сердито засопела:

- Ты что, язык проглотил?

- Думаю, что она принимала в общении людей только изысканность и нежность, остальное было уродством.

- Рэйнер, прости…. Э-э… она сказала, что ты - урод?

- Нет, она сказала, что я – чудовище! Кстати, она поклялась, что никому не расскажет, что видела меня живым.

- Прикольно! Знаешь, а на Земле слово «чудовище» часто используется не по назначению.

Рэйнер растерянно уставился на неё, но Вере было наплевать, закрыв глаза, она забормотала, покраснев при этом:

- Я смотрела некоторые фильмы, э-э… эротические, - её неожиданно бросило в жар. (Боже, что же это со мной? Вся горю).

- Неужели? А что это ты глаза закрыла? – он изнемогал от того, что она рядом и так недоступна, сам же он боялся закрыть глаза, потому что тут же начинал представлять её тело и всё, что он хотел с ним делать. (Марф, когда же это закончится-то?)

Целитель нервно метался взглядом то на неё, то на него, при этом его рот принял форму буквы «О». Оба старались не глядеть в глаза, но тянулись друг к другу, как цветы к солнцу. Он понял, что видит истинных избранников, но было что-то ещё, а он никак не мог вспомнить, где читал о подобном.

Вера пришла в себя и гневно рявкнула:

- Прекрати, я не порнографию смотрела!

Она смело взглянула ему в глаза и чуть не закричала от ощущения собственной глупости, ну не зря же он улыбается.

- А разве я говорил о порнографии? – кривая улыбка плохо сочеталась с полыхающими глазами. (Вот почему у тебя такие сны?)

«Боже, надо уйти от этой темы», - мрачно подумала Вера, но язык неожиданно ляпнул, то, что она сама не ожидала: