- Нас нельзя спасти. Нас нельзя спасать.

***

Кислота рассвета бесцеремонно заполняла гигантские площади ржавеющего и распадающегося на исторические атомы завода по производству бытовых стационарных и автономных роботов. Пыльные лучи солнца обнажали механические туши выкидышей расцвета квазибиологической парадигмы, растянувшиеся на резине десятков метров конвейерных лент. По утрам это кладбище обретало особый вкус. А где-то в районе блока тестирования с подзарядкой солнечных батарей на пару часов оживали алюминиевые сердца и просыпалось нейробионическое сознание нескольких, успевших сойти с линии сборки, человекоподобных роботов, навечно скованных и назначенных наблюдать кроваво-масленые подтеки на бетонной стене напротив, что сквозь года обрела статус памятника их собственному бессмертию.

- Здесь мило, - Надя дотащила мешок с железками до потёртого годами коричневого "честерфилда", что в горделивом одиночестве возвышался на выставочном пьедестале сборочного цеха. - Ты здесь живешь? - под волной усталости девушка плюхнулась на диван и, устроившись на широком подлокотнике, принялась наблюдать за молчаливым спутником.

"Кибернетик" скинул безжизненное тело гибрида класса "Праздный" на широкий металлический стол и после трёх-секундного анализа приступил к разбору.

- Давай похороним его. Хоть он и не совсем человек... и не совсем хороший... и пытался меня убить, - Надя задумчиво загибала пальцы, одновременно пытаясь найти оправдание трупу. - Я думаю, это всё нелегальные модификации. Они сводят с ума таких бедняг, как он.

Металлические когти разрезали хладеющую плоть словно скальпель сливочное масло и с хирургической точностью извлекали внутренние компоненты неорганического происхождения с военными метками:

- "Люди" - последний вид разумных существ способный предавать мёртвому телу сакральный смысл. Это бесполезная трата органики, - длинные титановые пальцы обхватили голову мертвеца и под небольшим усилием черепная коробка захрустела и податливо разошлась по линейным швам. AI запустил указательный и большой пальцы в мякоть тканей теменной доли большого мозга и спустя миллисекунду выудил устройство, напоминающее микропроцессор.

- Сознание и душу ещё никому не удалось оцифровать... - Надя соскользнула с дивана и прогулочным шагом направилась к столу, с которого стекала густая бордовая скатерть. - Есть вещи, которые нельзя объяснить с помощью математических функций и алгоритмов. Так говорила моя мама. Есть обычаи, которым необходимо следовать, хоть они и абсолютно бесполезны с логической точки зрения. Есть ценности, которые нельзя запрограммировать или заложить в нейронные сети искусственного интеллекта. Но это всё, что делает людей людьми. Если мы перестанем верить, перестанем бояться, мечтать и видеть сны - мы закончимся... - она остановилась у границ лениво расползающейся по полу лужи крови и подняла взгляд к распотрошённому братцу Ро, который мечтал стать совершенным и неуязвимым солдатом. - А ты... о чем-нибудь мечтаешь?

- Я мечтаю, чтобы ты заткнулась. - AI закинул в рот пятнадцать граммов некогда мечтавших тканей и, пройдя четыре метра в сторону северо-запада, слизывая с когтей стынущую кровь, расстегнул рубашку и рухнул на диван, до которого тем временем дорвались лучи зимнего солнца. - Тридцать минут подзарядки... А потом мы его похороним.

***

  "Вырежи себе глаза, вырви язык, выблюй мозги, разорвись на куски по три грамма каждый и тогда начни новую жизнь. Просверли и мой череп, высоси разум через полосатую трубочку, сними кожу с мышц, раздроби кости и раздай бродячим спам - так и я стану новым человеком. Вместе мы построим общество и будем рожать людей... или не будем". Только за этот год около миллиона "загрузились". Они выбирают иметь дело с нашим свободным миром, в котором из мяса замешанного с технологиями выходит превосходный антисоциальный фарш. Они оставляют свои туши гнить в дерматиновых креслах и растворяют терабайты своего сознания в нейронных сетях недоразвитого искусственного интеллекта. Мы называли их гнилыми трупами, которые выбирают иметь дело с нашим свободным миром.

