Это было прекрасно. Сидеть с ней на ковре посреди гостиной в окружении запечатанных коробок с вещами и обсуждать планы на будущее. За три дня, что я пробыла в Бостоне, успела ужасно соскучиться по ее голосу и искренней улыбке. Возможно теперь, с ее поддержкой, мне действительно удастся наладить жизнь.
– Ну, все, – решительно произнесла Мэй, отставляя пустой бокал. – Пора приниматься за работу, милочка. Мы должны освободить квартиру от этих жутких коробок. И благословит нас ангел неразбитой посуды и уцелевших вещей!
Я запустила в нее подушкой и, смеясь, начала уборку. Она права, нужно навести порядок хотя бы здесь. С остальным разберусь позже.
Глава 2
Утро меня поприветствовало невежливо. Совсем. Оно буквально ворвалось без предупреждения в мою пьяную раскалывающуюся голову.
– Ненавижу твой будильник, – прошипела Мэй, вырывая мою подушку и закидывая ее себе на голову.
Я недоуменно посмотрела на нее, вспоминая, почему подруга в моей постели, а потом медленно осознала, что все как раз наоборот. Это я приползла к ней посреди ночи, потому что моя кровать промокла, но я была слишком пьяна, чтобы поменять белье или даже передвигаться на двух конечностях.
– У-ум, – обреченно застонала я, – зачем ты споила меня?
– Мы праздновали твой первый рабочий день, – прозвучал вялый приглушенный голос.
Скорчив рожицу, я еще какое-то время молча повозмущалась и наконец встала.
Голова совершенно отказывалась думать и анализировать происходящее. Зато глаза не переставали удивляться с каждым новым шагом по пути в мою спальню. По коридору были раскатаны несколько рулонов цветной туалетной бумаги, на полу блестели засохшие пятна чего-то липкого, а на стене около двери повисло засохшее желе, хотя, как не старалась, не могла вспомнить, откуда оно взялось в этом доме.
– Мэй? – жалобно позвала я, чувствуя отголоски боли в голове от каждого произведенного звука.
Но стоило войти в свою спальню, желе показалось мне сущим пустяком.
– О нет, – захныкала я, прикрывая лицо руками.
– Да-а-а, – задумчиво протянула подруга, упираясь о косяк двери. Мэй выглядела ужасно, подозреваю, что я не лучше. Ее короткие черные волосы, которые обычно были идеально уложены в косое каре, сейчас напоминали взрыв на голове. Я боялась снова обернуться и увидеть тот хаос, потому решила смотреть на нее. К тому же, маленькое беленькое пятнышко в ее волосах не давало мне покоя. Присмотревшись, вновь застонала.
– У тебя жвачка в голове. Прости.
Мэй еще секунду кивала головой, а затем все же осмыслила сказанное и с дикими воплями побежала в ванную.
– Прости! Прости! – кричала ей вслед, чувствуя распирающую вину. Ведь это я решила освежить дыхание перед сном вместо того, чтобы по-человечески почистить зубы.
Зажмурив глаза, набралась сил и вошла в свою комнату. Вчера на одной бутылке шампанского мы не остановились. На моей кровати лежало пять, три с половиной из которых выпила я. Вещи были разбросаны по полу и постели, потому что мы решили сразу подобрать мне наряд на второй рабочий день и устроить что-то вроде модного показа. Черт, в фильмах пьяные подруги всегда так и делают!
Светло-бежевый костюм, который мы выбрали, сейчас одиноко висел в открытом шкафу, измазанный шоколадными отпечатками пальцев. То мокрое, что мешало мне спать, оказалось разлитым какао, которое мне почему-то до зуда в ладошах захотелось выпить в два часа ночи.
– Ну все! – воинственно выкрикнула подруга из уборной. – Ты наказана, Николь! Никакой больше, мать твою, выпивки! Никогда! Я лично прослежу.
Я согласно кивнула головой и тут же поморщилась от резкой боли.
Собираться на работу оказалось настоящим адом. Не знаю, как бы справилась без помощи Мэй. Она привезла с собой чудодейственный китайский отвар по рецепту своей бабушки, и за полчаса мне полегчало.
Утренний душ также подействовал ободряюще. Проблемой была приличная и чистая одежда, которой у меня вовсе не осталось. Пришлось одолжить черное платье Мэй-Лин, длина которого едва не пересекала грань приличия по офисному этикету. В этот раз надевать чулки я не рискнула. Как и колготы, ведь точно знала, что порву их, даже не добравшись до офиса.
Не успев собрать волосы в хвост, побежала на работу в тех самых неудобных туфлях, что натирали пятки, боясь окончательно опоздать.
