– Говорят, ты очень необычный человек, – начала я туманно.

– Да ну? – Он усмехнулся и полез в бардачок за сигаретами. – И кто это говорит?

Рядом с пачкой дешевых сигарет в бардачке мой зоркий глаз отметил фото молодой девушки с длинными белоснежными волосами. Стас закурил:

– Вкус сигарет различает только два процента людей. Мне повезло. Я ни хрена не различаю, так зачем переплачивать?

– Говорят, ты профессиональный манипулятор, – продолжала настаивать я, изо всех сил стараясь не пасть жертвой его сексапильности и не забыть, зачем я сюда приехала.

– А ты не верь, – посоветовал он, простодушно улыбаясь.

– Трудно не верить, когда есть конкретные факты, – не отступала я, хотя никаких особых фактов у меня, в сущности, и не было, кроме, разумеется, утренних стенаний пьяной Марго.

– А тебе все это зачем? – спросил он холодно.

– Хочу научиться, – с вызовом ответила я, придвигаясь к нему ближе. – Я знаю, что ты можешь управлять людьми. Я знаю, что ты можешь делать их зависимыми от тебя. Я хочу знать, как ты это делаешь… Я хочу научиться профессионально манипулировать кем угодно, – сказала я, хотя раньше об этом даже не думала.

– Расскажи, как ты это делаешь, – попросила я почему-то очень тихо, почти шепотом.

Он долго молча смотрел на меня. Открыл окно. Выбросил недокуренную сигарету.

– Я не тот, кто тебе нужен. Я сам всего лишь любитель.

Достав из бардачка листок бумаги и ручку, он быстро нацарапал на нем номер телефона и адрес:

– Она может тебе помочь… Позвони ей. Только не говори, что от меня. И не говори ей номер моего телефона. Ее зовут Даша. Если она не возьмет трубку, езжай по этому адресу, она, скорее всего, будет дома.

– Спасибо, – сказала я, пряча лист бумаги в сумку и нехотя вылезая из машины.

Когда я уже отошла на несколько метров, он окликнул меня. Я обернулась.

– На твоем месте я бы выбросил этот листок куда подальше и постарался вообще забыть обо всей этой истории, пока не поздно! – крикнул он мне вслед.

Я молча кивнула… Было уже слишком поздно.

Развязка близка… Я хорошая актриса и хороший психолог. Но когда оказываюсь настолько близко к цели, иногда выдержка меня подводит. На часах девять вечера. Я весь день моталась по Москве, но вместо усталости чувствовала лишь лихорадочное возбуждение. Главное – ничего теперь не испортить! С огромным трудом я держала себя в руках из последних сил, демонстрируя самообладание, запасы которого стремительно иссякали.

– Почему бы вам не рассказать мне обо всем по порядку? – спросила я, маскируя свое нетерпение неубедительной улыбкой.

Она холодно смотрела на меня и невозмутимо молчала. Это была та самая белокурая девушка с фотографии у Стаса в бардачке. Я старалась отвечать ей таким же безразличием, но она, разумеется, понимала, что к чему.

– О чем это вы? – лениво спросила она, едва удостаивая меня взглядом.

Я в который раз отметила про себя, что, в отличие от своего бывшего партнера по аферам (и, скорее всего, по сексу) Стаса, она была далеко не красавица.

Миниатюрная, как фарфоровая статуэтка; ее рост, должно быть, льстил даже самым низким и хилым мужчинам. Она грациозна. Змеиная пластика ее гибкого белокожего тела прямо-таки гипнотизировала взгляд. Лицо – нахальный вызов всем классическим канонам – скорее притягательно, чем красиво. Взгляд вроде бы безразличный, и все же в нем угадывалось что-то похожее на жестокость. Наверно, настоящая хищница никогда в открытую не назовет себя хищницей и стервой. Она будет до последнего скрываться под маской «самой обычной девушки».

– Послушай, я перевернула пол-Москвы, чтобы найти тебя! – заявила я спокойно, но непреклонно. – Ни ты, ни я отсюда никуда не уедем, пока я не получу ответы на все интересующие меня вопросы!

