— Вас жду на Малом Совете, — сообщила вернувшаяся служанка, — но позавтракать вы успеете.

— Я не голодна. — При мысли о еде к горлу подступил ком.

Прежде, чем девушка успела возразить, Маргери отослала её, отказавшись и от завтрака, и от помощи в одевании.

Минут через пятнадцать, приведя себя в порядок, насколько это было возможно, она направилась в зал.

Замок опустел. По пути Маргери встретила лишь нескольких придворных, тенями скользящих по коридорам и испуганно поглядывающих на Безупречных и дотракийцев. За всё время своего пребывания здесь она не помнила, чтобы замок погружался в такую звенящую и давящую на голову тишину. Интересно, после восстания Роберта Баратеона было то же самое?

Прежде ей не доводилось бывать на заседаниях, но от отца и бабушки она знала, где они проходят. “Сердце Красного Замка”, так называла Оленна это небольшое помещение в восточном крыле. Именно здесь, а не в роскошном тронном зале решались судьбы королевств. Святая святых.

— Я опоздала? — спросила она у стражника, когда подошла к дверям.

Тот покачал головой:

— Вы как раз вовремя, миледи. Заседание начнётся через пару минут.

— Как ваше самочувствие, леди Маргери?

Дейенерис жестом пригласила её занять свободное место рядом с Элларией Сэнд. Бастрадесса из Дорна в зале Малого Совета… Что бы сказала на это Серсея? Прямо напротив сидел Джон, а по обе руки от него Арья и Санса. Последняя выглядела измождённой — без сомнения прошлую ночь леди Старк провела без сна. Они встретились взглядами, и Санса, поняв её без слов, едва заметно кивнула. Пока жив. Здесь были также и Давос с Тормундом и Джорахом и, конечно же, Тирион — последний из Ланнистеров занимал место десницы.

— Благодарю, Ваше Величество, — ответила она. — Очень хорошо.

Дейенерис грустно улыбнулась:

— Вам надо научиться врать, миледи.

Она так и не поняла, считать ли это комплиментом или осуждением.

После короткого отчёта, предоставленного Тирионом, перешли к обсуждению ночного происшествия.

— Серсея Ланнистер, должна была предстать перед судом, — сказала Дейенерис, — но пала от руки Джейме Ланнистера, пусть и вышло это случайно. А по сему, милорды и миледи, — новая королева обвела глазами присутствующих, — нам предстоит решить, какой будет его судьба.

Мнения, как и следовало ожидать, разделились. Эллария требовала казни, Тирион предлагал отправить брата в ссылку, а Торнмунд вообще предлагал обойтись без суда и решить дело “по законам вольного народа”.

— Независимо от решения суда, ему будет предложен выбор, — закончила Дейенерис, — повиноваться вынесенному приговору или отправиться на Стену. Я полагаю, что это справедливо и милосердно.

У Маргери были свои соображения относительно “милосердия” королевы, но она знала и другое — Джейме скорее умрёт самой жестокой из смертей, чем отправится на Север. Того же мнения придерживался и Тирион, но помочь брату он был уже не в силах.

Суд должен был состояться через неделю.

— Как состояние Петира?

Это было первое, что она спросила, едва только они покинули зал заседаний.

Санса тяжело вздохнула:

— Возможно, он действительно любит меня. По-своему, в странной извращённой манере, но всё же любит [1]. — Она посмотрела ей в глаза, — я не хочу, чтобы он умирал, — тихо сказала Санса. — Но я не могу его спасти. Как не могла спасти и отца.

***

Бейлиш прожил ещё три дня. Настои Квиберна избавили его от болей и сохранили ясность сознания. Всё это время Санса не отходила от его постели. Она нашла в себе силы простить его и дать возможность покинуть этот свет в мире и спокойствии.

За несколько минут до конца мейстер, слуги и посетители покинули комнату, оставив супругов наедине.

— Мне жаль. — Его голос срывался, а дышать становилось всё труднее, — Я бы сделал всё, чтобы стать тебе хорошим мужем. Чтобы ты могла простить меня…

Санса улыбнулась, глотая слёзы, и провела кончиками пальцев по его щеке. Петир вымученно улыбнулся.

— Я прощаю тебя, — прошептала она.

— Расскажи мне что-нибудь хорошее, — попросил он.

Санса шмыгнула носом, прилегла рядом и взяла его за руку.

