Литмир - Электронная Библиотека

Они были женаты 11 лет, и большинство из них прошли счастливо. Они были командой, вдвоем против всего мира. Она пережила частые переезды и длительные командировки. Она ждала его на дороге с плакатом "С возвращением!", обнимала его, целовала, и они не вылезали из кровати целыми неделями. Она лежала у него на груди, слушала его байки и шутки, а он перебирал её длинные мягкие волосы. Они обсуждали её книги, строили воздушные замки, планировали отпуск и аренду катера. Она была прекрасна, а он был спокоен.

Она радовалась за него, когда он ушел из 75-го и присоединился к "Волчьей стае". Когда она решила переехать в Ки Уэст, чтобы быть поближе к отцу, он согласился, хоть это и значило, что большую часть времени он теперь будет проводить в одиночестве в небольшой квартирке в Теннеси. Когда родилась Тейлор, Генри был одновременно напуган и счастлив, а в Сюзанне, что-то переменилось. В её глазах начала читаться обида, в её лексиконе всё чаще стали появляться слова, вроде "несовместимый", а когда он возвращался из командировок, дом всё чаще встречал его темнотой. Они спорили из-за политики, из-за денег. Когда у них не было денег, им они были не нужны. Теперь она зарабатывала шестизначные суммы и они стали проблемой. Генри понял, что пока они спорили из-за денег, главной проблемой была его работа. Деньги были лишь поводом для ругани, а главная причина оставалась нетронутой.

Он планировал уйти из "стаи", заниматься организацией дайвинга и рыбалки вместе со старым другом Бартом, но, когда страна стала скатываться в пропасть, он не мог позволить себе уйти. Он чувствовал, что может принести пользу. Он любил свою страну, и он любил своих однополчан. Террористические атаки внутри страны, банды, убитые дети заставляли его просыпаться по ночам. Он не мог уйти. Он был солдатом.

Теперь же он молил об этом.

Последний раз он видел Сюзанну в октябре, уже тогда в её глазах стояла решимость.

- У тебя роман? - спросил он.

Они сидели на пирсе в Ки Уэсте, смотрели на закат, пили "маргариту". Какой-то ансамбль издевался над песней Джимми Баффета, а в воздухе пахло ракушками и кокосовым маслом. Она была в сарафане, её кожа загорела. Она знала, что он ненавидит толпы туристов, но давала понять, что готова к встрече.

Он переспросил:

- Ну и?

- Не позорься - ответила она.

- Ну, что-то же есть.

- Я думаю о туре в поддержку книги.

- Серьезно?

- Вполне. Пошли танцевать.

- Если ты несчастлива, скажи, ради бога.

- Нет, ты просто нервничаешь из-за того, что считаешь, что не достоин меня - она хихикнула и поцеловала его в губы. На вкус она была, как текила, от неё пахло желанием и надеждой.

В течение года он замечал в её взгляде презрение, когда наблюдал за ней. В ней замечалась какая-то снисходительность во время дегустации вин, презентаций книг, выступлений на выставках. Он слышал хихиканье, а она слышала крики в ночи. Но он терпел, потому что так надо. Ты же солдат, где твои яйца, соберись!

Эти клоуны всегда начинали с одного и того же вопроса:

- Так, чем ты занимаешься в армии?

- Логистикой и снабжением - обычно отвечал он. Правду говорить он не мог. Интерес к нему падал, появлялась снисходительность, и Генри наблюдал, как они предсказуемо принимались за вино и сыр. Ему не было никакого дела до того, что эти идиоты думают о нем, но его волновало, что думает любовь всей его жизни. Она знала, что он занимается какими-то специальными операциями и негодовала.

Но там, в Ки Уэсте, где закат, "маргариты" и длинные мягкие волосы, казалось, что всё в порядке и она рядом. Она прижалась к нему, они смотрели на закат, а дома его ждал ребенок, которого он хотел бы узнать получше. Он загнал свои сомнения поглубже, оградил их стеной и завесил тьмой.

