Он не отводил от нее глаз, пока она наблюдала за тем, как его язык скользит по ее плоти. Не прекращая смотреть, Рот лизнул клитор и только тогда прервал зрительный контакт, чтобы склонить голову и вобрать маленький бугорок в рот.

— Христос, Эйвери, ты такая горячая.

«Слишком сильно».

Удовольствие нахлынуло на нее, а тело содрогнулось в оргазме. Выгнув спину, Эйвери почувствовала, как Рот обеими руками схватил ее за бедра, фиксируя на месте. Она кричала его имя.

Снова начав мыслить, Эйвери почувствовала себя подобно теплой лужице. Она посмотрела на Рота. Он по-прежнему стоял на коленях у нее между ног со склоненной головой. Эйвери прижала ладонь к его щеке.

— Рот?

Он поднял взгляд, и у нее стянуло живот. В глазах Рота горело раскаленное добела желание, а черты его лица ожесточились от нужды.

Невероятно, но пресыщенное тело Эйвери снова воспламенилось. Казалось, этот мужчина пробуждал в ней множество эмоций, распознать которые она не могла.

Соскользнув с дивана, Эйвери опустилась рядом с Ротом на колени. Полотенце по-прежнему опоясывало его бедра, но немного сползло вниз, открывая взору еще больше мускулов пресса. Она облизала губы. Помимо прочего, полотенце недвусмысленно топорщилось.

Эйвери сорвала его.

И судорожно вдохнула. Она взяла в руку внушительный член, и Рот застонал. Такой большой. Эйвери погладила плоть, и когда Рот застонал снова, посмотрела ему в лицо. Напряженный взгляд, отчаянная потребность в глазах, и все для нее.

Внезапно до ее затуманенного удовольствием сознания донесся звуковой сигнал.

Рот выругался и отстранился.

— Мне нужно ответить. Судя по сигналу, звонит генерал.

Эйвери наблюдала за тем, как он снова прикрылся полотенцем, и внезапно ее будто окатили холодной водой. Поправив на себе одежду, она осмотрелась в поисках трусиков, но их нигде не было видно.

Рот ударил по кнопке на своем коммуникаторе.

— Генерал.

— Мастерс. Опрос начался пять минут назад. Ты где?

Эйвери заметила, что щеки Рота покраснели.

— Прошу прощения, сэр, я только закончил…принимать душ. Скоро буду, — закончив разговор, он повернулся к Эйвери. — Прости.

— Долг зовет, — покачала головой она. И, возможно, звонок был знаком свыше.

Ведь инопланетное вторжение в самом разгаре. Эйвери не могла позволить Роту Мастерсу ослабить ее. Притяжение между ними было отвлекающим фактором.

— Отличный небольшой перерыв. Давай оставим все, как было.

— Эйвери…

Она поспешила к двери.

— Не парься, — «Эйвери, не придавай случившемуся значения. Оставляй все связи мимолетными». Она подмигнула. — Буду должна тебе минет.

С рыком вскочив на ноги, Рот бросился к ней. И, черт его дери, он умел нападать. Она попятилась, но оказалась недостаточно быстра, поэтому в следующую секунду обнаружила себя снова зажатой между стеной и голой грудью Рота.

Он оперся руками на стену по обеим сторонам от головы Эйвери.

— Мы не просто покувыркались в стоге сена.

— Нет, мы позанимались оральным сексом на твоем диване.

— Значит, ты собираешься и дальше возводить между нами стены? — снова зарычал Рот.

— Нет никаких «нас», Рот. Бо́льшую часть времени я тебе даже не нравлюсь.

— Тут ты ошибаешься, милая, — выражение его лица смягчилось. — Мне все в тебе нравится, даже твое колючее упрямство. И мне очень нравится слышать, как ты кричишь мое имя, когда кончаешь.

На этот раз пришла очередь Эйвери почувствовать жар на щеках.

— Тебе пора идти, помнишь?

— Да, черт возьми, пора, — Рот стиснул зубы от расстройства.

— Рот, я все равно сделаю стимуляцию памяти.

У него заиграли желваки.

— В таком случае, я хочу присутствовать.

У нее в животе зародилась дрожь. В детстве никто никогда не ходил с Эйвери на медицинские осмотры. Разумеется, присутствовал социальный работник, но никого, на самом деле желавшего там быть.

— Ладно.

— Обещай мне.

