Мы начали усиленно тренироваться на тренажере «Бивни-2», который был установлен на Байконуре. Оттачивали технику пилотирования, стремясь поистине к ювелирной точности, режим за режимом, стыковку за стыковкой. Инструкторы придумывали все новые и новые трудности, изобретая отказы различных приборов и систем, вводя различные угловые скорости вращения станции по всем осям.
Вместе со своими дублерами мы составляли два экипажа, которые готовились к выполнению одной и той же задачи, отрабатывали все до мельчайшей подробности. Нам очень помогал экипаж Л. Попова и А. Александрова. Все делали вместе, учитывая ошибки друг друга. Тогда же с нами проходил стажировку С. Крикалев, который еще не был зачислен в отряд космонавтов. Он готовил бортовую документацию корабля для этого полета.
Впоследствии он выполнит длительный космический полет, будет членом совместной экспедиции с американцами на корабле «Шаттл», затем выполнит полет на станции будущего поколения, Международной космической станции вместе с американцем Шепардом и моим учеником Ю. Гидзенко в составе первого экипажа. Позже он возглавлял Центр подготовки космонавтов, завершив свою летную карьеру 803-суточным пребыванием в космосе во время шести полетов.
Один раз в две недели мы летали на космодром Байконур и работали на усовершенствованном под эту программу тренажере «Бивни»; прилетая в Москву, выполняли тренировки в гидробассейне, отрабатывали выход в открытый космос для установки дополнительных солнечных батарей.
Была разработана следующая схема сближения и стыковки: двухсуточной схеме сближения предпочли трехсуточную, чтобы иметь время на проведение точных измерений параметров орбиты и проведение оптимальных маневров дальнего сближения. На расстоянии около 10 километров мы должны были увидеть станцию после выхода из тени на фоне неба, с помощью оптического визира навести на нее ось корабля и выдать сигнал в бортовую вычислительную машину. Машина запомнила, что в данный момент выбранная ось корабля «смотрит» на станцию. Бортовая машина, зная ежемоментно фактическое положение осей корабля в инерциальной системе координат и имея данные о направлении на станцию, должна была выполнять необходимые расчеты и выдавать команды на двигатели для выведения корабля в окрестности станции. С расстояния 2–3 километра экипаж должен был взять управление на себя и, используя лазерный дальномер, провести расчеты, чтобы со скоростью, обеспечивающей сближение и безопасность, подойти к станции на расстояние 200–300 метров. Затем надо было осуществить облет станции и пристыковаться к нужному стыковочному узлу.
Поскольку ЦУП не имел информации от станции, основная работа на заключительном этапе по обеспечению сближения, причаливания и стыковки, главные решения возлагались на нас.
Луч лазерного прибора – тончайшая игла, которой надо попасть в станцию, чтобы узнать, каково расстояние до нее. Это нужно успеть сделать в считанные секунды. Опять продолжились тренировки.
Конечно, готовились также заменить аппаратуру, которая вышла из строя. В ЦУПе уже разобрались в возможных причинах неполадок, изготовили прибор. Именно его, привезя на корабле «Союз Т-13», мы и должны были установить на станции «Салют-7».
Программа полета была уже рассчитана и составлена, но дата старта еще не была определена.
К нам периодически приезжал министр общего машиностроения: именно его ведомство создавало всю космическую технику; О. Д. Бакланов постоянно следил за степенью готовности экипажа. Если мы интересовались «Когда?», то он всегда отвечал, что мы должны быть полностью готовы, а за датой дело не станет.
Сначала были ошибки, потом их становилось все меньше и меньше. Мы научились летать на тренажерах с новыми приборами, по новой методике, в новых условиях. Опыт В. Джанибекова при его тренировках по программе «Спираль» очень пригодился.
Наступил момент, когда мы с Володей поняли, что лучше мы уже оттренироваться не сможем. Стало ясно, что наши навыки и знания позволят нам осуществить намеченное, и было принято решение о старте.
25 мая мы вылетели на космодром Байконур. Вроде бы обычное явление – проводы экипажа в полет, но сам полет был чрезвычайно необычен. Мы не знали, что нас ждет впереди, но верили в успех. Друзья и близкие очень волновались. Необычными были и наши проводы на Земле. Утром во время завтрака в столовой должны были собраться все друзья на традиционный бокал шампанского перед отлетом экипажа на Чкаловский аэродром, чтобы лететь на Байконур.
