Женщина слушала этот монолог, растерянно глядя на старшего сына.

– Что же нам делать? – спросила она.

– Что, что – как всегда. Отнестись к государству так, как оно относится к нам. Ладно, давай о деле поговорим. Машкин ноут вы уже успели на учёт поставить, а мой и Ольгин? В списке их не было, но может вы успели их в базу завести?

– Нет ещё, до отчёта неделя, успеем.

– Ну, уж нет. Все первичные документы надо изъять и уничтожить. Мы ведь их за наличку брали?

– Да, платёжка не прошла, в реквизитах ошиблись, пришлось Маше деньги из кассы брать.

– Кассу так же надо подправить. Заодно посмотреть, что ещё такого же ценного из учёта выдернуть – не провести, списать задним числом.

   В кабинет без стука заглянула светловолосая девушка лет двадцати – двадцати пяти, одетая в консервативном офис-стиле. Светлая блузка и тёмно-серая юбка дополнялись чёрными туфельками на низком каблуке.

– Петя, домой поедешь?

– Нет, Маша. Антоха скоро приедет, у него ещё осталось.. – Пётр посмотрел на часы – нет, он уже всё развёз, едет обратно. Езжайте с ним. Я останусь.

   Девушка сморщила носик.

– На "Газели", фи.

– А кому сейчас легко? – сказал Пётр с интонацией эсбешника – скоро все пешком ходить будем. Маршем и с песнями.

– Ладно, ворчун, пока – Маша упорхнула в приёмную, не забыв закрыть дверь.

– Пока, пока – сказал Пётр закрытой двери. Дождался ухода главбуха, подошёл к стоящему слева от входа большому аквариуму, включил подсветку и стал, засунув руки в брючные карманы, наблюдать за рыбками. Мысли лениво роились, всё время, возвращаясь к проклятой дате переноса в этот чуждый для многих мир.

   Сам момент переноса никто не заметил. В субботу,21 июня утром, Пётр с семьёй заехал на служебном 'Соболе' к родителям и все вместе они отправились на дачу, отдыхать. День выдался жарким и безветренным, близнецы под присмотром жены и младшей сестры бултыхалась в синем надувном бассейне. Мама пропалывала грядки, а отец, сам Пётр и младший брат Антон, погодок Маши, занимались перекладкой шифера на крыше дачного домика.

– Пап, сколько раз тебе говорил – давай что-нибудь современное положим, нафиг с этим барахлом возится – говорил Пётр отцу, подтягивая на верёвке шиферные листы.

– Тебя послушать, у нас всё барахло – отвечал отец, заколачивая шиферные гвозди. – устаревшее, несовременное. Только с тем, что ты предлагаешь, я работать не умею. Ай, бл..!

   Молоток скользнул и врезал отцу по указательному пальцу.

– Это что за выражения! – немедленно отозвалась с грядок мама – здесь дети, Витя!

– Дети, внуки – отец подул на ушибленный ноготь, помахал рукой – они сами нам такое расскажут, что мы и не знаем. Да, Аня?

   Но его жены уже не было на участке, она вышла на межу и увлечённо обсуждала капустные перспективы с соседкой.

– Так вот – он наставил ушибленный палец в сторону сидевшего на коньке Петра – ты, что нам с матерью в прошлом году насоветовал, бизнесмен ты наш? Баню металлочерепицей покрыть, мол современно и красиво. Чуть подороже шифера выйдет. А что получилось?

– Красиво получилось – Пётр кивнул на стоявшую в углу участка баню, покрытую тёмно-зелёной металлочерепицей, из крыши поднималась высокая блестящая труба с петухом на флюгере– плохо что ли?

   Ответил он без особой уверенности в голосе, уже понимая, куда клонит его отец.

– Красота эта нам с матерью в такие деньги обошлась! Не знаешь сколько всё стоить будет – не лезь с советами! Ещё ведь переделывать пришлось! Спасибо Алексею, приехал, посмотрел, нормальных специалистов пригласил, а так в дождь залило бы всё – он оглянулся, жена вернулась к грядкам – нафиг.

– Анто-о-он – позвал он, не найдя внизу у стопки шиферных листов младшего сына. Антон появился через минуту, прижимая к уху сотовый телефон, и вид имел весьма недовольный – Цепляй ещё, надо к ужину закончить.

– Батя, я в город поеду – Антон подошёл к дубовому столу на лужайке у бани, за которым собралось всё семейство.

