А под прикрытием этих боев местного значения мы налаживали производства, тем более что во всех освобожденных городах - не только в Гродно - хватало полезных предприятий и оставалось немало их работников - стремительное продвижение немцев на восток не позволило организовать советскому руководству сколько-то внятную эвакуацию из Западной Белоруссии, да и с Восточной не везде получалось гладко, особенно с Минском. Но нам его промышленный потенциал тоже пока не был доступен, так что мы довольствовались тем, что имели, тем более что и эти объемы мы пристроили к делу далеко не сразу.
ГЛАВА 47.
Например - стеклозаводы. Помимо уже существовавших у нас небольших заводиков мы освободили еще с десяток, причем один - довольно крупный стеклозавод 'Неман', находящийся к северо-западу от Новогрудка - чуть ли не третий по объемам производства стекла во всем СССР, да и в Гродно и его окрестностях было несколько заводиков. Гродненщину вообще называли родиной белорусской гуты (стеклянной мануфактуры) - первые гуты появились тут еще в шестнадцатом веке, а в 1612м году здесь пишутся первые научные труды по стеклоделию.
Именно стеклозавод 'Неман' вскоре дал нам приличные объемы бронестекла - мы ставили на самоходки и танки перископы, а не командирские башенки - те показали себя не с лучшей стороны - и слишком трудоемко, и опасно. Трудоемко - потому что требовалось проделать большой объем работ по гнутию и сварке толстых стальных листов брони для самой башенки, да еще в них проделать прорези, а потом все это приварить, причем требовалось снять люк над командиром, вварить на его место башенку, а уже на нее снова установить люк. Слишком большой объем работ по металлу - механообработке и сварке. К тому же башенка увеличивала высотку танка - он становился более заметным, а прорези, даже с триплексами, не защищали от попадания снарядов. Правда, пока у нас случилось всего два таких попадания, но и это я посчитал слишком большим количеством, если этого можно избежать. Поэтому мы и начали ставить перископические наблюдательные приборы. Для них, конечно, требовалось навертеть в крыше башни с десяток отверстий, зато сверху торчали лишь небольшие крышки - и высота танка практически не увеличивалась, и попасть в них было гораздо труднее. Ну а все остальное было уже спрятано за башенной броней - зеркало сверху, зеркало снизу - поначалу мы даже не закрывали триплексами, так как их не хватало - только на перископы переднего обзора, куда вероятнее всего залет пуль. Зато с десяток приборов отлично увеличивал обзорность из танка - мы даже начали заваривать наблюдательные прорези в стенках башен, чтобы увеличить снарядостойкость.
Но 'Неман' изначально оставался на нашей территории - расчеты показывали, что мы сможем его удержать. А вот то, что к северу от реки или к западу от Беловежской пущи мы планировали лишь взять наскоком на время, по максимуму вывезти оттуда людей и материальных ценностей - и свалить обратно в леса.
С Кобрином и Гайнувкой вообще ничего не получилось - не смогли занять их даже на время, с Лидой и Белостоком все вышло по планам - зашли, обчистили, ушли, а с Гродно не успели - далековато находился, поэтому зайти-то мы туда зашли, а потом нас отрезали, а потом оказалось, что все не так уж и плохо, и город мы можем удержать - так он у нас и остался. Временами я подумывал, что могли бы удержать и Белосток с Лидой, но - нет, сил бы уже не хватило - и так слишком широко распластались. Ладно хоть из Слуцка не ушли и он не оказался отрезанным, как Гродно - все-таки на востоке фланги были прикрыты лесами и болотами, да и неудобно немцам было заходить с двух сторон - не то что на западе, вокруг Гродно. С Пинском случилась та же ситуация, что и со Слуцком - взяли наскоком, немного огляделись и решили подзадержаться, пока не 'попросят'.
