— Нельзя его отсюда отпускать, — сказал повелитель чертей. — Такого черта и среди чертей не найдется.

И привел повелитель чертей к Сослану трех своих дочерей.

— Гость наш дорогой, — сказал он Сослану, — всех трех любимых своих дочерей отдаю я тебе в жены. Таких красавиц, ты, конечно, нигде не найдешь. С ними ты проведешь у нас весело и счастливо всю свою жизнь.

Во многих странах пришлось побывать Сослану, много девушек видел он на своем веку, а таких уродок, как чертовые дочки, никогда не видал. Но чтобы не обидеть хозяина, сказал Сослан повелителю чертей:

— Ах, как нравятся мне твои дочери, мой добрый алдар! Но горе! — в Стране нартов остались у меня три жены. Они и так друг с другом не ладят, и вечно у нас в доме крик и брань. Не смогут они ужиться в согласии с любимыми твоими дочерьми, и не хочу я сделать несчастными этих нежных девушек.

— Тогда проси чего хочешь, ничего мы для тебя не пожалеем, — сказал Сослану повелитель чертей.

— А мне бы только вернуться к своему народу нартскому, больше мне ничего не нужно от вас, — ответил ему Сослан.

Опечалился, вздохнул повелитель чертей.

— Ну что же, — сказал он своим слугам, — принесите-ка нашему гостю два старых чувяка.

Вот принесли Сослану два старых чувяка.

— Теперь надень на ноги эти чувяки и помолись Богу, — сказал повелитель чертей. — Скажи такие слова: «Бог богов, сделай так, чтобы очутился я у своего дома».

Надел Сослан на ноги чувяки, помолился и — на вот! — стоит он у дверей своего дома. Увидала его Шатана, обрадовалась.

— Готова я проглотить твои недуги, Бог мой, за то, что ты невредимым вернул моего мальчика! — воскликнула она.

А Косер, пока Сослан был в преисподней, находилась на земле.

Дошел слух до нее, что вернулся Сослан, и подумала она: «Кто его знает, может быть, он обиделся на меня?» Велела она своей башне спуститься вниз, вошла в нее — и опять повисла башня между землей и небом.

Тут увидел башню Сослан и спросил Шатану:

— Что мне делать теперь? Я из-за этой коварной один раз попал уже в седьмую преисподнюю. Неужели же мне оставить теперь ее в покое и успокоиться самому?

— Я помогу тебе в этом деле, — сказала Шатана. — Я превращу тебя в вихрь, и ты без труда достигнешь ее.

Превратила его Шатана в вихрь; взвился он, закружился, понесся вверх, мигом достиг башни и через открытое окно ворвался в башню. Испугалась Косер налетевшего вихря, но тут же рассеялся вихрь, и видит Косер — стоит перед ней Сослан.

— Ну, а теперь, коварная, куда ты уйдешь от меня? — сказал Сослан.

— А в чем я перед тобой виновата? Это ты сам во всем виноват, — ответила Косер. — Я и сюда поднялась только для того, чтобы узнать, верны ли чувства твои ко мне.

И там же, наверху, между землей и небом, помирились нарт Сослан и красавица Косер. А потом велели они башне крутиться и спустили ее вниз на землю.

Сколько пожили они среди нартов, никто не знает, но красавица Косер привыкла жить одна в своей летающей башне между небом и землей и никак не могла ужиться с нартами. Только Сослан был ей нужен, больше никто. И вот однажды сказала она Сослану:

— Муж мой, не смогу я жить среди нартов, и если ты хочешь, чтобы я была с тобой, то пойдем и поселимся в моей башне, там у нас не будет ни в чем недостатка.

— А я не смогу так жить! — ответил Сослан. — Без нартов мне жизни, нет. Без нартов пища и напитки лишены для меня вкуса. Если я не буду участником в радостях и невзгодах нартов, то мне жизнь не в жизнь.

Так разошлись Сослан и красавица Косер. Красавица Косер села в свою башню и поднялась в небесное лоно, а Сослан остался жить с нартами.

Собрался нарт Урызмаг в поездку — посмотреть-поискать, что там за горами Ауар-Хана. С собой он взял Хамыца, Сослана и Сыбалца, а взял он их с собой потому, что был стар и хорошо понимал, чем эти трое могут быть полезны в дальнем походе. Хамыц был находчив на слово, Сослан искусен в верховой езде и в стрельбе из лука, а Сыбалца взяли, чтобы он, как младший, прислуживал за столом.

