В течение 26 и 27 января соединения нашей армии вели трудные бои за Сосновец, Бендзин, Домброва-Гурнича, Челядзь - крупные центры Домбровского угольного бассейна. Постепенно расширялся плацдарм на западном берегу Пшемши. С него-то наши войска и начали обход Катовице с севера и юга. В бой по приказу командарма была введена и 245-я стрелковая дивизия - резерв армии.

Удар по противнику нарастал с каждым днем. 27 января войска армии форсировали-таки реку Черна Пшемша и устремились в глубь вражеской обороны. Гитлеровцы были выбиты из Сосновца, Бендзина, Домброва-Гурнича, Челядзи. В тот день Верховный Главнокомандующий в своем приказе объявил благодарность всему личному составу нашей армии, а многим частям и соединениям было присвоено почетное наименование Домбровских.

Таким образом, перед нами открылся путь на Катовице. Но легко пройти его нам не удалось. Противник не хотел сдавать этот важный город Верхней Силезии, оказывал упорное сопротивление, цепляясь за каждый мало-мальски пригодный для обороны рубеж.

Особенно трудно пришлось в эти дни танкистам генерала П. П. Полубоярова. Против них противник применял многочисленную артиллерию, использовал в ближнем бою фаустпатроны. Части корпуса начали нести ощутимые потери. Наступление 4-го гвардейского танкового корпуса застопорилось.

В самый разгар этих событий на КП 59-й армии прибыл командующий 1-м Украинским фронтом Маршал Советского Союза И. С. Конев. Так уж вышло, что именно мне довелось встречать и сопровождать маршала на армейский КП. Мы ехали с И. С. Коневым в машине. Дорогой он начал расспрашивать меня, давно ли я работаю и штабе, нравится ли мне штабная работа. Я рассказал маршалу, что прошел с 59-й армией Волховский и Ленинградский фронты, по стечению обстоятельств все время служу в армейском штабе, дело оператора освоил, штабная работа по душе. Не удержался, чтобы не сказать И. С. Коневу о том, что службу свою начинал под его началом, в Самаро-Ульяновской Железной дивизии. Более того, в 72-м стрелковом полку, которым Иван Степанович в свое время командовал.

Маршал оживился, начал рассказывать о дивизии, из которой вышло немало замечательных командиров. А потом спросил, помню ли я ее послужной список, составленный еще комдивом Гая Дмитриевичем Гаем. Я ответил, что конечно же помню. Тогда Иван Степанович, повернувшись ко мне с переднего сиденья, сказал:

- А вот мы сейчас проверим, знаешь ли ты этот список.

И он начал быстро задавать вопросы:

- Имя дивизии?

- Двадцать четвертая, - ответил я.

- Фамилия?

- Железная.

- Отчество?

- Симбирская.

- Специальность?

- Стрелковая.

- Год рождения?

- Тысяча девятьсот восемнадцатый.

- Кем рождена?

- Великой Октябрьской социалистической революцией.

- Место рождения?

- На реке Волге, под Симбирском.

- Происхождение?

- Из рабочих и крестьян Симбирской и Самарской губерний.

- Образование?

- Окончила университет гражданской войны...

Отвечая на вопросы маршала, я и не заметил, как мы проехали нужный поворот и оказались на незнакомой местности. Я сидел в машине ни жив ни мертв. "Ну, - думаю, - пропал".

Маршал, остановив машину, посмотрел на меня сердитыми глазами. Потом сказал:

- Молись богу, подполковник, что ты мой однополчанин по Железной. А то бы...

И приказал ехать пна командный пункт армии.

Теперь-то я смотрел на дорогу, как говорится, в оба. Наперед указывал шоферу каждый поворот, каждый куст и доставил высокое фронтовое начальство на КП генерала И. Т. Коровникова уже без происшествий.

Командарм встретил маршала И. С. Конева, доложил обстановку. А она, как уже говорилось, была не очень-то радостной. Особенно в корпусе генерала П. П. Полубоярова. Там противник жег наши танки фаустпатронами, немало их застряло в поймах рек. В этой связи И. Т. Коровников попросил маршала дать ему время для приведения танкового корпуса в порядок и уже затем продолжить наступление на Катовице.

