Два с небольшим месяца назад

Последняя деталь… И эта деталь заструилась невесомым водопадом от макушки до бедер, Алика развернулась к подруге:

– Ну, что скажешь?

– О-ой!.. – не находила слов Ляля, молитвенно сложив руки. Она не усидела в кресле, начала обход невесты. – Мама моя! Фигурка, плечики… Украшения будут лишними, не цепляй на себя ничего, твоя шея сама по себе украшение. И, знаешь, я бы отказалась от фаты. Боже, какой воздушный наряд…

– Действительно, невесомое платье. – Подхватив многослойную юбку, Алика завертелась волчком. – Нет, правда, тебе нравится?

– Ты еще сомневаешься? Или мне надо расписать, какая ты красивая?

– Расписывай, – перестала крутиться Алика, – я не против.

На гадости подавляющее большинство не скупится, раздает их направо и налево с особым наслаждением, будто за испорченное настроение получит бонус в денежном эквиваленте. А Ляля не скупа на похвалы, да жалко, что ли, наговорить приятностей? С готовностью она открыла рот, но в комнату постучалась мать невесты:

– Девочки, Никита с Германом пришли. К вам можно?

– Нет! – в унисон закричали обе, после Алика добавила: – Мам, скажи, пусть подождут, мы сейчас. Лялька, расстегни… Никита не видел платье, говорят, нельзя показывать, хотя не понимаю почему.

– Я сама не понимаю. – Подруга помогла снять белоснежный наряд, повесила его в шкаф, аккуратно расправив складки. – Вы же давно знаете друг друга, живете вместе, просто решили зарегистрироваться.

– Если быть точными, полтора года знакомы, – одеваясь, сказала Алика. – А все равно у меня чувство, будто с того момента, как нам вручат свидетельство, жизнь начнется заново.

– Точно, точно. Начнется, – с двойным смыслом заверила Ляля. – Мы с Германом после свадьбы провели пять дней в облаках – на больший срок его не отпустили с работы, а на шестой день он приезжает в перерыв домой и заявляет с порога: «Я приехал к жене, где обед?» А я не ждала его, накормила бутербродами, он давился, но ел. Потом намекнул, что хотел бы, уезжая на работу утром, стремиться назад, то есть ко мне. И спросил, к чему же ему стремиться – к бутербродам и растворимому кофе? Я сделала выводы и вот уже шесть лет парюсь у плиты, в перерывах перевожу технические тексты, от которых мозги скручиваются.

– А если бы твоя работа не позволяла много времени проводить дома? – расчесывая каштановые кудри, спросила Алика.

– Было бы как-то по-другому, но работу я бы не бросила. Знаешь, Алька, до свадьбы, даже если пара живет вместе, это жизнь вприглядку, а после начинаются открытия, иногда не очень приятные.

– Зануда твой Герман. И обжора, что ярко отразилось на его фигуре. Кучу денег зарабатывает, а не догадался нанять кухарку, эксплуататор.

– Дурочка, мне же нравится быт, к нему нужно подходить творчески, тогда он не надоедает. А тебя я просто предупреждаю, что семейная жизнь не сю-сю, как было до свадьбы, это еще и умение создавать атмосферу взаимопонимания, не умаляя притом своих интересов. Но атмосфера зависит от женщины и ее желания сделать удобным дом для себя, а значит, и для тех, кто рядом.

Заканчивая подправлять макияж, Алика с завидной самоуверенностью заявила:

– У меня получится. И перестань стращать, мы с Никиткой под одной крышей живем уже полгода, оба взрослые, мне двадцать восемь, ему тридцать три, наш брак осознанный. Не думаю, что после свадьбы произойдут коренные изменения в нем. Да, я волнуюсь. Это же перемена, окончательный выбор, надеюсь, на всю жизнь. Мне хочется праздника.

– Ну, праздник тебе гарантирован, – рассмеялась Ляля. – Грандиозный. И пять дней облаков, а на шестой…

– Чшш, – приложила палец к губам Алика. – Не надо про шестой день, лучше поедем смотреть квартиру.

