Был соблазн заехать домой и подремать часок в своей кровати, но он подумал, что наверняка не услышит будильник, и повернул к РУВД.

Сонный милиционер открыл ворота. Двор управления был почти пуст, и Акулов выбрал удобное место для своей «восьмёрки». Большое начальство регулярно запрещало сотрудникам парковать здесь личный автотранспорт, расчерчивало на асфальте прямоугольники с номерами машин, составляло какие-то списки. Покойный Иван Тимофеевич Сиволапов отдавал этому делу много сил. После его гибели активность по данному направлению сошла на нет, но снова возобновилось, как только появился Кашпировский. Наверное, это было первое, чем он занялся, приняв должность. Акулов ни в каких автомобильных списках не значился и спрашивать разрешения на парковку не собирался. Во-первых, это казалось ему просто глупым. Во-вторых, немалую часть двора занимали иномарки, принадлежащие неизвестно кому, уж точно — не работникам управления, и несколько передвижных торговых лотков с рекламой мороженого, пельменей и чебуреков. Как-то раз опера из 13-го отделения просили одну такую тележку, чтобы замаскироваться для наблюдения за точкой наркоторговцев, но Кашпировский им показал дулю и сказал, что торговое оборудование хранится в РУВД исключительно для того, чтобы его не разворовали на улице. Как и роскошные автомашины, самая дешёвая из которых стоила тысяч тридцать зелёными. Такая вот своеобразная профилактика преступлений.

Стоило войти в кабинет, как прозвонил телефон. Андрей решил, что это — Маша, но в трубке прозвучал незнакомый женский голос.

— Простите, Андрея Витальевича можно услышать?

— Это я.

— Вас беспокоит жена… — девушка назвала фамилию, которую Андрей не сразу вспомнил. — Скажите… Вы Сашу арестовали, да?

Казалось, что вопрос задаётся с надеждой.

— Нет. А почему вы так решили?

— Он пропал. Я нашла вашу визитную карточку. Он оставил её, когда приходил позавчера.

— Простите, а… на работе?

— Я разговаривала с Ларисой Валерьевной. Она мне, по-моему, врёт. Говорит, что приехала вчера вечером, а Саши нет.. А перед этим говорила, что он ушёл в магазин. Зачем она мне врала? — девушка всхлипнула.

Акулов не очень-то понял, кто с кем сколько раз перезванивался, но не стал уточнять. Сказал:

— Подождите, — и снял трубку внутреннего телефона.

— Дежурный.

— Коля, посмотри, пожалуйста, у нас нигде не задерживался такой Александр…

— Нигде, — сообщил дежурный через минуту и прервал связь.

— Я все слышала, — сказала девушка голосом, в котором угасла надежда. — А вы… Вы меня не обманываете?

— Не обманываю.

Акулову хотелось сказать, что ещё прошло слишком мало времени для того, чтобы волноваться всерьёз. Мало ли, какие обстоятельства у человека? Один его знакомый, в прошлом мент, ушёл из дома за хлебом и вернулся только через неделю. Жена всех на уши поставила, а он, оказывается, возле булочной встретил друзей, которые собрались на рыбалку, выпил с ними и упросил взять с собой. Из алкогольного коматоза вышел только на острове, глядя, как удаляется за горизонт катер. Средств мобильной связи в ту пору не существовало, и пришлось ждать, пока катер не вернётся за ними — через семь дней, как и было условлено.

Хотелось сказать, но язык не повернулся. Он как-то сразу понял, проникся тем, что с администратором ФОК случилась беда. Вот только её сейчас и не хватало…

— Когда вы Сашу последний раз видели?

— Видела позавчера. Он вечером забегал буквально на пару минут, принёс нам продукты. А вчера мы разговаривали по телефону. Он сам позвонил, часов в пять. Сказал, что обязательно придёт. Я попросила его купить лекарство для ребёнка — самой-то мне из дома не выйти. Понимаете? Он обязательно должен был придти! Я уже все больницы обзвонила, «скорую помощь»… А Лариса Валерьевна врёт. Я уже просто не знаю, кому можно верить!

Акулов решал, что следует предпринять. Всего три варианта: несчастный случай, убийство, добровольное исчезновение. Два последних запросто могут быть связаны с убийством Громова. Как ни крути, а надо заниматься самому и с моральной точки зрения, и с профессиональной.

Вот только в сутках всего двадцать четыре часа…

— Напомните ваш адрес.

— Зачем?

— Я к вам заеду, поговорим поподробнее.

— Приезжайте…

Положив трубку, он заметил, что держит папиросу. И когда успел закурить?

Вышел в коридор, запер дверь. Чертыхнулся и повернул ключ в обратную сторону.

Сел за стол, щёлкнул выключателем лампы. В пепельнице дымились крошки табака. Пока доставал из ящика блокнот, давил их пальцем. Обжёгся, подул. Взялся за телефон. Жена администратора ответила быстро:

— Алло, Саша?!

Акулову стало неловко.

— Простите, но это опять я.

— А-а-а… Вы передумали ехать?

— Через полчаса я буду у вас. Скажите, какое вам нужно лекарство?

Она быстро сказала. Название было длинное, непривычное. Пришлось несколько раз переспросить, чтобы записать точно. Интересоваться ценой Андрей постеснялся. Приходилось надеяться, что стоимость микстуры соответствует не слишком высоким доходам администратора ФОК.

Спустился на первый этаж, зашёл в дежурную часть, навалился грудью на высокий барьер:

— Коля! Одолжи сто рублей. Лучше — двести.

Сидящий за пультом молодой черноусый майор усмехнулся:

— Издеваешься? Приснилось, что ты в Америке? Четыре дня до зарплаты, какие могут быть деньги? Сам всю смену не жрал.

— А у помощника?

— У него — да, у него — есть! Полный карман бабок! Только все в сотках баксов, и разменять негде.

— Понял, не дурак. Тогда дай почитать сводки по городу.

— Пожалуйста, — майор выложил на барьер толстый скоросшиватель, заполненный неровными листами телетайпограмм. — Чего изволите ещё? Или ты как Штирлиц: сначала — про радистку, потом — про снотворное, чтобы Мюллер ни о чем не догадался?

— Угу, — Андрей раскрыл папку, отщелкнул прижимную планку.

Кражи, автоугоны и грабежи, которые составляли львиную долю объёма, он сразу пропускал. Дело двигалось быстро, происшествий за минувшие сутки случилось не так уж и много. Погода, как давно замечено, здорово влияет и на активность преступного элемента.

Кража, кража… Хулиганство. Развратные действия…

Так, что-то есть!

Не то! Смотрим дальше. Вот ещё что-то:

Тоже не то. Позже, когда поступит свежая информация, надо будет полистать снова — подшитые в папке сведения освещали криминальную жизнь города до середины ночи, остальные данные ещё не успели обработать и разослать.

Акулов захлопнул скоросшиватель:

— Дай позвонить.

Посмеиваясь, майор выставил на барьер аппарат:

— Экий ты неугомонный.

Матери дома не было — она слышала звонки, даже когда крепко спала, и всегда подходила. Значит, уже поехала на работу. Как раз в пути, и связи с ней никакой нет. Фигово…

Акулов задумчиво посмотрел на дежурного. Смотрел долго, так что в конце концов Николай заёрзал на стуле, положил авторучку и спросил:

— Ты во мне хочешь просверлить дырку?

— Коля! Отечество в опасности, надо спасать!

— Опять про деньги, что ли?

— У тебя в изоляторе полно народа. Через три часа я все верну.