Я накрасилась, но прозевала завтрак и была жутко обозлена на всю Вселенную. До начала рабочего дня оставалось меньше минуты, и, конечно, у лифтов скопилась толпа. Все эти шумевшие и толкающиеся люди раздражали меня до безумия, хотелось буквально зарычать от безысходности. Я даже подумала подняться пешком, но ног уже не чувствовала, а ведь рабочий день только начался. Крайне неудачно.
– Мисс Стоун? – окликнул незнакомый мужской голос. Я подумала, что, возможно, обращаются к кому-то еще, но молодой парень коснулся моего плеча и вежливо улыбнулся. Это был охранник.
– Вас ждет мистер Блэк.
Я постаралась сохранить невозмутимое выражение на лице, хотя от одного упоминания имени босса мое сердце забилось в бешеном ритме. Проследив за кивком парня, нашла его – мужчину, способного выбить почву из-под ног одним лишь взглядом.
– Идемте, – поторопил охранник, бережно выводя меня из толпы.
Теренс стоял в другом конце холла в самой непринужденной позе, засунув руки в карманы брюк. Я на секунду позавидовала его самообладанию. Я бы тоже хотела чувствовать себя спокойно в его присутствии или хотя бы идти ровно, а не так, словно у меня вместо ног вата. Кажется, он тоже это заметил, ведь его глаза как раз следили за движениями моих нижних конечностей. Охранник подвел меня к нему, а затем тихо удалился, оставив нас наедине.
– Доброе утро, мистер Тер… Мистер Блэк.
Я обворожительно улыбнулась в попытке скрыть свое смущение. А вот он оставался серьезным и даже слегка напряженным, как мне показалось.
– Можешь звать меня Теренс, – произнес мужчина бархатистым голосом, блуждая жадным взглядом по моему лицу.
Начало лета, снаружи тепло, тогда почему все мое тело покрылось мурашками?
– Нет, не могу, – покачала головой. А затем смущенно опустила глаза и попыталась скрыть улыбку. – Вы же мой босс.
Тот как-то неопределенно хмыкнул.
– Да, но раз я разрешил, значит, можно, Николь.
Господи, как же до безумия сексуально прозвучало мое имя в его исполнении.
– Идем, – тихо позвал он, прежде чем я успела выдвинуть какие-либо доводы в опровержение его заявления.
Словно ведомая невидимой магией, я буквально поплыла следом за мужчиной по узкому коридору, в конце которого находился еще один лифт.
Дверцы открылись сразу же, и мистер Блэк пропустил меня внутрь. А затем достал из нагрудного кармана пиджака ключ и вставил его в отверстие на панели кнопок.
– О, у вас свой лифт, – наконец догадалась я.
Он не ответил, лишь хитро усмехнулся, а затем нажал кнопку тринадцатого этажа и облокотился спиной о зеркальную стенку. Мы стояли друг напротив друга в напряженном молчании. Клянусь, этот лифт полз, как улитка. И, черт, Линдси была права. Я почти видела искры вокруг его головы, а моя собственная, казалось, дымилась от повисшего напряжения.
– Как… – мой собственный голос огрубел от пересохшего горла… – ваш нос?
Теренс, лукавый взгляд которого был всецело прикован к моим губам, расплылся в хищной предвкушающей улыбке и потянулся рукой к кнопкам. Лифт остановился. Как и мое сердце на одно мгновение.
Медленно оторвавшись от стены, мужчина сделал всего два шага, оказавшись в нескольких дюймах от меня. Я вспомнила, что нужно дышать, и это была единственная разумная мысль в моей одурманенной голове. Склонившись еще ниже, будто он и так был недостаточно близко, Теренс прошептал:
– Более чем отлично.
Кажется, этот жалобный звук был моим стоном. Он же послужил стартом для всепоглощающего взрыва. Полные губы Теренса властно накрыли мои, а горячий язык вторгся в рот. Я отвечала на поцелуй с такой же страстью, позволяя мужчине делать все, что ему вздумается. Бедра обожгло от теплого прикосновения, и я почувствовала, как платье ползет вверх. Когда закончился воздух, он отстранился от губ, но тут же спустился на шею, прикусывая и посасывая кожу. Я увидела наше отражение в зеркале и окончательно слетела с катушек, желая отдаться ему прямо здесь и сейчас. Теренс сжал бедра, поднимая меня чуть выше, а я развела ноги шире и обвила его талию, вновь возвращаясь к сладкому поцелую. Недвусмысленная твердость, упирающаяся в меня, распаляла желание до грани безумия. Я почти была готова умолять его.
