— Гм, простите, а вы точно Ксенон Несокрушимая? — переспросила Фэри.

— Да, вот уже шестой десяток. Правда, порой друзья зовут меня Сеной, но вам детишкам, до этого расти и расти.

— Я не ребенок, уважаемая! — не на шутку разозлилась сиреневолосая мечница. Эльфы и возраст — это очень деликатная тема, другим расам этого не понять.

— По меркам твоего народа — ты дитя сопливое. В экзотические цвета ваши перекрашиваются в возрасте пятидесяти-восьмидесяти, пока бунтуют против родителей, традиций и всего сущего.

Пышущая гневом эльфийка остыла, порозовела, а затем попыталась слиться с окружением. Я мысленно присвистнула на столь радикальное изменение в привычном сценарии «а сейчас Фэри вытащит очередную острую штуку и ка-а-ак даст». Оказывается, встреча с кумиром открывает неизвестные черты в, казалось бы, изученном тобою характере.

Огнесса, которая после сорванного вступления спряталась за моей спиной, она всегда мною прикрывается, когда чувствует опасность, выглянула, чтобы оценить обстановку, и неуверенными шагами подошла к насторожившейся воительнице. Там она опустила голову и всмотрелась в её лицо, нарушая тем самым писаные и не писаные законы этикета. Брови живой легенды взметнулись вверх, а потом резко опустились вниз. Огнесса шарахнулась обратно к нам, и с несвойственным ей выражением абсолютной радости, возопила:

— Это она! Это точно она! Она посмотрела на меня воспетым в балладах взглядом «Сейчас врежу»!

Фэри и Ирия охнули и умолкли в страхе сказать глупость в присутствии кумира. Поздно, уже дел наворотили, а кому их расхлёбывать? Мне, конечно! Пока они глупыми улыбками пялились на объект поклонения, замерев в смешных позах, как в популярной детской игре, я решила защитить честь «Маргариток». Или сохранить её крохи.

— Извиняюсь за поведение моих подруг, обычно они нормальные. Никак не могут привыкнуть к местному климату, вот и занемогли лёгкой формой скудоумия.

Ксенон настороженно посмотрела на меня. Ожидает, что я превращусь в очередную визжащую фанатку?

— «Воительница и боги», «Одна на всех», «Героическая баллада»? — спросила она.

— Э-э, вы перечислили песни о вас, да? К моему великому сожалению, мне не доводилось слышать их, — я состроила печальное личико — знаменитости не любят тех, кто не благовеет перед ними.

— О, боги, наконец-то здравомыслящая! — всплеснула руками Ксенон и похлопала меня по плечу. Несмотря на возраст, рука её была тяжёлой. Со стороны фанаток послышался недовольный ропот. — Такая редкость в последнее время! С тобой можно говорить.

Она сделала мне знак следовать за ней и пошла вперёд, передвигаясь, так легко и непринуждённо, словно шла по песку лазурного берега. Спиной, ощущая сосредоточившееся на мне недовольство и зависть, я последовала за ней.

— Ну и кто навёл на меня?

— Нираффия.

— Ах, она старая… — опыт Ксенон в ругательствах впечатлял. — Всё никак не оставит надежды вытащить меня отсюда. Ха! Так ей и передайте: «ха-ха-ха»!

— Мы как-то не планировали возвращаться к ней.

Ксенон резко остановилась и только пройденный курс тренировок «при неловких ситуациях, если они не намеренные» спас меня от, собственно, неловкой ситуации. Кто знает, что бы со мной было, сбей я её с ног. Если судить по единственной знакомой мне мечнице, то пара лишних нарушающих целостность тела отверстий.

— Так вы не по заданию?! — спросила она. Тон, которым это было сказано, заставил меня пожалеть, что мы отправились сюда по своей воле.

— Мы проезжали мимо вашего… дома, и решили навестить вас. Мы не знаем, о каком задании идёт речь, — для пущей убедительности я пожала плечами. Однако внутри меня клокотала злость: мы сделали то, за что другим платили! Боги, за что вы так со мной? Худшей муки и не придумать.

Тем временем Ксенон снова тронулась в путь. До меня донеслось тихое бормотание:

— … с последней группы прошло два года… Значит, она всё-таки оставила эту идею… Вот и ладненько! Камень с плеч, — её голос повеселел, а спина распрямилась. Того и гляди начнёт мурлыкать мотивчик какой-нибудь фривольной песенки.

