МАКСИМ КОЗЛОВ
ИЗ ВАРЯГ В ГРЕКИ
Посвящается моей жене Эрике
Максим Козлов родился в 1962 году в Петропавловске-Камчатском. Закончил Новосибирский Государственный университет по специальности химия. Работал на Камчатке, в Иркутске. С 1993 года находится в командировке в Нью-Йорке. Автор песен. В этот первый сборник вошли стихи 1984-1996 годов.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Зернышко любви Времена года Вираж Из варяг в греки
ЗЕРНЫШКО ЛЮБВИ
Когда беру я в руки теплый хлеб, Для нас двоих ломая пополам, Становится мне жаль прожитых лет, Что этот хлеб не вырастил я сам.
Но слышно мне, как в нас душа поет В органах жил течением крови, И прорастает в стебель, цвет и плод Затерянное зернышко любви.
Иркутск, 1987 г.
Маленькая балерина.
Маленькая балерина С папой в па-де-де Каждый день шагает чинно В школу лебедей.
Две косы, худая грудка, В стороны носки, Точно Чарли Чаплин в юбке, Господи, прости.
Экзерсисы, экзерсисы... Тень на потолке. Под пуантом плачет сизый Пальчик на ноге.
Круг за кругом незаметно Подрастет душа, Белокрылая Одетта Выйдет хороша.
Маленькая балерина, Я согласен ждать. Неизменно, терпеливоПоявись опять.
Пусть, твоя звезда сурова, Но прекрасней нет, Чем на старой сцене снова Танцевать балет!
Иркутск, 1988г.
Песенка о верности.
Кому нужда баб тискать, Кому милей баптистки, Кому-то без гарема не с руки. А мне в твоей орбите Внимательным, побритым За годом год наматывать круги.
Кому-то Мона Лиза, Кому-то монолыжа, Кому-то монолитный монумент, А мне с границ дистанций Ловить зов дивных станций И сохранять вращательный момент.
Кому-то пыль галактик, Кому-то льды антарктик, Кому-то прямо в рай из-за кулис, А я сгорю красиво, Остаток керосина Спалю и метеором рухну вниз.
Иркутск, 1989г.
Безветрие. Поникли паруса. Влекомый волею приливов и отливов Я в лодке сплю иль созерцаю диво Чередования созвездий в небесах.
Безверие витает надо мной. Тускнеет диск полночного светила. Я в лодке сплю, мне снится образ милой И луч зари, колеблемый волной.
Иркутск, 1990г.
Привет тебе, дражайшая Алена, Пришла весна - неоспоримый факт: Коты утратили последний такт, Из сторожей в гуляки вышли клены.
От птичьих стай в просторном небе тесно, Ртуть прыгает в термометрах, как мяч, И, не предвидя в родах неудач, Земля снимает платье, как невеста.
И я готов по первому звонку Плыть по Амуру, штурмовать плотины По ветру парус, по теченью льдины. С весной! приеду скоро! я могу!
Иркутск, 1989г.
Отъезд.
Только ночь мне в попутчицы, Скоро поезд уйдет. Привокзальные врут часы На полгода вперед.
Лучше встреча случайная, Чем печальный итог. Ничего от отчаянья Возразить я не мог.
Пустота заоконная, Полуночный народ. Все курил у вагона я На полгода вперед.
Пять минут опоздания Вымогал, как пятак. Ах, часы привокзальные, Что ж вы так...
Иркутск, 1991 г.
В метро.
То вознесение на мост, То ниспадение с моста... То ли вразлет, то ли вразнос Несется бешенно состав.
Вскипают желтые цветы На глади черного стекла. Попутчиц бледные черты Оконная качает мгла.
Беззвучный в грохоте колес Чей вздох строкою этой стал? То вознесение на мост, То ниспадение с моста...
Чехов, 1991 г.
Подарок из Африки.
Нанижу на иглу самолета Неба синий лоскут, Залатаю дыру в биографии, По расхлябанным рельсам колеса Грусть мою растрясут, Принимайте подарок из Африки!
Расцветет в скоротечной чахотке Осень пышной красой, Осеня городок листопадами. Притворюсь я послушным и кротким, Напрошусь на постой К той, что прежде бывала так рада мне.
За два дня разменяю полжизни, Ах, и жизни не жаль, Если веришь, и чудо получится: Ветром дунет, и солнышком брызнет, Распогодится даль, И туман сам собой улетучится.
И, когда все три стрелки упорно В циферблат застучат, И автобус отъедет по графику, Я пойму, что вернусь в этот город, И отправлюсь скучать В свою черную жаркую Африку'
Новосибирск-Иркутск, 1993г
Ой, что ж ты не цветешь, Белая сирень, как будто спишь И не желаешь просыпаться, Ой, что ж так долго ждешь Впору не цвести, А осыпаться...
Белой россыпью душистой Оживи скорей И красой пресветлочистой Душу мне согрей.
Белым кружевным батистом Убери весь сад. Без красы твоей пречистой Жизни я не рад.
Иркутск, 1993 г.
Божьей милостью спелой черешнею Ты мои утоляешь уста. Ах, какие мы нынче безгрешные, Люди этого нам не простят.
Позаботятся ближние дальние, Станут масло плескать на огонь, Лопнет косточка. Горечь миндальная На губах, да пустая ладонь.
И теперь мы далекие близкие, Как соседние материки, И в Нью-Йорке ли, в Новосибирске ли Вспоминать нынче нам не с руки
Дни, в которые спелой черешнею Ты мои утоляла уста, И какие мы были безгрешные, Как ни до, ни потом никогда.
Нью-Йорк, 1996 г.
ВРЕМЕНА ГОДА
Много звезд мерцает над рекою В ясном небе летним вечерком. Кто из нас застыл пред этой красотою, Тот душой поэт и сердцем астроном.
Много звезд взойдет в круженье вечном И покинет этот небосклон. Кто из нас одной звезде остался верен, Тот душой поэт и сердцем астроном.
Сколько звезд! Пересчитайте взглядом! Это лучше, чем считать ворон. Кто из нас открыл одну звезду, хотя бы, Прожил, как поэт и мудрый астроном.
Иркутск, 1987г.
Осень... Пестрым платком Машет сентябрь вслед легкокрылым Мечтам моим.
Осень... Слишком знаком Мне тот, едва уловимый, Новой зимы мотив.
И листопад и снегопад, Перемежаясь невпопад, Под ноги мне улягутся под утро.
И, оставляя темный след, Я побреду на тусклый свет Светила, отливающего ртутью.
Иркутск, 1989 г.
Зимний вечер, снег да ветер Неприкаянный, Заплутавшим человеком Попрекаемый.
Что ты стонешь, что рыдаешь, Просишь нежности И к ногам берез роняешь Космы снежные?
Не согреешь ледяным ты Их дыханием. Будешь век ты зимним ветром Неприкаянным.
Иркутск, 1990 г.
Подснежник.
Окна - настежь, выдохнем усталость И вдохнем любовь, тоску и нежность. Распустился маленький подснежник Белым мотыльком, лишь снег растаял.
В снах берез еще метут метели, Ель дрожит с рождественских морозов, Лишь подснежник безмятежно розов, Как младенец в чистой колыбели.
