Маргери накинула свой любимый бархатный халат, захватила с каменной полки свечу и тихонько выскользнула за дверь.

***

Мрак всё теснее смыкался вокруг него. Где-то далеко, едва заметный, мерцал тусклый свет. Проваливаясь в снег, Джон шагал вперёд, но спасительный огонёк оставался недосягаем. Вдруг он вспыхнул и померк. Темнота окутала Джона со всех сторон, обняла липкими, холодными щупальцами.

- Скажи моей матери, что я погиб в бою с Одичалыми.

- Ты предал нас, предал Дозор.

- Ты был мёртв. Ты не должен быть здесь.

- Будь у меня выбор, я бы сделал это ещё раз.

Голоса звучали у него в голове, наслаивались один на другой, шептали, шептали…

“Замолчите!” Джон закричал, но не услышал собственного голоса. ” Пожалуйста!” Боги свидетели, он не хотел казнить их. Он делал то, что должен. Джон рухнул наземь, закрыл глаза, но лица не уходили. Они никогда не оставят его в покое. “Предатель! Предатель! Убийца!”

Он резко дернулся, и всё исчезло. Не было ни снега, ни ночного леса, ни мёртвых братьев. Джон вымученно вздохнул и откинул голову на спинку деревянной кадушки. Вода давно остыла и теперь холодила кожу. Он зябко поежился. С болезненным стоном поднялся, вылез из кадушки и упёрся ладонями в каминную полку.

- Проклятье! - злобный крик отчаяния вырвался у него из груди.

Джон что было сил ударил кулаком по стене и взвыл от боли. Несколько секунд он стоял, глядя перед собой, и вдруг разрыдался. Зло, безнадёжно. Оскалившись как загнанный зверь, схватил медный подсвечник и запустил в стену.

“Я делал то, что должен. Отец поступил бы также”. Он опустился на пол и закрыл лицо руками. Промерзший камень обдал холодом его обнажённое, беззащитное тело , но Джону было плевать. Он плакал. Потерянный, разбитый и одинокий.

Он не знал, сколько времени просидел в таком положении. Его трясло от холода, но вставать не было ни сил, ни желания. Привалившись лбом к неровной поверхности стены, Джон глядел прямо перед собой и видел перекошенные посмертными гримасами лица и мёртвые пустые глаза.

-Джон!

Он резко подскочил и обернулся. В дверях его комнаты стояла Маргери.

Комментарий к Глава 7. Тени

(1) Бранль - европейский средневековый танец, но в данном случае несколько отличается от оригинального. Если в классическом бранле, участники, как правило, меняются партнерами, в данной вариации такого нет.

========== Глава 8. Ставки сделаны ==========

Маргери растерялась, но лишь на мгновение. Проскользнув в комнату, она захлопнула за собой дверь и подбежала к сидящему на полу Джону.

- Вставай! – она кое-как поставила его на ноги.

Джон был настолько шокирован её появлением, что не сопротивлялся - только стоял, пошатываясь, трясся от холода и неуклюже пытался прикрыться.

- Что же ты творишь?! – шипела Маргери, волоча его к кровати, - хочешь заработать лихорадку?

Она уложила его на постель, укрыла одеялом и набросила сверху меховую шкуру.

- Что ты здесь делаешь? – от холода у него зуб на зуб не попадал.

Только сейчас, оказавшись под тёплым одеялом, он понял, что промёрз до костей. Джона колотило, и остановить эту дрожь он не мог.

Маргери не ответила, и вместо этого подошла к камину, перемешала кочергой угли и добавила пару новых поленьев.

- У тебя здесь эль имеется? – спросила она деловито.

Всё так же стуча зубами, Джон кивнул в сторону каминной полки, где стоял кувшин с напитком.

Не говоря ни слова, Маргери наполнила кружку и пару-тройку минут держала её над огнём, зацепив кованым ухватом. Наконец, когда над содержимым заклубился пар, она обернула её полотенцем и протянула Джону.

- Пей.

Горячий напиток обжёг горло и вместе с тем разлил по телу умиротворяющее тепло, но дрожь от этого только усилилась.

- Спасибо, - Джон закашлялся и поставил кружку на тумбу.

- Есть смысл спрашивать, что произошло? – Маргери присела на край и осторожно коснулась его плеча. Ледяное.

- Я упал.

- И ударился так сильно, что не смог встать на ноги? – ухмыльнулась она, - либо придумай что-нибудь получше, либо просто скажи, что не хочешь это обсуждать.