В то утро оба экипажа пришли с семьями в столовую, на столе стояли бутылки с шампанским, а провожающих не было. Сначала мы не понимали, что происходит, а потом вспомнили, что вышел Указ о борьбе с алкоголизмом. Время начала действия Указа – 1 июня. Было 25 мая. Военные выполнили этот указ досрочно. Мы сели завтракать – никто к нам не заходил. К нам был послан В. Зудов, он и остался с нами, затем пришел А. Леонов, который сообщил, что все начальство ждет нас на выходе из профилактория: мы опаздываем на самолет.
Действительно, около профилактория нас ждали все: отряд космонавтов, руководители, близкие. Приехал проводить меня и ректор МИИГАиКа В. Д. Большаков. За два дня до вылета на космодром на ученом совете института я защитил кандидатскую диссертацию на тему «Оптические приборы».
На ступеньках профилактория была сделана прощальная фотография. Мы сели в автобус. Слезы навертывались на глаза наших жен, но вот автобус тронулся – нам махали вслед, пока он не скрылся за поворотом.
На космодроме уже был готов корабль – «Союз Т-13». Нас этот номер ничуть не смущал. Каждый день проводились тренировки по сближению.
5 июня прошло заседание Государственной комиссии. Нас с Володей окончательно утвердили первым экипажем, а дублерами – Л. Попова и А. Александрова.
Даже в этот день, чего никогда не было – ни до этого полета, ни потом, после пресс-конференции мы выполняли тренировку по сближению на тренажере «Бивни-2».
Отбой был в 23.00.
И вот наступил долгожданный день старта – 6 июня 1985 года.
Утром подъем, обязательная процедура, которая всегда вызывала массу шуточек (очищение организма), непродолжительный осмотр: измерили температуру тела, артериальное давление, частоту пульса, взглянули на язык – и мы отправились на завтрак. После завтрака я позвонил домой из нашей космической гостиницы, которая в течение двух недель была для нас прототипом станции. Здесь отрабатывались программы полета, проводились консультации со специалистами по всей тематике экспериментов. Вообще, мы жили по режиму, который предусматривался в полете. Дома все было в порядке, там понимали, что нас ждет, и верили в нас. Надели тренировочные комбинезоны: я – зеленый, командир – оранжевый, взяли личные вещи, присели на дорогу и вышли в коридор. Здесь нас уже ждал А. Леонов с толстыми фломастерами, чтобы мы оставили автографы на двери нашей комнаты, и – на площадку перед гостиницей. Там уже стояли два автобуса для экипажей, которые повезли нас на площадку № 2, где находились монтажно-испытательный комплекс и стартовая площадка.
В первом автобусе были мы с Володей, во втором – дублеры.
Дорога от гостиницы «Космонавт», которая находится в г. Ленинске, до площадки, где космические корабли и ракеты готовятся к старту, занимает 30 минут. Нас охватило приподнятое настроение, группа поддержки подготовила музыкальную программу, зная наши любимые мелодии. Слышались напутствия друзей и близких.
И. Н. Кожедуб, прославленный летчик, трижды Герой Советского Союза, обратился к нам со словами: «В добрый путь, сынки, это говорит вам Иван Кожедуб, который хорошо знает, что такое отправляться на выполнение боевого задания. А вам именно это и предстоит. Знаю, что вам поручена небывало трудная работа, где понадобятся все ваше умение, мужество, воля… Я верю, что вы сделаете все для выполнения задания».
Я понимал, какая огромная ответственность лежит на наших плечах. Ответственность за труд больших коллективов, которые сделали станцию, подготовили корабль, давит на тебя тяжелым грузом. За этими размышлениями время пробежало незаметно. Подъехав к площадке, мы свернули на главную улицу, на которой стоит домик, где провел ночь перед стартом Ю. Гагарин, рядом домик С. П. Королева. Помахав рукой испытателям космической техники, стоявшим на обочине дороги, мы подъехали к зданию, где нам предстояло снять комбинезоны и облачиться в скафандры. Легкий завтрак, надевание медицинских поясов с датчиками, которые фиксируют пульс, частоту дыхания. Медленно проходит процесс переодевания с проверкой герметичности скафандров. Здесь с нами дублеры, врач экипажа, А. Леонов и команда, которая готовила скафандры. Я в этой комнате уже пятый раз. Один раз облачался в скафандр, стартуя в 1981 году, и четыре раза в качестве дублера. Но сегодня все как-то по-особому. Меньше шуток, все сосредоточены. По-моему, спокойны были только мы, те, кому предстояло стартовать. Проверив герметичность скафандров, сели в кресла. За стеклянной перегородкой в комнате был Генеральный конструктор В. П. Глушко, министр общего машиностроения О. Д. Бакланов, генеральный конструктор завода «Звезда» Г. И. Северин, журналисты, инструкторы. Последние уточнения, напутствия, скорее даже не напутствия, а просто пожелания удачи в столь трудном пути.
