Глаза слипались от усталости, держаться в воздухе больше не было сил. К тому же, теперь даже самый сильный и резкий ветер не в силах был развеять над лесом мысли девушки. Он больше не нёс её к свободе. Он прибивал её к земля, не давая подняться. Но вид, открывающийся перед ней, был отрезвляющим. Вереницы темных столбов дыма тянулись вверх отовсюду, оставляя грязные пятна на нежном розовом утреннем небе. сейчас, когда что-то чувствовать уже просто не было сил, девушка решила закончить со своими полётами.

«Пора возвращаться!» — подумала Лиана и коснулась носками твёрдой и холодной поверхности земли. Девушка качнулась, потеряв равновесие. Лицо почти коснулось песка, как кто-то поймал её за руку. Лиана подняла голову и встретилась со взглядом пронзительно-серых глаз. Они преследовали её повсюду: во снах, мечтах и наяву. Нигде она не могла забыть их холодной, как лёд, стали. Хотя девушка и не видела ни разу льда — в этом мире нет больше времен года — она почему-то считала, что лёд именно такой, как Ривай. Лиана могла лишь только читать и мечтать о бескрайнем море, хрустальном снеге, зеленой траве, запахе чистоты и свободы. Только во снах она могла быть рядом с матерью. Теперь только там она могла могла мечтать о полёте и о свободе. Как же её мать хотела взлететь!

Ривай смотрел на девушку сверху вниз, крепко сжимая её тонкое запястье. Он научился различать, когда она летела по своей воле, а когда насиловала себя. Сейчас был именно последний случай. Парень хотел разобраться в ней. Таких детей, как она он ещё не видел. Вспомнив себя в её возрасте, он понял, что тогда парень мог лишь наблюдать за всем со стороны и тихо терпеть.

— Ай, больно, — тихо прошептала девочка, но брюнет её услышал и отпустил руку.

Только сейчас Ривай заметил, насколько хрупкой была Лиана. Девочка всегда так отважно его спасала, вставала на защиту его жизни и свободы, подставляя себя под гнев Эрвина. Только сейчас Ривай додумался посмотреть на неё с другой стороны. Внешне она казалась сильной и храброй. Она казалась по-детски напористой и упрямой, как бык. Она внушала мысль каждому, что её непросто сломить, непросто поставить на колени. Но с другой стороны — она совсем маленький и беззащитный ребёнок. Где её родители? Почему она здесь, рядом с солдатами? Она одинока? Почему?

— Прости, — тихо ответил парень и отвернулся.

— Ничего, — пробормотала Лиана, — всё хорошо. Я всегда падаю, когда опускаюсь на землю.

«А потом поднимаешься несмотря ни на что».

Она улыбнулась. Улыбнулась по-детски невинной улыбкой. Её душа еще не запятнана, как его. Она совсем ещё ребенок, хоть и пытается казаться старше.

— Пойдем, — сказал Ривай, — сегодня отряд отправляется на разведку.

Они шли молча. Фактически ничего не поменялось. А что должно было, собственно, измениться? Почему она решила, что они как-то связаны? Сейчас девочка ни о чём не думала. Пустота. Было только интересно, какие мысли в голове у Ривая. День уже полностью вступил в свои права. Массивное здание штаба всё больше и больше, хотя парень с девушкой не сильно торопились.

Через некоторое время Лиана вновь находилась в своем заточении. Ривай отправился к Эрвину, опять оставляя Лиану наедине со своими грустными и нелёгкими мыслями. Он промолчал про её ночные прогулки только для того, чтобы и она не рассказала про его планы или же по своим известным только ему причинам?

«С одной стороны одиночество — это хорошо, даже очень, — думала Лиана. — Можно о многом поразмыслить. Сколько человек уже погибло? Сколько?! Я уже сбилась со счета. Все мои близкие, все люди, которых я любила и которыми дорожила, все, все они исчезли навсегда. Ну, Эрвин не в счёт. И как мне дальше жить? Что мне делать? Всю жизнь сидеть здесь и думать вернётся ли Эрвин с очередной разведки? Нет, так я не хочу! Так я не смогу ничего достигнуть. Мамочка, я обещала выполнить твоё желание и я выполню его. Обязательно выполню!».

