========== Stucky ==========

Стив Роджерс всегда поступал правильно. Так считала страна, так считали его друзья, так, когда-то, считал и он сам. Так он считал до того, как все вокруг него начало рушиться. Так он считал до того, как последние капли его уверенности в своих поступках иссякли. А они иссякли вчера. Вчера, когда в очередной раз мир Стива начал разрушаться с ужасной скоростью. В очередной раз, когда Стив снова не смог справиться с этим.

Питер бегал по квартире с рюкзаком в руках, собирая свои вещи. Питер кричал, что ненавидит Стива Роджерса, и, о боже, ненавидит Баки Барнса. Он кричал, что нет ничего хуже, чем оставаться здесь. Нет ничего хуже, чем пытаться угодить Роджерсу. Он кричал это, захлебываясь слезами, закидывая в рюкзак очередную растянутую футболку. И Стив жмурился каждый раз, когда Питер слишком сильно хлопал дверью.

Из-за чего все это началось вчера Стив уже не помнит. Его голова кажется ему чугунной, и он с трудом отрывает ее от подушки. Иногда Стиву Роджерсу страшно открывать глаза, но об этом, к счастью, никто не знает. Вот уже пару месяцев он постоянно встает один. И не потому, что рядом никого нет. Просто тот, кто есть, совершенно внезапно потерял к нему всякий интерес. Иногда Стиву кажется, что весь мир решил обернуться против него. Против долбанного Капитана Америки.

Он выходит на кухню почти на ощупь. Глаза он, конечно, открыл, но перед ними все еще мелькает картинка из прошлого, что так не вовремя приснилась сегодня ночью. Стив нажимает на кнопку кофеварки и садится за стол, пытаясь привести себя в чувства. Питер вчера так и не пришел, и, Стив не был бы уверен, что приходил хотя бы Барнс, но его грязная кружка уже привычно оказалась в раковине. Стив вздохнул. Еще никогда ему не было так одиноко. Ни тогда, когда он очнулся в долбанном новом мире, где никого уже не было из тех, кого он знал. Ни тогда, когда он провожал взглядом стремительно уносящегося вниз с обрыва Баки Барнса. Никогда он не чувствовал себя так одиноко и никогда он не чувствовал себя так паршиво.

Картинка из прошлого была на удивление четкой. Умиротворенное лицо на коленях Стива, пальцы в темно-русых волосах. Голубые глаза, смотрящие с усмешкой. Баки выглядел таким домашним, что даже сейчас от воспоминаний сжималось сердце, а дышать становилось в разы труднее. Баки выглядел по-другому, не так, как сейчас. Сейчас он выглядит отчужденно-холодным. И это, кажется, вина Стива. Он винит себя во всем, возможно это комплекс героя. Хочется всегда быть хорошим, но не всегда это удается – особенно в семейной жизни. Но Стив пытается раз за разом, каждый раз лажая еще больше.

В этот раз он не знал с чего начать. С Питера, чье местонахождение он знает так же четко, как свое расписание, или с Баки, о котором он не знает уже почти ничего. Ему кажется, что это его просчет. Ему кажется, что он просто не заметил, когда его Баки стал не тем. И, боже, он все еще боится себе признаться, что Баки давно уже нет. С того самого момента, как он провалился в пропасть. Стив боится этого еще сильнее, чем открывать глаза. Боится осознать собственную глупость и собственный просчет. Боится признаться себе, что это его вина во всем, в том, что Джеймсу лучше где угодно, чем рядом с ним. Боится, что своими вечными попытками вернуть себе Баки, уцепится за кусочек прошлого - он разрушит свое настоящее. Стив понимает, что с этим сегодня он точно не справиться, поэтому одевается и направляется прямиком с Старку.

***

Первым, что видит Стив – рюкзак. Он валяется возле дивана раскрытый, и Стив морщится. Второе, что он видит – спящего на диване Питера. Он хочет подойти, он почти подходит, но чья-то рука ловит его за запястье.

- Пусть поспит, поговорим на кухне, - Старк тащит Стива за собой, и Роджерс не сильно сопротивляется.

- Когда он пришел? – Стиву, если честно, совершенно не хочется говорить. В его голове и так полнейшая каша, а Тони Старк славится тем, что умеет навести еще большую.

