– Я сделаю все, чтобы этого не случилось. Если надо, пойду в суд. Я могу проиграть, но я постараюсь не допустить, чтобы ты таскала туда детей.

– Она этого не допустит. Моя дочка. – Сьюзан со всхлипом смахнула слезу. – Она не поедет и будет биться насмерть, лишь бы не пустить Мейсона. Боюсь, не очень-то хорошая мать из меня получилась.

– Не сдавайся. – Сет сжал ее руку. – Соберись с силами. Через пару недель посмотрим, что делать дальше. Тебе стоило бы вернуться к психотерапевту.

– Я постараюсь, клянусь тебе. Знаешь, я очень благодарна вам с Гарри. И мне ужасно стыдно, что я послушала Тома… после всего, что вы для нас сделали.

– Не переживай, мы справимся.

– Сейчас я поднимусь наверх, поговорю с детьми. Потом мы спустимся и вместе закончим ужин.

– Неплохое начало. Я люблю тебя, Сьюзи.

– Видит бог, мне нужна твоя любовь. – Она встала из-за стола. – Я тоже люблю тебя. Мне бы не хотелось, чтобы ты совсем потерял в меня веру.

– Что ты, такого никогда не случится.

Сжав на мгновение его руку, она вышла из кухни и зашагала вверх по лестнице. Труднейший путь в ее жизни. Труднее, чем эти еженедельные визиты в тюрьму.

Сьюзан подошла к комнате Наоми и взглянула на детей, устроившихся прямо на полу. На лице Мейсона виднелись следы слез, и от этого зрелища ей стало еще хуже, ведь это она заставила его плакать.

Другое дело Наоми. Заслышав шаги матери, она вскинула голову и взглянула на нее с прежней непримиримостью.

– Прежде всего я хочу извиниться. Мне не следовало говорить так про вашего дядю и Гарри. Это было ужасно и некрасиво. Надеюсь, вы сможете простить мне мои слова. Еще я хочу сказать, что вы абсолютно правы. Вы оба. Мы никуда не уедем от Сета и Гарри. И мне не стоило говорить с теми людьми. Из газеты и из издательства. Я не могу повернуть время вспять и все исправить, но я обещаю, что никогда не поступлю так впредь. Мне очень стыдно, Наоми, что я дала им твою фотографию. Даже не знаю, что теперь с этим делать. Но я обещаю исправиться. Я очень постараюсь. Конечно, проще сказать, чем сделать, но я надеюсь, вы дадите мне еще один шанс.

– Конечно, дадим. – Вскочив, Мейсон бросился к ней в объятия.

– Спасибо тебе, мой мальчик. – Наклонившись, Сьюзан поцеловала его в макушку и бросила взгляд на Наоми: – Я понимаю, что тебе будет труднее поверить в мою искренность.

Но та в ответ лишь покачала головой и тоже бросилась на шею матери.

Она и правда сделала все возможное, хотя и дальше случались провалы, причем весьма серьезные. Раздавая интервью и продавая фотографии, Сьюзан распахнула дверь, которую брат ее усиленно пытался закрыть.

Одна история потянула за собой другие. Репортеры осаждали Сета, подкарауливая его у входа в офис. Папарацци удалось заснять Наоми по пути в школу и Мейсона, который играл на детской площадке.

Телешоу только подогревали страсти, давая возможность высказаться всякого рода «экспертам».

Позже в прессу просочились новости, что такой известный писатель, как Саймон Вэнс, заключил сделку с Томасом Боузом и его женой, и все закрутилось по новой.

С началом нового года они сидели впятером в своей уютной гостиной. В камине потрескивали угольки, а праздничная елка сияла, будто ожившая надежда.

Гарри приготовил всем горячий шоколад. Мейсон устроился на полу со щенком, которого ему подарили на Рождество – его заветное желание наконец-то осуществилось. Щенка он назвал Конгом в честь своей любимой компьютерной игры.

Выглядело все просто чудесно, думала Наоми. Щенок, горячий шоколад на столе и дерево, которому предстояло простоять еще не один день.

Но что-то было не так, она чувствовала это всем нутром. Неудивительно, что она так и не притронулась к своему шоколаду.

– Мы с Гарри хотим кое-что сообщить вам, – начал Сет, и внутри у Наоми все сжалось.

Все ясно, их отправят прочь. Слишком уж много от них проблем. Репортеры и просто зеваки, которые приходят поглазеть на дом.

