— Раз…два…три…

Все оказалась намного быстрее, нежели она представляла. Когда Эванс распахнула свои зеленые глаза, то поняла, что они оказались в какой-то деревушке, где уже отовсюду слышались крики, везде сверкали спышки, а воздух был настолько напряжен, что становилось трудно дышать. Она достала палочку и приготовилась к первому самостоятельному бою.

Для нее все сейчас казалось каким-то странным, несущественным и вообще сном. Ее руки дрожали, а губы уверенно выкрикивали давно заученные заклинания.

— Остолбенеть! — Эванс в последний момент успела спасти маленькую девочку лет восьми, которая уже сжалась в комок, готовясь к своей участи. — Скорее беги, — отчаянно прошептала Эванс, закрывая ее спиной.

Красные, зеленые, желтые вспышки делали этот бой по-особенному безумным. Это все ей чем-то неумолимо напоминало бал-маскарад. В глазах непривычно двоилось, ей казалось, что все вдруг замерло и происходит в замедленной съемке и только ее рука, которая с непривычной быстротой взмахивала волшебной палочкой, напоминала ей, что это все действительно реально и что это происходит в действительности. Красная спышка попала в руку и девушка почувствовал невыносимую боль. Она упала не в состоянии поднять свою палочку и последнее, что она увидела, прежде, чем отключиться были до боли знакомые черные глаза.

========== Лишь бы он никогда не уходил ==========

Комментарий к Лишь бы он никогда не уходил

Прошу прощения за задержку. Все эти дни я редактировала этот фанфик, поэтому, если у Вас есть время и желание, то рекомендую перечитать данное произведение, ибо некоторые главы был кардинально изменены, так же, изменены некоторые персонажи и исправлены многочисленные опечатки и ошибки. Правда, за последнее не ручаюсь, ибо рассеянная.

Очень надеюсь, что Вам понравятся изменения, как и сама новая глава. Буду рада любой критики. Приятного прочтения!

Ей снилось, что она опять в заброшенном доме своей матери. Комнаты были разрушены, потолок прогнулся и грозил совсем осесть, а мебель нещадно поломана. Все это вызывало в ней только отвращение и лютый страх, однако, девушка по-прежнему ступала по скрипящему полу, а везде, куда бы она не глянула ее преследовали эти черные глаза. Тело Гриффиндорки задрожало, а затем она поняла, что лежит на чем-то мягком. Перевернувшись, Лили почувствовала острую боль в правой руке, а голова протяжно ныла. Открыть глаза у нее никак не получалось, отчего на душе стало совсем грустно.

— Лили, — голос Марлин доходил до нее словно из вакуума. — Она так ни разу не очнулась?

— Нет, — голос Джеймса парализовал ее. — Иначе, ты бы непременно об этом узнала.

То, что Эванс находится не в больничном крыле, она поняла сразу. Не было тошнотворного запаха многочисленных зелей. Не было постоянного мельтешения мадам Порфми и ее возгласов по поводу того, что пациенту нужен отдых. Этот факт обрадовал девушку, но затем, на смену радости пришел вопрос: «Где же я?». Когда она, наконец, открыла свои изумрудные глаза, то поняла, что Джеймса и Марлин уже не было, а рядом с ней на стуле сидел Римус Люпин, внимательно читая книгу.

— Рем…

— О, Лили, ты очнулась, — Лунатик отбросил книгу на тумбочку и придвинул стул плотнее к кровати. — Пить хочешь? Или может есть?

Девушка тепло улыбнулась другу и отрицательно покачала головой. Сейчас ее внимание приковала сама комната, которую Эванс стала внимательно разглядывать. Высокий потолок, необыкновенной красоты люстра, которая своим размером могла посоревноваться с Хогвартской. Мебель по большей части была сборная, заметно старая и покрыта кожей. На дубовом комоде стояли многочисленные бронзовые изделия, а напротив Лили расположился величественный рояль, лакированный и сверкающий из-за лучей солнца. А когда она подняла свои глаза, то увидела портрет, на котором была изображена очень красивая женщина. У нее были черные локоны, которые элегантно свисали с плеч, черные, но такие теплые глаза и ослепительная улыбка. Вглядываясь в ее черты лица, Лили вдруг подумала, что эта женщина кого-то ей напоминает.

— Чье это поместье? — выдохнув, проговорила Эванс, все еще внимательно оглядываясь по сторонам.