***

Надя сидела на ступенях, облокотившись о кирпичную колонну у запасного выхода завода, и наблюдала за AI лениво орудовавшим проржавевшей лопатой родом из прошлого века. По её длинным золотым волосам, которые она небрежно раскинула на ступенях прыгали морозные солнечные зайчики порождённые не то ржавым полотном лопаты, не то её собственным воображением.

- Если хочешь, я могу быть тебе другом, - девушка поёжилась от холода и уткнулась носом в меховой воротник своей курточки, - я умею быть хорошим другом. И ты хороший... я это видела в твоих глазах, Аи.

Киборг тем временем выкопал яму подходящих для тела Ро размеров и, упершись подбородком в холод собственной титановой ладони, уронил взгляд на девчушку:

- Не боишься, что я тебя сожру?

- Ты хороший. Я видела это в твоих глазах, - не поднимая взгляда, продолжала бормотать Надя, - я видела... я... в твоих глазах... видела... - бессонная ночь будто вырвала её из сознания, укутав разум тёплым паром приятных воспоминаний.

Слабое тело "человека" сбоит пуще гибридов, не оставляя мозгу ни единого шанса обеспечить безопасность собственной туши в состоянии отключки. AI глядел на спящую барышню еще с минуту, а потом принялся закапывать тело "братца":

- Тут ведь нужно что-то сказать. Но я не помню что именно. - Закончив с могилой, он поднял Надю на руки и унес обратно в пыльные заводские цеха.

***

Эта чёртова бесконечная зима достает меня хуже псов. Тем вечером мы играли в шашки с Кун Ли 3000 и Надей. Кун Ли 3000 как всегда выигрывал, чем несказанно гордился, если конечно его тупая алюминиевая башка на это способна. Надя же всегда всем проигрывала и всегда сильнее всех тому радовалась. Не понимаю я этих баб. Ах да, ведь я не рассказывал вам про Надю.

Ей около семнадцати или двадцати семи, не знаю точно. Она вечно несет всякую чушь про душу и веру, что все должны уметь мечтать, любить и ещё чёрт знает что все должны. Она считает людьми даже кровавых псов, которые некогда распотрошили и сожрали её шестилетнего брата. Мальчишка увязался за воздушным змеем красно-зелёного цвета, который вырвался из его коротеньких детских ручонок и, гонимый морозным ветром, угодил прямо в когти Белого пса - одного из самых кровожадных и опасных зверей. Это бывший военный киборг со снятыми ограничителями и полумёртвым мозгом из-за военного программного обеспечения, которое каким-то чудом не было вынесено из его головы по завершении контракта. Я долго наблюдал за ним и изучал, но сейчас не о нём.

Я встретил Надю как раз в тот день. Она сидела на снегу в центре кровавого круга, держа в трясущихся руках воздушного змея красного цвета. Когда мы с Бобо подошли к ней - казалось она заснула, - глаза были закрыты и даже пар изо рта был еле заметен. Я тряхнул её за левое плечо, но она не реагировала. Тогда мы решили отнести её в наше убежище. С тех пор мы каждый вечер пятницы играем в шашки. Надя всегда всем проигрывает и всегда сильнее всех этому радуется. Безумная, ей богу - дура.

Надя никогда не рассказывала, что произошло в тот день, что она видела. Но, зная что такое этот Белый пёс - не трудно представить. Впервые я столкнулся с ними несколько лет назад. Ах да, забыл упомянуть, что у Белого пса есть собственная ручная обезьяна - Рональд - паренёк из соседнего квартала помешанный на военных киборгах. Он из тех, кого называют "Праздными" - люди, добровольно ампутирующие себе здоровые конечности и извлекающие органы ради их замены более совершенными бионическими частями. Но, поскольку гражданские технологии не могут иметь усилений, то есть ни одна из устанавливаемых частей тела неорганического происхождения не может по силе и функциональности превосходить оригинальные руки, ноги и любые другие члены организма, Праздные послужили толчком к развитию чёрного рынка военных модификаторов.