Но из всех дочерей Маэдроса Аранель, прозванная позже Жестокой, сильнее сестёр проявляла мятежный нрав Феанора, ибо в полной мере передалось ей его пламя. Моргот знал её судьбу, но молчал, ибо желал её свершения. И принесла Аранель дурную весть в дом тёмной, холодной ночью, когда дули ветра севера…

Холодно, блин. Камин, конечно, греет, но недостаточно: пришлось закутаться в два одеяла и накрыться сверху пледом. Маэдрос сейчас пишет письмо Фингону, своему лучшему другу ещё с Валинора, а я сижу и пытаюсь вышивать. Нельзя так просто взять и вышить крестиком кабана, когда у тебя не гнутся пальцы. Особенно если ты ещё толком и не умеешь этого делать.

Сейчас Маэдрос пригласит Фингона к себе, или сам поедет к нему, и ближайшие пару месяцев они будут вместе развлекаться: кататься на лодках с холмов, распивать столетние вина, вспоминать Валинор, петь, играть в карты и шашки, гулять по лесам и охотиться на уток. Они не виделись больше десяти лет, только постоянно переписывались, так что пусть развлекутся. А то что-то Маэдрос в последнее время грустит и так много говорит о Феаноре и Финголфине, будто бы готовится их навестить!

Мне скучать не придётся – должность не позволяет. Скоро приедут эльфы из Гондолина, обсудить нынешнее положение дел в Средиземье и чрезмерное разрастание государства людей Белерианда. Как будто бы я не знаю! Не далее как на прошлой неделе ко мне приезжал Сион и хвастался, что убедил присоединиться к единому королевству людей ещё восемь мелких племён. Но ведь и эльфам нужно где-то жить! А люди…они должны либо селиться компактнее, либо сократить свою численность, либо перебраться в другие части Средиземья. Пока что выполняется первое условие, но если люди и дальше будут множится с такой скоростью, лет через двадцать-тридцать встанет вопрос о территории. И я не уверена, что люди захотят уйти добровольно.

Но пока я думала о политике, кто-то решил испортить мне тихий вечер и постучался в дверь. Мне очень не хотелось никого впускать в такую тёмную и холодную ночь, но воспитание не позволяло послать стучащегося. К тому же, это может быть моя дочь.

- Входите!- и я поплотнее закуталась в одеяло.

Вошла Аранель, чем несказанно меня удивила: она очень редко первой шла на контакт со мной, а после условного совершеннолетия в сто лет и вовсе перестала появляться во дворце чаще пары раз в месяц. К счастью, с ней всегда был Келегорм, который очень привязался к племяннице и учил её всему, что знал сам. Это было особенно заметно, когда на свадьбе Реммират она на квенья сделала изысканный комплимент Галадриэль. Всё бы ничего, но комплимент был таким, что покраснели почти все присутствовавшие, включая самого Келегорма.

Но сейчас она была настроена на разговор, но что-то меня в ней напрягло: то ли необычно свободное платье (она любила платья, подчёркивающие её фигуру), то ли мрачная решимость в глазах. Начала она издалека.

- Матушка, сколько вам лет?

- Около трёхсот,- привычно округлила я.

- О, вы так молоды…а сколько вам было лет, когда вы встретили моего отца, нашего короля?

- Не знаю. Я не знаю, сколько пробыла в Утумно до встречи с ним.

- Но вам было больше ста или меньше ста?

- Не знаю. Я ведь вышла замуж за него только через шестьдесят лет. А почему ты спрашиваешь?

- Некоторое время назад я встретила того, с кем я буду жить до конца мира, в горе и в радости,- она стала ещё мрачнее,- Мы уже поженились, так что твоё мнение о нём меня не волнует. Скажу лишь, что я знаю его очень много лет, больше чем ты отца до свадьбы.

- Рада слышать,- я действительно была рада за Аранель, но меня продолжало что-то тревожить. Некстати вспомнился давний сон-кошмар,- А кто он?

- Он…он был со мной с самого моего рождения...- почему-то замялась Аранель, впервые на моей памяти смутившись. Нехорошее предчувствие только усилилось.

- Хорошо, давай я буду угадывать, я ты будешь говорить, права я или нет. Он эльф?

- Да.

- Он из нолдор?

- Да.

- Он знатного рода?

- О да.

- Из Второго Дома?

- Нет,- она явно волновалась.