--

Машина остановилась напротив казармы, в которой он жил вместе с тридцатью другими членами "Волков". Полковник Брегг прекратил ругаться, скорее всего потому, что оживленно переговаривался по рации с каким-то яйцеголовым из АНБ. Структура командования всё усложнялась, но это было не ума Генри дело.

Он вошел в по-спартански обставленное помещение и завалился на свою койку. Зал разделялся двумя рядами двухъярусных кроватей, на которых сопели и храпели солдаты.

Он закрыл глаза. Голова гудела. Ему было жаль, но последствий было не избежать.

"Если только... два самых жалких слова в любом языке мира. Если только что? Если бы Техас не решил выйти из состава Соединенных Штатов... если бы операция в Монтане прошла чуть иначе... если бы он не присоединился к "Волкам"... если бы мама не была столь безответственной, чтобы сбежать из семьи... если бы папа чаще бывал рядом, вместо того, чтобы строить крышу над моей головой... Если бы только что? Мир сложен и жесток и упрощаться не собирается. А ты собираешь волю в кулак и служишь".

Генри сморщился от жалости к самому себе. Он предпочитал самоотрицание, самоконтроль и самоуверенность. Отец воспитывал в нем эти свойства с тех самых пор, как Генри научился ходить. Его новая семья, армия Соединенных Штатов только натренировала их. Военный опыт выработал в нем определенное личное кредо: "Меня можно убить, но невозможно победить". Он украл его из "Старика и море" Хемингуэя. Оно отражало его взгляды на жизнь. Сантьяго сражался за идеальную рыбу, сражался с акулами и временем, но даже в конце он не сдался. Он ушел непобежденным, потому что сам так решил. Быть готовым к новым вызовам. Каждый раз подниматься, брать себя в руки и сражаться до тех пор, пока отказом от продолжения не станет смерть. Может быть, если будешь достаточно дисциплинирован и подготовлен, сможешь дожить до почестей и наград. Но ты этого совершенно точно не добьешься, если будешь сидеть и жалеть себя, потому что пропустил красивый закат. Пропустил, потому что его краски затмила собственная тьма.

Правильно сказал полковник Брегг. У него была какая-то серьезная неисправность и её нужно устранить.

Страна, которую он любил, тоже была неисправна, но Генри был слишком опустошен, чтобы взвешивать все за и против и уснул.

***

Генри снилась операция "Снегоступ". В основном, всё происходило так, как и было на самом деле, за исключением нескольких деталей.

Рельеф Монтаны был равнинным, земля покрыта снегом, всё вокруг было раскрашено палитрами белого и зеленого. Его контактные линзы были соединены с микрочипами, расположенными в шее. На приборную панель постоянно поступали свежие данные. Он мог переключаться с вида перед глазами на изображения со всех беспилотников в округе, а переключение с инфракрасного спектра на тепловой занимало лишь мгновение. Комплексная боевая система пехоты, или КБСП, позволяла поддерживать связь другими бойцами, с командованием, со всеми участниками операции. Экран показывал около трехсот людей в здании впереди. На башнях несколько стрелков и по периметру четверо. Остальные спали.

В Монтане поддержка была не очень сильной, потому что операции внутри страны частенько проводились без участия Минобороны и правительства. Именно поэтому и была сформирована "Стая". Ещё более секретные, чем "котики" или "Дельта", "Волки" проводили операции на территории США, решали проблемы, которые не могли быть решены с помощью судов, местной полиции и СМИ. Любыми доступными способами они устраняли внутренние угрозы Америки. Данные из ФБР, МВД, ЦРУ, АНБ поступали в небольшое, не отмеченное ни на каких картах здание в Нэшвилле, штат Теннеси. По бумагам они принадлежали Национальной гвардии штата Теннеси. Воздушная поддержка обеспечивалась Ночными Охотниками, расположенными в Форт Кэмпбелл. Но чаще всего они добирались из Нэшвилла до Финикса, Нью-Йорка или Биллингза обычными авиарейсами, среди гражданских пассажиров. За два года с "Волками" Генри добирался до мест, где его хотели убить на подводной лодке, на сверхзвуковом самолете и парашюте. В Монтану они прибыли на модифицированных "Черных ястребах".

2
{"b":"591078","o":1}