Кровь. Всё в крови.

Функцией комнаты была непосредственная отправка сообщений и получение статуса доставки. Это было довольно большое вытянутое офисное помещение с множеством тяжёлых дубовых столов, которые тремя рядами тянулись через всю комнату. На столах стояла различная аппаратура. Пишущие машинки, на листах которых вбивался запрос на отправление. Автопечатники, которые на карточках с номерами запросов ставили одну из двух печатей "отправлен" или "не отправлен" - в зависимости от результата. Стопки бумаг и канцелярских изделий. Лампы в помещении не работали. Единственным источником освещения в комнате служил солнечный свет из узких окон.

И всё это было залито кровью. Некоторые столы были перевёрнуты, как и почти все стулья. Канцелярское оборудование и бумага были раскиданы по всему помещению и лежали в кровавых лужах. За столами покоились в неестественных позах разорванные на куски операторы. Газэф был готов поклясться, что, несмотря на полумрак, он увидел, что у многих тел не было кожи. В воздухе стоял трупный смрад и сильный запах меди. В некоторых перевёрнутых столах зияли аккуратные круглые отверстия - за этими столами лежали тела. В груди одного из них фехтовальщик увидел те же самые аккуратные круглые раны. Орудие убийства прошло через деревянную преграду. Газэф некоторое время рассматривал эту кровавую баню, а затем очень медленно и тихо тронулся с места, стараясь не издавать ни звука.

В операторскую вело два входа с противоположных концов помещения. Газэф осматривал место бойни. Несмотря на все его старания, под ногами хлюпало. И тут и там в лужах крови и на столах валялись оторванные конечности. В пролёте между первым и вторым рядами столов, ближе к первому входу, лежала чья-то голова.

Подходя к выходной двери, фехтовальщик обнаружил труп, который, по-видимому, принадлежал охраннику помещения. Он присел на корточки, чтобы осмотреть тело. Рука всё ещё на кобуре от огнестрела. Стражник так и не успел его вытащить. Само тело синее, холодное и сухое, и выглядит так, будто из него выкачали всю кровь до последней капли. Вместо глазниц во внутренне убранство черепа ведут две огромные чёрные зияющие дыры. Рот открыт. Челюсть неестественно вывернута, почти оторвана и болтается на остатках мышц. Почти все зубы выбиты. На расстоянии полуметра от тела ни единой капли крови.

Что за чертовщина?

Газэф тихо встал и побрёл ко второму входу. Добрая половина тел лежала именно около него. Газэф начал осмотр груды из тридцати - сорока трупов. Некоторые тела лежали уже в коридоре, на выходе из помещения. Что-то здесь не так. Орудие убийства. Такую кучу тел в одном месте ты не сделаешь с помощью холодного оружия, даже если сильно постараешься. Однако следов пороха видно не было. Также нигде в помещении не лежало и более конвенциальных снарядов, вроде арбалетных болтов или стрел. Сами раны были не менее странными. Они были нанесены либо большим количеством орудий, либо одним оружием, меняющим свою форму. Мелкие аккуратные раны соседствовали с крупными зияющими дырами в телах, а колющие ранения - рядом с режущими. Некоторые тела были пробиты насквозь, словно насажены мощным кавалеристом на стальное копьё, но для такого сильного удара здесь попросту не было бы места. А тем более помещение довольно тесное для кавалериста. Газэф посмотрел на тело, обмякшее на ближайшем стуле. Вся грудина у трупа была вырвана целиком. Через дыру в торсе воин мог увидеть спинку сидения. Сердце отсутствовало. Такое увечье явно не было продуктом воздействия знакомого ему холодного оружия.