Мужчины не преминули высказать возмущение, в частности Герман, ведь за время ожидания они успели выпить по чашке кофе и поговорить о погоде с мамой Алики. Он рослый и полноват, дымчатые очки (почему-то именно они) делали его немного похожим на буржуя, каких рисовали в мультиках советской эпохи. Да, Герман солидный, немножко брюзга, а в общем, производил впечатление надежного сейфа – очень большого. Так ведь положение обязывало его держать марку президента дочерней фирмы холдинговой компании.

Никита полная ему противоположность, правда, ростом не уступал Герману. Зато сочетание модельной внешности и коммуникабельности, смирного характера (в зависимости от обстоятельств) и в то же время твердости, когда решаются важные вопросы, притягивали к нему людей, Никите доверяли. Он второй после Германа, хотя большинство и негласно считали его первым, потому что голова у него – потрясающий счетчик, он всегда оказывался прав, а его предложения и проекты всегда были практичными.

Девушек ворчание Германа нисколько не тронуло, Алика упала на диван и чмокнула жениха в щеку, а Ляля затрещала:

– Никитка, когда ты увидишь Алику в подвенечном платье, у тебя дар речи пропадет. Она прекрасна, как… как облако. Во время регистрации я буду стоять рядом и толкать тебя, твоя задача говорить одно слово «да». Иначе мы не услышим, что ты согласен взять Алику в жены.

– Мы теперь будем полчаса обсуждать платье, которое с Никитой не видели? – поднялся с дивана Герман. – Поехали.

– Куда ты торопишься? – пожала плечами Ляля, идя к выходу. – Расслабься, сегодня законный выходной, дети с няней, у нас куча времени.

– Не люблю выбиваться из графика, – пробубнил Герман.

Водитель доставил их к недавно выстроенному дому, не все жильцы закончили отделку квартир, не все въехали, но кодовые замки поставили. До этого Алика с Никитой жили в однокомнатной, теперь же… О, теперь планов вагон, а «вагону» негде развернуться в малогабаритном помещении, негде и фантазии проявиться. Пока новоявленный владелец жилплощади набирал код, Алика предупредила друзей:

– Квартира к приему гостей не совсем готова, есть недоделки…

– Да знаем, знаем, – снова проворчал Герман, но вдруг хихикнул: – Главное, чтобы спальня была готова.

– Спальня готова полностью, – рассмеялась Алика, слегка смутившись. – Заходите. Ляля, я хочу попросить тебя помочь мне выбрать люстры и кое-что из предметов интерьера, а то у меня уже голова кругом…

– Обставить наш дом я доверил Алике, – с гордостью сказал Никита, пропуская друзей в лифт, – у меня все равно нет времени. А она устала от беготни, к тому же отвлекает меня, советуясь. Ну что я могу посоветовать заочно? Одна надежда на тебя, Ляля.

– Завтра же поедем по магазинам… – Через минуту, переступив порог квартиры, подруга ахнула: – Великолепно. Прихожая должна быть просторной… А что у нас тут?

– Гостиная, – поспешно ответила Алика. – Сюда и нужна люстра. Хочется оригинальную, а не помпезную, чтобы было простенько, но со вкусом…

Обошли всю квартиру, пахнущую недавним ремонтом, Герман вслух заметил, что Алика преувеличила, говоря о недоделках, их попросту не видно. Выпили по бокальчику шампанского, наскоро «обмыв» квадратные метры, и поехали в ресторан отмечать новоселье. Собственно, это предлог посидеть вчетвером, потрепаться о том о сем, обсудить предстоящую свадьбу и много-много всего, включая работу, без которой мужчины не мыслят существования. А что говорить о женщинах? У них тем в миллион раз больше – никакого времени не хватит, чтоб вскользь коснуться десятой части.

Возвращались в первом часу ночи, водитель сначала отвез Германа с женой, потом – Никиту с Аликой. Вошли в подъезд и… Их можно понять: в течение нескольких часов одни разговоры, звон бокалов, а целовались только во время танцев, да и то украдкой, разве это поцелуи? С тех пор как окончательно приняли решение – женимся, и точка, начался новый виток влюбленности, наверняка после свадьбы, до которой осталась неполная неделя, чувства вспыхнут с новой силой, потому что Ляля права: сначала приглядывались и проверяли, смогут ли создать нечто единое, необходимое обоим, а для этого приходилось жертвовать некоторыми привычками, но обоюдное желание созидания оказалось сильнее. Сейчас они становились родными, именно тем неделимым ядром, без которого настоящей семьи не может быть.