Джон хотел, но не мог. Санса говорит, нельзя держать боль внутри, иначе она разъест изнутри как яд. Будет убивать медленно и мучительно.

- Что бы ты сделала с теми, кто предал тебя? – спросил он.

- Зависит от того, как далеко зашло это предательство, - ответила Маргери.

- С теми, кто убил тебя, - уточнил Джон.

- Ты поступал так, как считал нужным, - Маргери снова протянула ему кружку, - пей, тебе нужно согреться.

Горячий эль мог унять лихорадку, но ему было не под силу развеять тот смертельный холод, что сковал душу Джона.

- Я вижу их лица во сне, - Джон уже не смотрел на неё, его взгляд устремился в пустоту, - каждую ночь. Слышу их голоса. А когда пытаюсь заснуть, мне кажется, что они стоят у моей постели.

Он не знал, зачем говорил ей всё это, но оставаться один на один со своими страхами и дальше Джон не мог.

- А если бы они были живы, а ты нет? – Маргери придвинулась ближе и заглянула ему в глаза. - Как думаешь, они чувствовали бы то же самое? Скажи, Джон, мучила бы их совесть?

- Неважное у тебя утешение, - он грустно усмехнулся.

- Это не утешение, - Маргери получше укрыла его одеялом. - Меня там не было, и не мне судить тебя, Джон Сноу. Но разве убийство лорда-командующего можно оставить безнаказанным? Разве ты сделал что-то дурное?

- Я убил своих братьев, - он вздрогнул, произнеся это вслух. Прозвучало ещё страшнее, чем в его голове.

- И спас несколько тысяч мужчин, женщин, детей и стариков. Ты открыл тоннель Одичалым, потому что считал, что так правильно. Потому что считал, что они должны жить. И они живут. Живут благодаря тебе. Дочерям Тормунда десять и четырнадцать, они славные девочки и вырастут настоящими красавицами. Где бы они были сейчас, если бы не ты?

- Думаешь, я не понимаю этого? – Джон поднял на неё глаза. – Но и с тем, что сделал, я примириться не могу.

Несколько бесконечно долгих секунд она смотрела на него и вдруг крепко обняла.

- Сможешь, - прошептала Маргери, - ты всё сможешь, Джон Сноу.

Он уткнулся ей в грудь и стиснул зубы. Джон уже и не помнил, когда в последний раз кто-то так прижимал его к себе. Тонкие пальцы Маргери поглаживали его спину, зарывались в растрёпанные волосы, она шептала что-то ласковое и баюкала его как ребёнка. Джон подумал, что верно выглядит сейчас как расклеившийся нытик, но не мог заставить себя отстраниться. Слишком приятным и необходимым было сейчас это ощущение.

- Я тоже иногда плачу, - тихо сказала Маргери, - это не стыдно. Отворачиваюсь к стене, утыкаюсь носом в подушку и плачу, когда Фрида с Рутой засыпают. Знаю, что Лорас плакал в одиночной камере. А ведь он был очень сильным и благородным, несмотря на то, что… – Маргери осеклась, - в общем, это уже не важно.

- Утром я буду в порядке, - пообещал Джон, - а тебе лучше вернуться к себе. Уже поздно.

- Если хочешь, я могу побыть с тобой ещё немного, - улыбнулась она.

Теперь, когда Джон немного согрелся, то увидел происходящее в другом свете. И обнимать Маргери оказалось удивительно приятно. Она была тёплая, упругая и от неё пахло цветочным мылом.

Прежде, чем Джон успел ответить, Маргери, не расцепляя объятий, осторожно улеглась рядом, но под одеяло забираться не стала.

- Так лучше? – спросила она.

- Зачем ты делаешь это? – Джон заворочался, когда её ладонь скользнула под одеяло и легла на его плечо.

- Всем нам нужно чьё-то тепло, - Маргери пожала плечами и устроилась поудобнее, - зима уже пришла, ты сам сказал, - Джон не видел её лица, но готов был поклясться, что она улыбнулась.

Последний раз он засыпал в женских объятиях, когда жил среди одичалых. Тёплое дыхание Маргери на его груди, воскресило в памяти старые воспоминания. Теперь, казалось, что всё это случилось с ним в прошлой жизни. Хотя… если подумать, так оно и было. Джон закрыл глаза, и на миг ему почудилось, будто это Игритт прижимается к нему. Казалось, ещё чуть-чуть, и он услышит знакомое насмешливое “ничего ты не знаешь, Джон Сноу”.