— Впечатлило? — усмехнулся Люпин.

— У меня слов нет! — воскликнула Лили и посмотрела на Лунатика. — Это поместье Блэка?

— Нет, это фамильный особняк Поттеров, — передразнивая тон Сохатого, ответил Римус.

С уст Эванс сорвался вздох. Вновь посмотрев на женщину, Лили горько усмехнулась, понимая, что это никто иная, как его мать, на которую Джеймс был так похож.

— А где все? И почему я не нахожусь в больничном крыле?

— Джеймс и Сириус ушли в город, Питер находится дома, а Марлин приходила, но потом вернулась в свое поместье, — медленно проговорил Люпин. — А в больничное крыло мы решили не отводить тебя, дабы избежать ненужных вопросов.

— Я совсем ничего не помню, — грустно проговорила Эванс. — Только…ослепительная красная вспышка и…- тут девушка осеклась, вспоминая черные, словно воронки, глаза. Она вздрогнула, попыталась встать, но тут же уселась обратно из-за сильного головокружения. — Мне срочно нужно в Хогвартс. Срочно, Римус.

— Лили, успокойся. Какой Хогвартс, ты даже на ногах не стоишь…

— Пожалуйста, Рем! — жалобно проговорила девушка.

— Прости, но я ничем не могу тебе помочь. Ты пролежала без сознания четыре дня, твои силы еще не восстановились, и я не могу ничем помочь тебе, пока не поговорю с Джеймсом и Сириусом, — грустно ответил Люпин и, с извинениями посмотрев на нее.

Эванс зарыло лицо руками и почувствовала, как внутри все съедает боль. Северус, ее друг, товарищ и одно из самых счастливых воспоминаний детства выбрал путь Пожирателя смерти. Он стал тем, кто истребляет таких, как она. Он стал убийцей. Мерлин, как же Лили ненавидела его сейчас. Как же хотелось подойти к нему и наорать, сказать, какой он все-таки дурак и заодно посмотреть на то, как Снейп будет вести себя при ней. Девушка встала, заверив Люпина, что не сбежит, и вышла на улицу. Слезы градом хлынули из глаз, но она даже не пыталась их остановить.

Лили Эванс разочаровалась в нем, уже давно разочаровалась в жизни и сейчас, она понимала, что смысл ее существования как некогда затерян. От этой мысли она громко всхлипнула и скривила губы. Все чего Гриффиндорка хотела — была любовь. Ей панически не хватает этого чувства, потому что только оно могло дать ей толчок и могло дать будущее. Но ее как назло ненавидели. Ненавидели все: начиная от ее сестры и заканчивая одноклассниками. Ее ненавидели только за то, что девушка была другой. Просто не такой, выделяющейся что ли.

Новый всхлип не заставил себя ждать. Лили с отчаяньем посмотрела на небо, но оно было затянуто серой дымкой. Эванс закрыла глаза и подумала о том, что ей не хватает матери. Не хватает той поддержки, которая исходила от нее до того, как отец ушел из их жизни. Ей не хватает ее теплых и когда-то уложенных рук, которые могли успокоить, как ничто другое. Мерлин, как же Лили мечтала о семье. О нормальной и любящей семье, которой у нее никогда не было и наверное, уже никогда не будет. Кому нужна побитая и сломанная жизнью девушка? Разве кому-то нравятся грустные, когда есть целые толпы легкомысленных дур, которые всегда будут улыбаться, смеяться и наслаждаться жизнью? Конечно же нет, ей не стоит даже мечтать.

Эванс развернулась и увидела Джеймса, который неотрывно смотрел на нее. Лили запоздало подумала, что стоит перед ним вся красная от слез, с опухшим лицом и растрепанными волосами.

— Джеймс, — ее голос показался ей слишком хриплым и каким-то не своим.

— Пошли в дом, на улице холодно, — сказал Поттер, беря за руку дрожащую девушку.

— Я…

— Тшш.

Сохатый провел ее через множество изящных коридоров, украшенные позолоченной резьбой. Он держал ее за руку, чтобы Гриффидорка не упала, а про себя подумал, что за эти минуты Лили будто уменьшилась и стала совсем беззащитной и маленькой. Странная нежность защемила сердце, пока Поттер наблюдал, как Эванс умывается холодной водой, а затем неотрывно смотрит в зеркало, невидящим взглядом смотря в одну точку.