- Слушайте меня и слушайте меня хорошо, ***лы! Вы все, ***ть, делаете, что я скажу! С приказами, ***ть, или, сука, без! Всех кто решит поумничать, я, сука, ****у и высушу! Всем, ***ть, ясно?! Чего молчим?!

Все кроме Ин и Гриира были в шоке.

- Титус, тебе, ***а, ясно, рыцарь мой ненаглядный?!

-... да... мэм...

- Уолтер, *** рыбий, тебе ясно?!

-... д-да к-капитан! Т-то есть да мэм!

- Ламара?

- Х-хай! Мнье всьё ясно, Джин.

Инквизитор понемногу успокаивалась. Кулаки потихоньку разжимались.

- Гриир?

Тот продолжал самозабвенно копаться в своих механизмах.

- Гриир... да ты прикалываешься...

- А? - он, наконец, оторвался от своего увлекательного занятия и посмотрел ей в лицо, - а... да. Мне всё ясно, кошка. Я и не собирался тебя раздражать, если честно, - кажется, он был вторым абсолютно спокойным человеком в этой комнате. Но в отличие от Ин, Грииру просто всё было по барабану.

Джин подошла к своей кровати и плюхнулась на неё. Уолтер тем временем решил, что больше не будет подкатывать к командиру. Джин свела руки вместе и улыбнулась.

- Ну вот и славненько. Я рада, что мы, наконец, нашли компромисс.

В таком положении Джин просидела около минуты. На это время в люксе опять повисла практически гробовая тишина. После небольшой паузы она положила руки на колени и глубоко вздохнула, как бы отпуская оставшийся гнев, и продолжила.

- А теперь перейдём непосредственно к тому, зачем я вас всех тут собрала.

В углу в этот момент что-то забулькало. Это регенерировала ледяная ведьма.

XX

Наступала ночь. Сама операция была назначена на час по местному времени. Сбор планировалось провести за полтора часа за операции. Ольгерд со спутником вышли из развалин, что тот называл домом и направились к храму Святой Елены. Точка рандеву располагалась неподалеку от госпиталя и представляла собой склад местных торговых компаний, который можно было арендовать за символическую сумму. Чтобы не вызывать подозрений, партизаны арендовали всё помещение на десять суток - стандартное время для загрузки или отправки больших объёмов товара. У склада, по соображениям старика, они должны были объявиться за десять минут до сбора в 23:20 по местному времени. У Дореи была идея прийти пораньше, чтобы не бежать галопом по городу, однако её отмели. Возникли соображения о том, что враг следит за всей операцией и лишний раз светиться в городе не стоит. А потому нужно было всё сделать быстро и чисто. Двадцать минут, чтобы добежать до склада у храма Елены. Десять минут на разведку местности вокруг склада. Пять минут на объявление на общем сборе, что операция отменяется. Так как Дорея была плохим бегуном, а также возможным предателем, Ольгерд запер её у себя, оставив Ирдена охранять женщину.

Двое солдат бежали по ночному Эверику. В качестве маршрута были выбраны дворы и задворки. Дороги были небезопасны. Плюс, двое бегущих галопом вооружённых граждан привлекли бы внимание патрулирующей стражи. Этого стоило по возможности избегать. Старик, несмотря на свой возраст, оказался в хорошей форме. По темпу и выносливости он ничуть не уступал молодому фехтовальщику, который ветром нёсся по узким лабиринтам дворов. Наконец они достигли парка. В эту ночь было пасмурно, собирались грозовые тучи. Вот-вот польёт ранний осенний дождь. Однако сегодня было не так холодно, и пар изо рта не шёл. Редкие масляные лампы освещали дороги и часть парка. За исключением этих крохотных крупиц света на улицах стояла непроглядная мгла.

С парка они свернули направо, и зашли в одну из маленьких готических арок. Прямо над ней располагался блеклый фонарь. Масло в нём почти выгорело. Они прошли около пятидесяти метров по переулку, выложенному кирпичом, и свернули налево. Перед глазами предстало ветхое здание с небольшим пустырём перед ним. В темноте очертания склада были практически не различимы. Контрреволюционеры выбрали отличную ночь для сбора. Даже самый зоркий глаз не сможет пронзить такую тьму.