И вот отправились они на двенадцати черных быках, которые родились в день Тутра. И много можно было найти хороших напитков и различных кушаний в их арбе.

Сколько они ехали, неизвестно, но заехали в местность, где окутал их черный туман. И вдруг кто-то как закричит на них, да таким страшным голосом, что они сразу обмерли.

— Вы не уплатили нам семилетнюю дань, нарты! Мы трое сыновей Телберда. Возвращайтесь домой, мы приедем к вам в пятницу за данью!

Урызмаг сказал:

— Прервалась, видно, дорога наша, лучше нам вернуться обратно.

А Сослан ответил:

— Эй, старейшие нарты, неужели испугались вы пустого крика?

Хлестнул Сослан своего коня, погнал его вперед, и другие последовали за ним.

Сколько проехали, кто знает, как вдруг опять тот же голос во всю мочь закричал из тумана:

— Куда вы едете? Мы — три сына Телберда, а вы нам дань еще не уплатили!

Земля оледенела от этого крика, и Урызмаг опять спросил товарищей:

— Вы все еще не согласны вернуться?

— Клянусь именем отца, не согласны! — сказал Сослан. — Нам не впервые встречаться с врагами.

А потом обращается к Сыбалцу, который правил арбой:

— Давай погоняй своих волов!

Опять тронулись нарты. Кто знает, сколько они ехали, как опять услышали устрашающий голос:

— Который раз приходится на вас кричать? Мы собираемся к вам за семилетней данью, и вам надлежит сейчас же вернуться!

Так закричал младший из трех братьев, и, как от мороза, потрескалась земля от пронзительного его голоса.

Снова спросил Урызмаг:

— Ну что, мы теперь возвратимся домой?

— Что ж, возвратимся, — ответил Сослан. Вернулись они в свое селение, и каждый пошел к себе домой. Весть о случившемся с ними распространилась по селению, и нарты забеспокоились. Шатана сказала Сослану:

— У сыновей Телберда лошади крылатые, и летают они между небом и землей. Братья эти и вашим предкам не давали покоя. Последнее время боялись они вас, но теперь снова подняли голос. Но их можно одолеть. За горами есть такой родник, куда нет доступа скоту. Доберись до этого родника и выдолби себе корыто из дерева. Ложись в это корыто и жди. Сыновья Телберда каждое утро водят лошадей купать в роднике. Они прилетят к роднику, а ты притворись мертвым, но положи под себя свой лук и стрелы.

Сослан так и поступил. Первым прилетел старший сын Телберда. Стоит поодаль, боится приблизиться.

— Очень похож ты на Сослана и мертвым притворяешься!

Три раза подходил он и отходил. А когда осмелился приблизиться, Сослан тут же убил его из лука, поймал его коня, а тело спрятал. Потом прилетел второй брат. И тоже не сразу осмелился подойти.

— Ты ведь Сослан и только мертвым притворяешься!

Но вот он приблизился, и Сослан убил его, прибрал его лошадь, а труп спустил в яму.

Под конец появился и младший брат.

— Ты же Сослан и притворяешься мертвым! — говорил он, боясь приблизиться к Сослану. — Пустил бы в тебя стрелу, да поклялся не стрелять по мертвым.

Долго он так говорил, но под конец все же приблизился к Сослану на расстояние полета стрелы, и его тоже убил Сослан.

Зачем теперь нужно было прятать его труп? Всех трех лошадей согнал Сослан в одно место.

Когда наступила пятница, нарты собрались платить дань сыновьям Телберда. А Сослан не пришел вместе со всеми.

— А где же Сослан? — спрашивают нарты.

Сырдон сказал насмешливо:

— Где Сослан! Как где? Спрятался опять куда-нибудь!

А тем временем Сослан собрал оружие трех братьев, привязал их к хвостам коней и приехал домой. Коней выгнал на середину нартского нихаса, а сам не показался. Удивились нарты: кто бы это мог убить сыновей Телберда?

Все нарты, кроме Сослана, были на нихасе, и потому догадались они, кто убил всех трех сыновей Телберда.

Так благодаря Сослану нарты перестали платить дань сыновьям Телберда.