- Он пришел ночью…послушай, - Тони ставит на стол две чашки кофе и жестом приглашает Стива присесть. Он садится, хотя бы потому, что вторая кружка кофе ему была просто необходима. Потому, что голова у него все еще идет кругом. – Я понимаю тебя, Стив, но если ты его сейчас заберешь, то будет только хуже, - Роджерс вздыхает.

- Послушай, Тони, я не хочу тебя как-то обидеть, но ты будешь последним, у кого я спрошу, как мне воспитывать сына, - он смотрит на Старка, но тот, вроде, совершенно не злится на эти слова.

- Понимаю, - он кивает, отпивая из своего стакана с кофе. – Ты выглядишь паршиво, Роджерс, это тебя так твоя женушка изматывает? – Тони усмехается, но как-то горько.

- Пойду разбужу Питера, - Стив понимает, что больше пяти минут общения со Старком он не выдержит, поэтому опустошает кружку и встает из-за стола.

- Он ведь все равно вернется. Если не сегодня, то завтра. Запри его в чулане, Роджерс, чтобы у мальчика вообще не было никакой личной жизни, - голос Старка звучит как-то надломлено и одновременно дерзко. Но в Старке уже давно нет никакой дерзости, лишь банальная усталость и желание послать весь мир к чертям. Особенно Стива Роджерса.

- Личная жизнь у него может быть, но только с одноклассницами, а не с тобой, - Роджерс возвращается в зал, где на диване все еще сладко посапывает его сын.

- Если слушать тебя, то со мной вообще ни у кого ничего не получится, - он не кричит, не злится, говорит это так, будто озвучивает какой-то факт. Но Стиву становится неприятно. Тот факт, что его сын влюблен в человека, с которым он и сам пытался что-то строить – совершенно пугает. Тот факт, что Тони всегда пытается его поддеть – пугает еще больше. – Знаешь, твоя паранойя, Роджерс, порой переходит все границы, - Питер начинает морщиться.

- Папа? – он открывает глаза, пытаясь сообразить, где находится, но сознание после сна приходит не сразу.

- Вставай, пойдем домой, - Стив отходит в сторону. Ему не хочется смотреть на Питера, и уж тем более не хочется смотреть на Старка.

- Тони, ты же обещал, - голос Питера звучит заискивающе. Кажется, он почти испуган приходом Стива.

- Я наврал тебе, чтобы ты лег спать, - Тони мотает головой. Питер выглядит так, будто бы ему дали пощечину. – Послушай, мелкий, твой папа прав, - Старк тянется к волосам Питера, зарываясь в них пальцами, но тот тут же отлетает в сторону.

- Папа!? Папа прав!? В чем ты прав, папа!? – Стив не успевает понять, когда Питер оказывается рядом. Он кричит, топает ногами, но совершенно не выглядит пугающим. – Почему просто нельзя оставить меня в покое, скажи!? – Стив вздыхает. Ему хочется сказать Питеру многое, но слова застревают в горле.

- Питер, я старик, неужели ты этого не видишь? – но Тони говорит за него.

- Да какая к черту разница!? Да и не старик ты вовсе! – Роджерсу хочется закрыть уши. – Или…или все дело в том, что ты все еще любишь его? – Питер выглядит так, будто на него только что ушат холодной воды опрокинул. – Боже…я ведь даже не подумал об этом, - он хватает свой рюкзак и падает на диван.

- Черт, Питер, ты можешь хоть иногда кого-нибудь послушать?! – Стив все-таки срывается. – Ты просто невыносимый! Хватит думать только о себе! Вокруг тебя тоже есть люди, Питер, например, я! Хотя, да, ты же у нас уже совсем взрослый и тебе плевать на отца! Знаешь, хватит с меня, почему только я всегда за тебя отвечаю!? – Роджерс психует. Кажется, это происходит впервые, потому что даже Тони остается сидеть с раскрытым ртом. У Стива больше не остается сил. Кажется, это были последние капли.

Он выходит на улицу даже не зная, куда собирается идти. Просто идет, стараясь зажмурить глаза так сильно, чтобы из них не покатились слезы. Но, видимо, это работает не так. Стив Роджерс – долбанная гордость Америки. Стив Роджерс – тот, на кого хотят быть похожи миллионы детей. Он идеал, он кажется неприступным. Долбанной скалой. Но сегодня вся его несокрушимость дала трещину. Сегодня Стив Роджерс устал быть каменным. Сегодня он имеет право поплакать.