На Хеллоуин их закидали яйцами, а потом, что еще хуже, на машине Сета появилась надпись:

Мама потеряла место официантки. Репортеры разнюхали, где она работает, и менеджеру пришлось уволить ее.

– Это важные новости, – продолжил Сет, сжимая руку Гарри.

Наоми опустила голову, лишь бы не видеть выражения его лица, когда он скажет, что им лучше перебраться куда-нибудь еще.

– Мы с Гарри открываем ресторан.

Она в изумлении уставилась на дядю. Комок в груди не казался уже таким большим.

– Мы нашли подходящее местечко и решили, что пора начать свой бизнес, – подмигнул Гарри. – Мы и название уже придумали: «Наше место».

– Так просто? – спросил Мейсон, продолжая возиться с беспечно-счастливым щенком.

– Вовсе не просто. Мы решили превратить свой ресторан в такое место, где отбоя не будет от посетителей.

– А где это? – Беспечно-счастливая, как щенок, Наоми поднесла к губам кружку с шоколадом. – Можем мы взглянуть на него?

– Само собой, но не сразу. Дело в том, что это в Нью-Йорке.

– Вы переезжаете?

– Мы все переезжаем. Нью-Йорк, Вест-Виллидж. Новый дом, новая жизнь.

Наоми взглянула на мать. Та молчала, крепко сцепив руки.

– А как же ваш дом? Этот дом?

– В Нью-Йорке у нас будет другой. – Сет с улыбкой хлопнул Гарри по плечу. – Сами увидите. Не дом, а сказка.

– Вы переезжаете туда из-за нас. Из-за всех этих людей, от которых нет прохода.

Сет уже собирался ответить, но Гарри опередил его:

– Это не совсем так. Я давно мечтал о своем ресторане, и сейчас, похоже, наступил удачный момент. Ну а дом… что ж, мы готовы с ним расстаться.

– Мы заранее все обговорили. Я, Гарри, ваша мама. Так будет лучше для всех. Если не возражаете, мы официально сменим вашу фамилию на Карсон. Плохо только, что вам снова придется приспосабливаться к новому окружению.

– Это не важно. – Наоми грозно взглянула на Мейсона – на случай, если тот решится возразить.

– С терапевтами тоже придется распрощаться, – продолжил Сет. – Но нам порекомендовали хороших специалистов в Нью-Йорке.

– Мне не нужен больше врач, – покачала головой Наоми. – Я скажу, если мне потребуется помощь. Но раз уж это новое место, я тоже хочу быть новой. Хочу отрезать волосы.

– Наоми, – вздохнула Сьюзан.

– Да, мама. Не хочу быть похожей на ту девочку, чьи снимки были во всех газетах. Если нужно, я могу постричься сама.

– Ну уж нет, – добродушно хохотнул Сет, – так не пойдет. Мы отведем тебя в хороший салон. Ей уже тринадцатый год, Сью. Пусть сама решает, как лучше.

– Конечно, нас могут найти и в Нью-Йорке. Но им придется потрудиться, если я буду выглядеть иначе. Мейсон уже выглядит немножко по-другому. Он подрос, и волосы у него тоже чуть отросли. И мне все равно, какая у меня фамилия. Лишь бы не Боуз. Прости, мама, если я задела твои чувства.

Сьюзан не ответила. Она так и сидела, не поднимая взгляда.

– А Конг поедет с нами в Нью-Йорк? Я не хочу оставлять его тут.

– Само собой, Мейсон. – Гарри взял у него извивающегося щенка. – Этот пес будет в Нью-Йорке как нельзя кстати.

– Это моя вина в том, что все снимаются с насиженного места.

– Да нет, Сьюзи. Рано или поздно они бы все равно нас выследили. Мы были слишком беспечны. Отныне мы станем осторожней. Новое место, новая жизнь. – Сет с улыбкой глянул на Наоми. – Новая внешность.

– Когда? – спросила Наоми.

– Завтра мы выставим дом на продажу. Агенту обещаны хорошие комиссионные. В Нью-Йорке нас поджидает новый дом, с четырьмя спальнями, так что у тебя, Мейсон, будет своя комната.

– Моя и Конга!

– Твоя и Конга.

– А можно мне двухъярусную кровать?

– Договорились. Наоми, как ты? Как тебе идея с переездом?

– Я только рада. Вы снова сможете обзавестись друзьями. Сможете ходить на вечеринки. Этой зимой вы не отметили толком ни Рождество, ни Новый год.