Конев слушал командарма хмурясь. Было видно, что он недоволен докладом и с трудом сдерживает раздражение. Потом спросил:

- У вас все?

- Да, все, товарищ командующий.

- Тогда послушайте меня, и повнимательнее. Передайте Полубоярову, что к вечеру 28 января Катовице должен быть взят! Сил и средств у него предостаточно. И еще... Если для взятия Катовице потребуется его личное участие, пусть садится в танк и управляет своими подчиненными непосредственно из боевых порядков. Я жду его доклада из Катовице.

- Вас понял, товарищ командующий. Город будет взят!

И действительно, вскоре танкисты генерала П. П. Полубоярова ворвались в Катовице. Первыми уличный бой завязали две танковые роты - передовые отряды танковых бригад. Они-то и расчистили путь главным силам корпуса. Командовали этими ротами старшие лейтенанты И. П. Петров и С. В. Храмцов. За мужество и отвагу, проявленные при взятии Катовице, им было присвоено звание Героя Советского Союза.

Кстати, бои за этот город шли два дня. Вслед за ротами Петрова и Храмцова туда вскоре ворвались 13-я и 12-я гвардейские танковые бригады. Они повели бои на юго-восточной окраине города. А уже во второй половине дня 27 января на восточную окраину Катовице вступили части 245-й стрелковой дивизии - армейского резерва. Вместе с танкистами наши пехотинцы начали теснить противника, отвоевывая у него одну улицу за другой, и к 17 часам 28 января полностью очистили город. Генерал П. П. Полубояров лично доложил маршалу И. С. Коневу: "Город Катовице взят!"

Дальнейшие события развивались следующим образом. Повернутая по приказу фронта на юг 3-я гвардейская танковая армия генерала П. С. Рыбалко совершила дерзкий рейд по тылам врага и заставила его во избежание окружения начать поспешный отход на запад. Успешно продвигались вперед и наши соседи - 21-я и 60-я армии. Под их ударами гитлеровское командование начало отвод своих уцелевших частей на Ратибор (Рацибут). Правда, фашисты еще пытались кое-где контратаковать наши наступающие войска. Но это уже не могло остановить советских воинов. Они беспощадно громили отступающих из Силезского промышленного района гитлеровцев.

Таким образом, замысел командования 1-го Украинского фронта был выполнен - наши войска не только освободили Силезский промышленный район, но и спасли его от разрушения.

28 января 1945 года столица нашей Родины - Москва снова салютовала доблестным воинам 1-го Украинского фронта. На этот раз в честь освобождения ими города Катовице - центра Домбровского угольного бассейна - и других промышленных районов Верхней Силезии. Многие части и соединения фронта, отличившиеся в этих боях, получили почетное наименование Катовицких.

28 января нас всех срочно вызвали к командарму. Генерал И. Т. Коровников тепло поздравил с победой и тут же сказал, что создавшаяся на сегодняшний день обстановка просто-таки благоприятствует нашему дальнейшему наступлению.

- По-моему, надо смелее развивать наступление на запад, - сказал он. Противник сейчас морально надломлен, это видно по тому, что его сопротивление потеряло былую силу. Поэтому я и предлагаю выйти на плечах отступающих гитлеровских частей на рубеж реки Одер.

По указанию командарма и начштаба мы в короткий срок разработали соответствующую директиву, в которой, в частности, говорилось: 59-я армия, продолжая преследовать противника, к исходу 29 января должна достичь рубежа реки Одер. В связи с этим 43-му стрелковому корпусу ставилась задача с ходу овладеть плацдармом на его западном берегу. 115-й корпус наряду с ликвидацией вражеских групп и отрядов в полосе своего наступления и выходом к исходу дня 28 января на рубеж реки Одер главной своей задачей должен считать содействие соседу слева в продвижении на запад и, ни в коем случае не оставляя без внимания стык с 60-й армией, обеспечить фланг ударной группировки своей, 59-й армии{34}.

29 января 59-я армия своими главными силами действительно вышла к Одеру. И тут же получила новую задачу - с ходу форсировать его, нанести удар в направлении на Обер-Глогау (Глогувек) и, развивая наступление, к исходу 2 февраля выйти на рубеж реки Нейсе{35}.