— Помнишь, какой вид открывается из спальни на верхнем этаже в Орлином Гнезде? Когда садится солнце и золотые лучи заливают комнату? Я стою у окна, упираясь ладонями в нагретые за день шершавые камни, подставляю лицо уходящему теплу, но взгляд мой устремлён не на небо. — Она улыбнулась, прикрывая глаза, — я смотрю вниз на дорогу, ведущую к замку. Ты возвращаешься домой из столицы: уставший, голодный и злой как чёрт, потому что взбалмошная Королева Драконов опять дала тебе какое-то дурацкое поручение, — Санса хихикнула, не открывая глаз, — но вдруг ты смотришь наверх и видишь меня. Я машу тебе рукой и улыбаюсь, хотя с такой высоты ты не можешь видеть моей улыбки, но знаешь, что она появилась на моем лице. Зато… ты видишь маленькую рыжую макушку рядом со мной. Помнишь, как долго мы спорили, когда решали, как назвать её? Но ты поддался на мои уговоры, и мы нарекли её Арианой. Все говорят, что она похожа на меня, но я-то знаю, что у неё твои глаза. Или у нас с тобой родился сын?.. Как бы мы назвали его?

…Ответа она не услышала. Петир уже не услышал её последних слов. Когда Санса открыла глаза, он лежал неподвижно, остановив взгляд на её лице, и на губах его застыла усталая, но спокойная улыбка.

…Над Королевской Гаванью простирался закат.

Комментарий к Глава 20. Пьеса сыграна

группа в контакте: https://vk.com/lena_habenskaya

========== Эпилог ==========

Джейме судили через неделю, на следующий день после похорон Серсеи. По просьбе Тириона, Дейенерис согласилась отправить останки бывшей королевы в Утёс Кастерли, и свой последний приют Серсея обрела в семейной крипте рядом с усыпальницей матери.

Маргери одновременно и удивилась, и нет. С одной стороны Тирион должен был ненавидеть сестру, но с другой их, как ни крути, связывала кровь. И, наверное, он всё-таки любил её, быть может, сам не желая этого признавать.

Маргери, конечно, не говорила с ним на эту тему, да и не того ей было — всё это время она проводила дни рядом с Сансой. Леди Старк не проронила ни слезинки, но в ней, определенно, что-то надломилось, и какая-то часть её безвозвратно ушла вместе с Петиром.

— В тот день я сказала ему, что переживу смерть и второго мужа, — тихо сказала она и посмотрела на Маргери, — и в тот момент я действительно желала этого. Вернее, думала, что желала. — Санса вздохнула, — Но это не так. Я хотела, чтобы он жил.

— И он это знал, — Маргери взяла её за руку, — это Мизинец, — она грустно улыбнулась, — его просто так не проведёшь.

Санса улыбнулась в ответ, но под прозрачной вдовьей вуалью Маргери увидела скатившуюся слезу. Первую за всё время.

— Ту думаешь, я всё сделала правильно?

Санса распорядилась, чтобы тело Петира отправили в Винтерфелл и похоронили в крипте.

— Я думаю, что это пришлось бы ему по душе.

Санса горько усмехнулась:

— Но вряд ли моему отцу.

Если тот свет и существует, подумала Маргери, то Бейлишу предстоит очень серьёзный разговор.

…Они простояли у городских ворот до тех пор, пока отряд, везущий гроб, не скрылся за горизонтом.

— Идём, — Маргери взяла её за руку, — поднимается ветер. Не хватало только, чтобы ты простудилась.

Такой она видела столицу впервые. Королевская Гавань всегда ассоциировалась у неё с летом, морем и солнцем, но сейчас окружающий пейзаж мало отличался от того, что она видела на Севере — даже снег шёл. Мелкий и не такой холодный, но ледяные шепотки зимы уже ощущались в воздухе. Маргери посмотрела на небо и зябко поёжилась. Зима наступала им на пятки.

…Никто не ожидал, что он примет предложение новой королевы отправиться на Стену. Когда суд вынес Джейме смертный приговор с поправкой на то, что Дважды-Цареубийца, как называли его теперь за глаза, может искупить свои грехи в Дозоре, командир стражи послушно согласился. Точнее сказать — равнодушно. В глазах Джейме была абсолютная, ничего не выражающая пустота. Он был уже мёртв.