Жилище легенды было таким же древним и монументальным, как и владелец: пещера. Да-да, классическая «пещера на болоте». Всё, как в сказаниях, где старые герои удаляются в отшельничество в труднодоступные места, чтобы новому поколению было не скучно их искать. Однако внутреннее убранство контрастировало с царящей на болоте атмосферой уныния и заброшенности: здесь было множество артефактов, дорогих украшений и всего того, чем обладает человек, повидавший жизнь, причём богатую и достаточно беспомощную, чтобы отобрать это богатство.

— Только не думайте, что я буду вас кормить, — предупредила Ксенон, усаживаясь в обитое шёлком кресло, напоминающее королевский трон. Причём у предыдущего владельца были явные комплексы насчёт своего роста, раз он приказал сделать такую громадину. — Не знаю, откуда взялся стереотип, что путников надо потчевать яствами, водить в баньку и давать советы.

— Не слышала об этом, зато знаю, что невежливо ходить в гости с пустыми руками. Мы тут кое-что вам собрали, — я сняла вещевой мешок с плеча, чтобы показать содержимое.

Гостинцы собирала в одиночку, памятуя о сварливом нраве пожилых людей. Остальные же не поверили, что легенда может пить, есть и спать, и втихомолку посмеялись надо мной. Лицо Ксенон разгладилось, когда она оценила дары, и озарилось понятливой улыбкой. Уф, получилось, я боялась, что она избалована заморскими изысками, которые попробовала в своих странствиях.

Пока я крутилась около магического котла, на скорую руку готовя похлебку — Ксенон дозволила воспользоваться кухней, Огнесса и Фэри наперебой рассказывали последние события мира героев и большой политики. Ирия разбавляла сухие и жестокие факты вздохами по чужим приключениям и популярным в наше время героям-мужчинам. Когда разговор вдруг утих, а Ксенон опасно сдвинула брови, я раздавала всем миски с едой. Что же ей не понравилось: моя стряпня или что-то сказанное остальными?

— Почему ушла, да? — протянула воительница, задумчиво мешая похлебку. — Дурацкий вопрос, если честно. В следующий раз держите язык за зубами, девочки, другие герои старой закалки не такие добрые, как я.

У меня задёргался правый глаз. Эти… ох, не могу даже выразить то, что твориться в душе. Кто у нас такой «умный»? Ага, Самоцвет дрожит и хлопает глазками в два раза больше обычного. Ирия, мы же договорились — «никаких больше проблем»!

— Ладно, отвечу: я ушла… — Ксенон сделала паузу, чтобы слушатели прониклись моментом: — потому что устала!

Лицо Ирии вытянулось, Фэри и Огнесса же сдержались.

— Ох, снова эти лица. Терпеть не могу повторяться, но, пожалуй, разжую для вас. Дело было так…

Не буду приводить общеизвестную историю становления Ксенон героиней. Важно лишь то, что она в один прекрасный день поняла, что больше не может продолжать ввязываться в авантюры, водить десятки мужиков за нос и бросать вызов Судьбе. Вполне понятное желание — у меня приёмный отец поступил также.

— … вот так всё и было, — закончила старая героиня. Её тарелка была пуста, что порадовало моего внутреннего повара.

— Очень познавательная история, — подытожила я, когда увидела, что мои подруги хранят гробовое молчание. Можно было начинать прощаться, но я не успела.

— Позвольте уточнить, достопочтенная Ксенон, — Огнесса поднялась в полный рост и расправила плечи.

— Позволяю, — милостиво разрешила хозяйка пещеры, сделав мне знак налить выпить. Неужели меня до конца жизни будут использовать более сильные героини? Хотя мне, в принципе, не тяжело. Я отвела взгляд от висящего над камином черепа дракона, в которого понаписали безделушек, и откупорила бутылку с вином.

Набрав в лёгкие воздуха и удостоверившись, что у неё есть поддержка в лице подруг, магесса выдала:

— Разве вы ушли не из-за красивого мужчины? Очевидцы утверждали, что…

— Очевидцы? — грохнула опустевшей кружкой по подлокотнику Ксенон. Огнесса замолкла и опустила голову: — Брехуны! Мечтатели, твердящие: «Любовь всему причина»! Бесталанные пустословы, которые взяли на себя смелость зваться «бардами», грязн…