– Куда? Двенадцатый час и ты, того, выпил уже – ответил отец, разливая ещё по стакану пива. Дети уже спали, вдоволь накупавшись и наигравшись, взрослые после вводно-парных процедур умиротворённо сидели под разборным навесом и наблюдали закат. Солнце уже закатилось за горизонт, светилось небо на западе и редкие облака на востоке затеняли первые звёзды.

– Серёга с тридцать второго участка едет, я с ним – ответил Антон

– Да что тебе в городе надо, не надоело пыль глотать, только приехали и уже всё, обратно собрался – отец разлил по высоким стеклянным бокалам последнюю полторашку 'Оболони' – ну вот, опять мне в магазин идти.

– Куда? – мама погрозила отцу пальцем – спать тебе пора, старый. Что к ребёнку пристал? Надо ехать – пускай едет. Вы ведь всё сделали?

– Ну – Виктор Андреевич задумчиво осмотрел новую крышу – вроде всё. Конёк осталось прибить.

– Завтра с Петей поставите – ответила мама, повернувшись к старшему сыну. Он кивнул, пряча улыбку в пивной пене. О причине столь позднего отъезда он догадывался.

   Ночью резкие порывы ветра и завывшие собаки не смогли вытащить из дачного домика семейство Аркадьевых. Погода поменялась? Это не повод для беспокойства, особенно после хорошего проведённого вечера. Полярное сияние они просто проспали. Как очень многие жители Харьковской области они не заметили, как закончилась прежняя жизнь и началась для них новая, а для доживших до 21 века ветеранов войны – до физической боли знакомая.

  *

  *

   Не спали в ночь на 22 июня 2008 года те, кому это надо было по любви, работе и другим уважительным причинам. Олегу Реутову не спалось по работе. Он выехал встречать на Российской территории фуру, гружённую титановыми трубками. По документам это был брак и металлолом, справки и формы из Уральской таможни были в порядке, но мало ли что взбредёт в голову местным таможенникам? Начальство с проверкой нагрянет, что конечно, маловероятно, но возможно. В эту ночь на пограничном посту дежурила знакомая смена, мужики уже свои в доску, сколько коньяку с ним выпито, сколько, ммм, проведено культурных мероприятий в банях и саунах с участием прекрасных девушек с обеих сторон границы! Всё на мази, но пару раз грузовик загоняли на приграничный СВХ, и Олегу с компаньоном приходилось 'решать вопрос', нещадно тратя честно заработанные деньги. Самое 'смешное' было в том, что деньги шли не на взятки служивым, сколько на штрафы и прочие платежи в бюджет. За два с половиной года по фирме было возбуждено два административных дела, и Олег подозревал, что пришло время третьего. Поэтому приходилось осторожничать, пока внешнеторговый контракт не закончится. Эта фура была последней, что проходила по ООО 'Гермес', контракт закрывался, фирма тихо перерегистрировались на какого-нибудь днепропетровского бомжа. Одно ООО умерло, появится другое. Документы уже на руках, счёт открыт. Закроем сделку и на море! Подальше отсюда. Например, в Таиланд или Австралию. В Австралию дороже и вроде там зима, но с другой стороны в Таиланде от наших уже не протолкнутся. Нет, всё-таки Таиланд – девушки там!

   От таких предвкушений его отвлёк багряный всполох по ходу движения. 'Дачия' уже пролетела первый поворот на Октябрьский и не снижая скорости углублялась в Российские просторы. Дорога была пуста, пятый час утра, всё-таки. Олег притормозил, сбросил скорость почти в два раза, до 60 километров в час. Впереди полыхнуло ещё и ещё раз. Словно огромная багряная лента вырастала из линии горизонта, поднимаясь до мерцающих звёзд. Олег остановил машину. Поднял ручник и вышел на дорогу, но двигатель не заглушил.

– Тишина стояла невероятная – процитировал Олег забытого автора, спускаясь с обочины немного отлить.

   В машине заиграла мелодия новейшего хита "На крыльях нашей любви не осталось рабочих турбин". Олег, чертыхаясь, быстро застегнулся, открыл пассажирскую дверь. Пока он брал из держателя телефон, музыка оборвалась, на экране светилась надпись "Пропущен 1 вызов от МаксИгВодилаДБ" и сиротливо мигал значок антенны. Логотип оператора исчез вместе с GPRS-значком.