— Обещаю, — узел напряженности, которого она прежде не замечала, немного ослабился. Это же Рот Мастерс. Он поступит правильно, даже если не согласен.

Эйвери подтолкнула его, и он отступил. Открыв дверь, она поняла, что не хочет уходить.

«Не глупи, Эйвери. Не привязывайся», — покачала головой она.

Внезапно ее грубо развернули и впились ей в губы поцелуем. Когда Рот проник в нее языком, она обняла его за шею и ответила ему. Эйвери провела губами вниз по его подбородку к горлу. В ней пробудилось нечто дикое, и она сжала зубами твердые сухожилия на шее Рота. Он зарычал, стискивая ее в своих руках.

Тяжело дыша, они отстранились друг от друга.

— Господи, уходи, пока я не сказал генералу идти к черту с его опросами и не затащил тебя в свою постель.

— А может, это я затащила бы тебя в свою постель, — Эйвери распрямила спину. — И я была бы сверху, Мастерс, — она одарила Рота улыбкой. — Мне нравится быть сверху.

— Иди уже, — сурово зарычал он и шлепнул ее по ягодице.

Быстро идя по тоннелю, Эйвери впервые с тех пор, как ее вынули из бака, почувствовала на душе легкость.

Глава 7

Эйвери поерзала в кресле, пытаясь сдержаться и не скинуть с себя шнуры. Она никак не могла найти удобное положение.

— Еще один, — док Эмерсон наклонилась и закрепила на голое плечо Эйвери присоску с электродом.

Еще один. Конечно. Уже была куча других, облеплявших виски, шею, руки и грудь. Эйвери надела обтягивающую майку, чтобы предоставить доктору лучший доступ. Она снова поерзала, ненавидя свою неспособность успокоиться.

Док положила руку ей на плечо и сжала.

— Расслабься. Ты уверена, что хочешь пойти до конца? Ты же знаешь, что я возражаю.

Эйвери коротко кивнула. Рот обещал придти. Она оставила ему сообщение на автоответчике и назвала назначенное доктором время проведения стимуляции памяти. Эмерсон начала вводить данные в стоящий поблизости компьютер, и Эйвери откинула голову на подголовник. Это кресло использовали для регулярного донорства крови, обязательного для всех жителей базы. Ну, для всех, кроме Эйвери и прочих спасенных из лаборатории. Док осторожничала, не позволяя им сдавать кровь, пока не выяснится, не ввели ли хищники в организмы пленных какие-нибудь инородные элементы. Кровь требовалась для помощи раненым… в основном солдатам отрядов, как подозревала Эйвери.

Она посмотрела на дверной проем, но не увидела ни намека на широкие плечи или волосы песчаного цвета. Быть может, девятый отряд на миссии? А может, Рот просто забыл или нашел занятие интереснее.

Эйвери выпрямилась. Она не была меленькой девочкой и не нуждалась в том, чтобы ее держали за ручку.

— Давай начнем, Эмерсон.

Доктор обернулась и взяла шприц.

— Ладно. Мне придется ввести тебе несколько разных препаратов. Буду готова через минутку.

Эмерсон засуетилась. Сканер начал размеренно гудеть, и Эйвери увидела, как на экране, то поднимаясь, то опускаясь, заплясали линии.

— Эйвери, препараты сильнодействующие, — посерьезнела Эмерсон. — Мой долг тебя предупредить. Чтобы пробудить воспоминания, препараты понизят твои запреты.

Эйвери крепко сжала подлокотники. Она подумала о своей бессознательной матери, нюхающей наркотики, вводящей их в вены и вечно нуждающейся в очередной дозе. Вот из какой семьи произошла Эйвери.

— Я…полностью потеряю над собой контроль?

— Препарат не толкнет тебя сделать то, чего ты на самом деле не хочешь. Он просто снимет запрет с того, что ты хочешь, но не позволяешь себе.

Эйвери медленно выдохнула.

— Я всегда хотела научиться танцевать танго. Надеюсь, я не переверну твой кабинет вверх дном с розой в зубах.

— Договорились, — рассмеялась Эмерсон. — Не волнуйся. Я буду здесь и удостоверюсь, что ничего не выйдет из-под контроля.

Эйвери кивнула, и доктор вернулась к настройке приборов. Эмерсон придвинула к креслу портативный прожектор, и когда яркий свет полыхнул в лицо, у Эйвери свело голову болью.