Конечно, обычно я так себя не веду. Но здесь случай особый…

Даша смотрела на меня в упор. Такого холодного и пронзительного взгляда я еще не встречала… разве что в кино… В Голливуде уже научились рисовать такие глаза, под напором которых невольно пасуешь.

– Может, вы уберете с дороги свою машину и дадите мне проехать? – спросила она вроде бы спокойно и безразлично, но мне все равно стало не по себе от ее голоса.

Я неприязненно посмотрела на ее красивый спортивный мерс, такой же, как у Стаса, только черный. Затем перевела взгляд на обманчиво-простую, безупречно сидящую одежду, дизайнерские очки, придерживающие ее длинные платиново-белые волосы, на поблескивавший на белоснежной шее кулон в форме звезды, выполненный то ли из бриллиантов, то ли из стразов Swarovsky – хрен его знает, я никогда их особо не различала. Что и говорить, девочка неплохо о себе позаботилась. А что если я смогу так же?

– Пожалуйста, уберите свою машину с дороги, мне правда нечего вам сказать, – повторила она.

Я лишь злорадно улыбнусь в ответ. Моя «нива» была ловко припаркована у подъезда таким образом, что полностью загораживала выезд. Конечно, будь у нее другая машина, она сдала бы задом и выехала через двор. Но только не на спортивном Mercedes! Он такой низкий, что при малейшей попытке бегства его подвеска убилась бы на веки вечные. Да здравствует антигламур и русские машины! В битве между SLK и ВАЗом последнее слово за ВАЗом!

– Поймите, Даша, ваша история может стать настоящей сенсацией. У вас все шансы проснуться знаменитой, – произнесла я со слабой надеждой разбудить в ней тщеславие.

Она надела очки от Gucci, закрывающие половину ее лица, и, устало вздохнув, села в машину.

– Если так пойдет и дальше, у меня все шансы не проснуться вообще, – саркастически парировала она. – Я не гонюсь за дешевой популярностью. PR мне не нужен. И я не вижу смысла продолжать этот разговор.

– Да брось, что тебе стоит! – не сдавалась я и перешла на «ты», стараясь говорить так, словно вопрос об интервью был уже давно решен в мою пользу, а ее нынешние колебания – просто капризы, которые я не собираюсь брать в расчет. – Поговори со мной. Разве тебе никогда не хотелось исповедаться? – Я попыталась зайти с другой стороны.

– Ну уж точно не в режиме пресс-конференции, – усмехнулась девушка. – С каких это пор СМИ начали отпускать социальные грехи?

Я потихоньку начинала терять терпение:

– Послушай, не будь сукой! Мне нужен этот материал! Я все равно получу его! – Усилием воли я снова сменила тон на более мягкий и дружеский. – Я должна знать, правда ли это и если да, то КАК ты все это делала? КАК?!

Она откинулась на спинку водительского сидения, включила музыку, и, барабаня пальцами по рулю, издевательски молчала. Я решила пойти с козырной карты:

– Итак, модная писательница Марго М. … Насколько я понимаю, она стала одной из ваших жертв. Ты тоже участвовала в ее обработке? Или Стас проворачивал это дело без тебя?

Я замолчала и с удовольствием наслаждалась происходящими с ней изменениями. Она напрягается, замирает на мгновение. Все безразличие безвозвратно покидает ее лицо. Снимает очки и пристально смотрит на меня:

– Стас? Ты знаешь Стаса? Откуда тебе известно о Стасе? – Ее низкий глубокий голос вдруг стал хриплым шепотом. – Об этом никто не знает. Как, черт побери, ты узнала обо всем? Кто тебе сказал?!

Теперь настала моя очередь изводить ее молчанием. С огромным облегчением я поняла, что попала в десятку, наблюдая, как ее покидает хладнокровие и выдержка. Она вдруг резко выскочила из машины и наклонилась к открытому окну моей «нивы».

– Где он? – спросила Даша, испепеляя меня взглядом. – Говори! Где он? Я должна знать! Эти факты ты могла узнать только от него! Я хочу знать, где Стас?!