Ошибки быть не может, эти раны были нанесены кровью самих жертв. Версия Газэфа была такова: кто-то ночью направлялся в операторскую. В это время суток, будучи стратегическим военным объектом, телеграф закрыт для посещения. Охранник, завидев приближающегося человека, собрался произвести арест. Он начал было вынимать оружие, но не успел. Преступник буквально выжал его, как мокрую тряпку. Жидкость убийца извлёк через череп. Причём настолько быстро, что и глазницы и ротовая полость оказались существенно деформированы. В силу инерции, страж влетел в помещение, отварив своим телом дверь. За ним в операторскую вошёл убийца. Люди из первых рядов даже не успели ничего понять. На них обрушился поток лезвий и клинков, выполненный, скорее всего, с помощью некоего магического артефакта. Я не знаю бестию, которая бы в дикой природе могла бы управлять кровью, однако так и было. Мощная кровавая волна омыла первые ряды - их кровь также частично извлечена. У убийцы уже было достаточно жидкости, чтобы не выжимать все тела до последней капли, а потому на полу остались крупные кровавые лужи. Люди, которые работали за дальними столами, начали в панике бежать, создавая давку у второго входа. Кто-то попытался прикрыться своим столом, но тщетно - орудие пробило и его. Кто-то попытался спрятаться под своим рабочим местом. Об этом свидетельствует тело, свернувшееся под ним клубком. Убийца подошёл к нему в последнюю очередь и нанёс одиночную колющую рану в голову. Скопившаяся толпа у второй двери стала лёгкой добычей для убийцы - особо не нужно было целиться. Кто-то даже успел выбежать в коридор, но преступник вонзил ему своё орудие аккуратно в хребет. Сцена преступления свидетельствует не только о том, что убийца хорошо знает анатомию человека, но и о том, что он умеет наносить своим оружием очень точные удары. Тогда к чему такая бойня? И что это за артефакт то такой? Полная лажа.

Всего Газэф насчитал около сотни трупов.

Пятый стол, мне нужен пятый стол.

Но он здесь не за этим. Дальнейший осмотр сцены убийства он предпочёл оставить городской страже.

Нужно изменить сообщение.

Воин быстро нашёл нужное ему рабочее место. Оно было одним из ближайших к первому входу и располагалось в центральном ряду. На стуле, за рабочим местом, лежало изорванное тело. Нет руки. Грудная клетка распахнута, будто оконные створки, так что можно увидеть лёгкие и кишечник. Тело не было пробито насквозь, однако сердца в груди не было. Со сломанных рёбер свисала кожа и куски одежды. С них чуть капала кровь. Полголовы отсутствовало, однако Газэф сумел опознать тело. Это была их связная Ванесса. Она под прикрытием работала на телеграфе вот уже полгода и рассылала сообщения подпольным ячейкам сопротивления. В глаза бросилась паршивая деталь. Стул был отодвинут, но аккуратно, не инерцией, как дверь, в которую влетел охранник. После бойни за столом кто-то работал. Он начал нервничать. Убийца? Фехтовальщик начал перебирать листы печатной машинки. Это были листы с запросами на отсыл. Он достал последний. Каждый запрос представлял собой сухую строчку из номера сообщения и пункта назначения. Номер присваивался сообщению, когда клиент передавал его в пункт отправки. В данном случае телеграф. Их сообщение шло под номером "148512". Именно этот номер он увидел на листе последним. Справа от машинки стоял автопечатник. В него было всунуто около дюжины карточек. После получения подтверждения о передаче сообщения, на карточку с номером ставилась печать "отправлен". Затем эту карточку выдавали заказчику в качестве подтверждения оказания услуги. Хотя по техстандартам каждую карточку нужно было вынимать сразу после проставления печати, лень не позволяла работникам операторской этого делать. Обычно они ждали, когда устройство полностью забьётся. Газэф потянулся к карточной стопочке. Он медленно вынул последнюю.

Шириной на всю поверхность был нанесён номер "148512". Поверх него была печать ... "отправлено". Сердце ёкнуло. Это сообщение они должны были отправить сегодня днём. Убийца отправил его ночью. Сегодня ночью покушение на Годрика захлебнётся кровью. Что это? Он перевернул карточку. Со лба потёк холодный пот. На обратной стороне, закреплённая булавкой, была прикреплена алая лента.

На мгновение все мысли покинули голову. Послание. Он сделал глубокий вдох и взял себя в руки.

Пора валить.