Сердце Лианы походило на огромную рану, которая так и не хотела затягиваться. Каждое воспоминание причиняло девушке немыслимую боль. Воспоминания о доме и семье, пусть и под землёй, пусть без света и солнца, пусть без ветра и дождя, всегда приносили страдания. Те времена по сравнению с этими казались через чур хорошими и теперь недостижимыми. Почему люди еще не создали лекарство от этой боли? А зачем лекарство? Оно ведь всего лишь на время завуалирует страдания, спрячет их, но они никуда не уйдут. Надо уничтожить причину этих страданий — солдат и гигантов. Первые превращали жизни многих людей в ад, вторые — просто напросто отняли её. Но нет на свете того, кто смог бы это сделать, избавив от боли и невыносимых страданий многие сердца. Именно — многие. Лиана видела, как люди страдают от натиска чудовищ, от бесчинства и жестокости служилых, видела, как на её глазах разрывают в клочья её любимых, её сердце. Все её бросают, смеются на ней, думают, раз она ребёнок, то ничего не понимает и через пять минут забудет обо всём. Но нет… О таком невозможно забыть. Такое навечно остаётся шрам в сердце и в воспоминаниях.

«Лучше быть всегда одной. Так? Всё когда-нибудь умирает. А если не приближать всех к себе, то и смотреть бесконечные смерти будет не так больно. Я же не плачу, если солдат наступает на игрушку соседского мальчишки, я плачу, если солдат рвёт в клочья мою любимую куклу, — приняла решение девушка. — Вот именно — любимую. Не надо больше любить, и не придется больше страдать. Надо только навсегда похоронить в себе все чувства кому бы то ни было. Так будет намного легче действовать и мстить. И начать надо… с Ривая».

По щеке Лианы скатилась слеза. Девушка теперь была даже благодарна Эрвину за свое заточение, ведь так она ни к кому не приблизится, не испытает снова ту душераздирающую боль, если этого кого-то вдруг не станет. Так никто не будет страдать, если девушки тоже однажды не станет. даже самому страшному врагу не пожелаешь это испытать.

«Так будет лучше для всех! Я вступлю в Легион разведки и уничтожу гигантов. Хотя бы попробую сделать это. Если стану большой шишкой, то непременно освобожу людей подземелий! Дети не должны расти, не видев света. Каждого, кто встанет на моём пути, будь то гигант или очередной солдат, я заставлю испытать все мучения и страхи, которые испытывали люди все эти годы, которые терзали меня! — мысленно кричала девочка. — И никто меня не остановит! Клянусь!»

Карандаш, который она держала всё это время в руках, треснул. Лиана медленно встала с кровати. Глаза, где прежде полыхал цветок чувств, превратились в холодные сине-прозрачные льдинки. Губы до посинения сжаты в плотную, как ниточку, линию. Брови сомкнуты на переносице. На лбу появились задумчивые складки. А руки, твердо сжатые в кулаки, опущены вдоль бедер. Остатки от карандаша выпали из расслабившихся ладоней. Тело не дрожало, как прежде. В нём появился стержень.

— Лиана, я отправляюсь на разведку, — начал вошедший в комнату Эрвин, но неожиданно оборвался. Что-то явно изменилось. Он заглянул сестре в лицо — оно больше не было таким каменным и бледным, как секунду назад. Сейчас оно было немного озабоченным и расстроенным.

— Хорошо, — как-то вяло отозвалась Лиана, что никак не сочеталось с обычной озорной Лианой. Обычно девочка всегда рвалась на разведку вместе с братом, не желая оставаться в стенах. Но не теперь.

— Что-то случилось?

— Нет-нет, все нормально, — ответила Лиана, — я…

— Ты можешь доверять мне, — перебил ее Эрвин.

— Да, я знаю, но не стоит, — закончила девочка и опустилась на кровать, как всегда отвернувшись от брата. Эрвин опустил голову.

— Прости, возможно, я слишком строг, но…

— Не надо, Эрвин, я знаю, — холодно ответила Лиана. — Тебе надо идти, — напомнила ему сестра.

Командир разведотряда хотел что-то сказать, но передумал, хотя — нет…

— Мы обязательно поговорим. Только дождись меня. Прошу! — и Эрвин вышел.

Ему никогда не понять мыслей этой девчонки. Умеет она все запутать и сделать из мухи слона! Он, конечно, и сам понимает, насколько ценны свобода и человеческая жизнь, какая бы она там ни была, но он никогда, наверно, не сможет понять, как это все может оценить сполна маленькая девочка! А все потому, что он её совсем не знал. Не знал её переживаний, надежд и желаний, опираясь только на внешний облик. Но чем сильнее он хотел добраться до её души, тем непонятнее для него становится сестра. Именно поэтому все выходки Лианы для него всегда удивительны и загадочны. Он так и не понял, зачем она спасла Ривая и его друзей. Ведь днём позже она ненавидела всех людей, живущих в подземельях. Ненавидела их образ жизни, их выходки, их безразличные и точные убийства. А на следующий день она, зная, кто они такие, спасает их жизнь ценой своей.