И я со всеми в ладу. Так угождаю каждому коту, потому что вчера посмотрел в зеркало и вздрогнул, увидел перед собой чье-то чужое, незнакомое мне лицо, только отдаленно похожее на мое. Что-то неуловимо кошачье сквозило в нем. У меня, как и у моего Михли, вишневым жухлым листиком заострились и разбежались антенной, оттопырились уши. И лицом я потемнел, порыжел. Но больше всего поразили меня усы. До этого они были а-ля президент, а сейчас с зеркала на меня - а-ля ... Михля. Показалось, что тот, в зеркале, даже зашипел на меня по-кошачьи, то ли я не удержался, зашипел на него: два кота - мартовская драка и кошачья свадьба.
Вот такие пошли дела.
И рука уже сама потянулась, чтобы сорвать со стены то злокозненное зеркало и грохнуть об пол. Но я сумел спохватиться, остановить себя: нечего на зеркало пенять, когда морда кривая. Нашелся второй Александр Македонский.
И Михлю, что подкатился ко мне в ту минуту, я не стал наказывать. Хотя как раз, может, и стоило сделать, дать ему хорошего парламентского пенделя. Что же это такое творит, не иначе, зомбирует, подгоняет под себя. Как в древнем Риме, приручает, окошачивает. А я ведь думал, что все будет наоборот. Что же это происходит, кто правит миром, кто царь всего сущего?
Нет, Дарвин, я склоняю перед тобой голову, но ты не прав. А может, на все сто прав. Вечно в натуре человека, когда что-то ему не по носу - искать виноватого. Виноватый был под ногами, терся о мои ноги. Но я победил себя. Верх одержал не столько разум, сколько корысть. Котик мне был нужен. На что не пойдешь ради идеи, чем не побрезгуешь. Породнишься не только с котом, с чертом лысым здороваться за ручку и целоваться побежишь.
Я очень обеспокоен судьбою Земли и человека. Тем, что на Землю вот-вот обрушится комета и уничтожит ее. И тут, на берегу маленькой речки, на отшибе жизни, в своем доме, на печи я изобрел, а потом и совершенствовал кирпичину, которая смогла отвернуть комету от Земли. Как видите, совсем не даром, не просто так я придумал эту нескладную, кажется, не городскую, не деревенскую печь. Сегодня иногда думаю, что я, может, повторил Емелю, изобрел и сотворил себе Емелину печь. А он был совсем не дурак. Нет, Емеля-дурачок - это голова. Додуматься только, на печи за водой на речку и в лес за дровами ездить. А я вот взял отпустил в себе тормоза и подумал: если можно на речку и в лес, то... Почему нельзя и в космос? На печи иной раз, лежа на боку, обязательно в первой же извилине, ваучер какой-нибудь добудешь.
Вот я и вдохновился идеей осчастливить человечество и окирпичить комету. Комета-то она комета, глупая, потому и с хвостом, но если приловчиться и врезать ей по хлеборезке, по темечку, попасть только точно меж ушей, может, и у нее ума прибавится. Человек ведь, и белый, и черный, и желтый, умнее становится, если его красным кирпичом меж ушей.
То же может произойти и с кометой. Если даже паче чаянья она все равно ведь чуть собьется с ноги. Крутанет хвостом или подолом, как баба, и повернет налево или направо. Лежа на печи, вспомнить про кирпичину мне было просто. Куда сложнее с механизмом, могущим запустить ту кирпичину, и не в белый свет, как в копеечку, а прямо меж ушей комете, в самое темечко. Но процесс пошел. Я вспомнил, как в детстве изводил скворцов и диких голубей. Рогатка, ясное дело, рогатка. И я увидел во сне нужную мне рогатку. На двух холмах неподалеку от меня стояли два великана дуба, к ним можно было привязывать резинку и из долины стрелять. Вот только где сегодня сыскать столько той резины, сколько мне надо?
Но здесь я был повергнут в кому неожиданной кометной вестью. Оказывается, комета не такая уж и плохая, как это вбивают нам в уши изо дня в день и запугивают нас радио, газеты и телевидение. Вот только факты, а вы уж судите сами: в теле кометы двести тысяч тонн чистого золота, алмазов и платины. Мгновенно были разрушены, сметены все перегородки в мозгах. Я боялся, как бы некие венерианцы или плутонцы с каких-нибудь вселенских Соединенных Штатов не перехватили ее.
Аппетит у меня разыгрался не на шутку. Я развесил губу не только на алмазы и платину. Оказывается, где-то, и не так чтобы уж очень далеко, всего только за десять тысяч световых лет от нашей земельки, во Вселенной пашет вовсю винокуренный завод. Столько наработал чистого спирта, что если его перевести на пиво, каждому из нас на Земле досталось бы по триста тысяч пивных кружек. И это каждый день в течение триллиона лет.
Представляете себе, сколько выпивки даром гниет. Эх, ее бы да к нашему столу. И какое-то время я был склонен подарить тот вселенский винокуренный заводик человечеству. На трезвую голову все же спохватился: закуски не хватит. Более того, увидел за этим угрозу, подкоп под нас. Некто наладил и поставил уже во Вселенной нам западню. Вселенский капкан. И ляжем мы где-нибудь на Млечном Пути, как лежат сегодня в вечной мерзлоте мамонты. Проспиртуемся, только и сохранимся. И некие андромедовцы приведут к нам своих детей и скажут: не пейте, детки, человеками станете.
Не стоит пускать нас в далекий космос, хотя адресок той планеты я на всякий случай пометил в своей телефонной книге.
А вот с кометой, что приближается к Земле, иное дело. Она просто необходима нам сегодня, сейчас, вчера еще. Ее надо по-умному прибрать к рукам.
Сначала я думал облагодетельствовать всех - человечество. Но, по мере того как комета все ближе и ближе подходила к Земле, понял, что я просто дурак. Как это взять и отдать ни за что ни про что и неизвестно кому золото, алмазы и платину, которые, считай, уже у меня в кармане. Нет, не на того напали. Пригодится и мне. Не всё, конечно, - еще убьют, как пить дать прикончат.
Только вчера ведь убили соседку совсем ни за что. Ограбили старушку, выгребли из сундука узелок с одеждой, которую она себе на смерть приготовила. А здесь такие сокровища одному. Не надо. Я гордый. Хотя, само собой, из-за этой гордости возьму на память какой-нибудь махонький кусочек золота, платины чуть-чуть и малюсенький алмазик - с кошачий глаз. А все остальное подарю своей суверенной и независимой державе. А то независимость у нее есть, суверенность, самостоятельность тоже, и президент в наличии, а вот золота, алмазов, платины - нету. И сейчас нам золото кометы чертовски кстати.