- Из Третьего?

- Нет. Матушка, разрешите мне выйти, я зря затеяла этот разговор…

- Нет, подожди! Он нолдо Первого Дома, знатный, я его наверняка знаю…

Аранель побледнела и осела на пол, я еле успела её подхватить. Кто же мой зять, имя которого она стесняется назвать? О, валар, нет, пожалуйста, пусть это будет неправдой, пусть я ошибусь!

- Это Келегорм Светлый,- гробовым голосом не предположила – уверенно сказала я.

- Да,- одними губами проговорила Аранель,- Это он.

Не успела я хоть как-то отреагировать на новость, из комнаты Маэдроса послышался чей-то вопль и звук бьющейся посуды. Я бросилась туда, забыв о холоде, и увидела страшную картину: Маэдрос пытается попасть тарелкой в Келегорма, который убегает от него и пытается успокоить. Бесполезно – Маэдрос в гневе хуже Моргота.

- Ты, распутник, как ты только посмел…

- Отец, стой!- воскликнула Аранель, проскользнула в дверь мимо меня и встала между отцом и…мужем,- Келегорм ни в чём не виноват. Я пришла к нему сама, священник из людей сочетал нас узами брака в храме валар!

- Валар никогда не благословили бы этот брак!

- Пусть так,- Келегорм заслонил собой Аранель и приготовился ко всему,- Пусть так! Но валар и не противились ему. Боги молчали, когда я произносил клятвы пред их ликами.

- Отец, вчера я почувствовала движение ребёнка в чреве,- вбила последний гвоздь в крышку гроба Аранель.

Маэдрос осел на пол. Я же сглотнула ком в горле и вздрогнула всем телом – мышцы свело судорогой. Так вот что означал сон…кровь стекала по их телам и смешивалась у их ног – кровосмешение, как же я сразу не догадалась?

Я подошла и посмотрела в глаза Келегорму – он не отвёл взгляд, чем спас себя от атаки уже с моей стороны. Я обняла дочь, положила руку на её уже немного выпуклый живот (так вот почему она в свободном платье) и почувствовала знакомую пульсацию внутри. Она не соврала. Ненавидеть их за брак, заключённый по доброй воли и давший законный плод, я не могла и не хотела: Аранель, при всех своих недостатках, оставалась моей дочерью, а Келегорм…что ж, пусть будет он. Если они будут счастливы, это будет лучшим утешением для меня.

- Благословляю,- прошептала я,- Но я не смогу защитить вас от Маэдроса.

- Я готов понести наказание,- склонил голову Келегорм.

- Наказание?- Маэдрос отошёл наконец,- Прочь.

- Что?

- Прочь из Хитлума. Я не желаю больше видеть ни тебя, ни Аранель. Утром вас не должно быть в городе.

Аранель и Келегорм смолчали и вышли из комнаты. Я же почувствовала несправедливость наказания и, не сдержавшись, прошептала:

- Прогоняешь брата, дочь, внука и племянника?

- Именно. Это кровосмешение, Тиндлох. Его нельзя допускать.

- Пусть. Но ты слишком жесток. Позволь им хоть переждать бурю!

- Они должны понести наказание за инцест. А по нашим законам, наказание за столь близкую связь – изгнание.

- Тогда я пойду с ними,- я решилась на последнее,- Я помогу им добраться в безопасное место и не вернусь, пока не увижу внука!

Я ушла не оборачиваясь, быстро собралась и, прихватив с собой карту и небольшую шкатулку с драгоценностями, догнала изгнанников у самого порога. Они собирались в спешке, поэтому имели при себе из вещей только тёплые плащи и немного денег. Да у Келегорма за спиной виднелся колчан со стрелами.

- Что, решила отправиться с нами?- усмехнулся Келегорм.

- Почти. Я провожу вас в Нарготронд и помогу с родами, а потом вернусь назад. Какой срок?

- Три месяца и четыре недели,- ответила Аранель.

- Раз беременность не прервалась в первые месяцы, ребёнок будет жить. М-да, ну вы и заварили кашу…Ладно, не мне вас осуждать. Финрод примет вас, если я хоть немного его знаю. Не беспокойтесь, скоро Маэдрос остынет и простит вас…

- Это необязательно,- холодно ответила Аранель, ёжась под дождём и ветром,- Мне всё равно не нравилось в Хитлуме.