Они начали тихо подходить к двери, проверяя путь следования на предмет растяжек и капканов. Пустырь вроде чист. Газэф огляделся. Никаких силуэтов на крышах. Он подошёл к стене склада, к месту, где располагалась водосточная труба. Затем воин начал чуть слышно карабкаться по железной конструкции. Ольгерд оставался внизу у двери. Через мгновение Газэф оказался на крыше двухэтажного строения. Он склонился почти к поверхности, чтобы его силуэт нельзя было различить на фоне более светлых туч. Из положения, лёжа он огляделся. Затем он быстро прополз по самой крыше. Опять ни капканов, ни растяжек. Он приподнялся, встав на одно колено, и оглядел соседние крыши. Никаких теней нет. Абсолютная тишина. Он облегчённо вздохнул. Кажется, чисто. Осталось проверить сам склад. Если враг решил устроить засаду, то она точно там. До сбора оставалось всего пять минут. Нужно спешить. Если с врагом завяжется бой, то звуки сражения отпугнут партизан и операция будет отменена сама собой. Газэф уже начал надеяться, что внутри их ждёт противник. Он чуть слышно спрыгнул на траву.

Солдаты расположились по сторонам от входной двустворчатой двери. Ольгерд чуть приоткрыл одну из створок. Он осмотрелся и привстал на одно колено. Тросов и нитей не видно. Но в непроглядной темноте доверять глазам нельзя. Он достал кинжал и провёл по открытой щели. Растяжек нет. Затем старик взял небольшой камушек, просунул руку в щель и кинул кусочек гравия в помещение. За этим ничего не последовало. Ольгерд открыл створку чуть шире, повторив похожие процедуры. Когда одна из дверей была открыта наполовину, они вошли в помещение. Две минуты до сбора. Горд вот-вот объявится. Парень был невероятно пунктуален.

Партизаны чуть слышно шагали по помещению. Хоть глаз выколи. Склад был достаточно вместительным. Здесь могло храниться до сотни тон различных товаров. В центре располагался огромный дубовый стол. Туда его заранее поставили, чтобы было легче объяснять детали операции, используя карту. Но что это? Невероятно блеклый свет, исходящий из дверного проёма, осветил помещение. Облокотившись на стол, стоял силуэт, обрамленный в фиолетовую накидку. В темноте из-под фиолетового капюшона засветились два розовых кошачьих глаза. Она подняла одну руку и поприветствовала мужчин.

- йоу...

Кошка. Газэф резко достал оружие. Старик последовал примеру.

- Внимание граждане, вы арестованы за организацию покушения на сэра Годрика фон Эверика, герцога и правителя этих земель. Сложите ваше оружие и вам гарантируют достойное обращение. Сопротивление бесполезно.

Турбулентность засветилась, Газэф приготовился пойти в атаку. Он сделал шаг по направлению к инквизитору, но тут же застыл как вкопанный. Фехтовальщик заметил ещё шесть силуэтов, которые примерно на равной дистанции стояли в помещении позади основного противника. Партизаны медленно переглянулись. Они без слов поняли друг друга. Тут же они развернулись и рванули наутёк. Старик быстро достал небольшой железный шарик из нагрудной сумки. Выбежав за дверь, он метнул его в проём. В тот же миг раздался оглушительный взрыв. Дверь и весь проём разнесло в щепки. Это должно послужить хорошим сигналом для остальных партизан. Можно считать операцию отменённой. Теперь только нужно успеть унести ноги.

Они быстро бежали по кирпичной дороге назад к парку. Вот-вот они доберутся до арки. Краем глаза Газэф заметил силуэт на крыше дома, который был по правую руку. Солдаты выбежали в парк. Начал капать дождь. Ольгерд неожиданно рухнул на землю. На лице старика гримаса, полная боли. Газэф быстро осмотрел союзника. Бедро пронзил аккуратный ледяной стержень диаметром восемь миллиметров. Фехтовальщик быстро огляделся - повсюду силуэты. Его загнали в угол, как дикую крысу. Бежать некуда. Я труп. Остаётся лишь продать свою жизнь подороже. Впереди по тропинке располагалась мощёная площадка, около ста квадратных метров. По четырём сторонам этой площадки стояли белоснежные лавки, на одной из которых сутра спала Джин. Газэф дошёл до этого лавочного хаба по тропинке. На противоположной стороне стоял силуэт в накидке и капюшоне. Он не хотел оставлять старика, но, по сути, они уже оба не жильцы.