С Гродно же получилась уникальная ситуация. Сам город издавна был довольно крупным промышленным центром. В 1890 году только в Гродно насчитывалось более 70 фабрик и заводов, на которых работало более двух тысяч рабочих. После первой мировой войны и до воссоединения с Советской Белоруссией тут работало только несколько небольших предприятий - польские власти всячески зажимали развитие промышленности на восточных землях, рассматривая их только как поставщика дешевых сырья и рабочей силы. Сильный толчок промышленность города получила после воссоединения - здесь были реконструировано или построено с нуля более двадцати предприятий - новая электростанция, обувная, швейная и мебельная фабрики, хлебокомбинат, табачная фабрика, фанерный завод, завод металлических конструкций, велосипедный завод, типография, лесопильный завод, пивоваренный и мыловаренный заводы, суконный комбинат, учительский институт, польский театр, основаны исторический и областной архивы. В результате производство промышленной продукции в сороковом возросло в два раза по сравнению с тридцать восьмым. Кое-что было разрушено за первые дни войны, что-то сожгли немцы - как, например, богатую для того времени библиотеку Гродненского учительского института, насчитывавшую 50 тысяч томов книг. Уроды.
И все это запитывалось достаточным количеством электроэнергии. Развитие электрогенерации и электросетей началось здесь еще до революции - в 1899 году на шелкопрядильной фабрике введена в эксплуатацию динамомашина постоянного тока напряжением 110 вольт с паровым приводом для электрического освещения нагрузкой 73 ампера. В 1912 году в Гродно введена в эксплуатацию городская дизельная электростанция с двумя генераторами постоянного тока суммарной мощностью 94 кВт, а на улицах города были построены первые воздушные и кабельные линии электропередачи. Через два года мощность Гродненской городской электростанции увеличилась до 285 кВт. Польское правительство тоже развивало энергетику - к концу 1927 года в Гродно построены несколько отходящих от городской электростанции линий 6 кВ и первые низковольтные трехфазные воздушные линии электропередачи, а в январе 1928 года на Гродненской электростанции введен в эксплуатацию котлоагрегат паропроизводительностью 7 тонн/час и турбогенератор трехфазного переменного тока мощностью 1400 кВт с генераторным напряжением 6,6 кВ. В 1933 году вводится в эксплуатацию второй котлоагрегат и второй турбогенератор. Мощность электростанции возрастает до 2800 кВт. Вполне неплохо.
По территории Западной Белоруссии энергетика также развивалась уже длительное время, пусть и со взлетами и падениями. Так, в 1915 году в Гродненской Губернии работает 99 электрических станций суммарной мощностью более 6360 кВт. Протяженность воздушных линий электропередачи составила более 220 км, а кабельных - более 40 км. В течение 1915-1919 годов вводятся в работу электростанции в Слониме, Щучине, Лиде, Волковыске. В 1920 году в Гродно к электросетям от городской электростанции уже был подключен 541 жилой дом и 461 светильник наружного освещения. В период 1925-1936 годов на Гродненщине вводится целый ряд новых электростанций: в Скиделе, Ошмянах, Слониме, поселке Альбертин под Волковыском (на картонно-бумажной фабрике), Лиде, Волковыске. В 1922 пущена первая электростанция в Пинске. В Восточной Белоруссии также шло развитие - так, во второй пятилетке была пущена электростанция в Слуцке (я упоминаю только те города, которые мы освободили к этому моменту или которые оказались временно освобожденными, в остальных городах, пока находившихся в оккупации, энергетика также развивалась приличными темпами).
С приходом Советской Власти на запад все электростанции начали проходить процедуру модернизации и увеличения мощностей - в Гродно, Лиде, Слониме, Волковыске и других городах, а также выполнялся монтаж новых дизельных и гидроэлектростанций в ряде населенных пунктов. (В РИ за период оккупации немцы демонтировали и вывезли из БССР в Германию 1400 паровых и гидравлических турбин, такое же количество паровых котлов, 11 300 различных генераторов, большое количество трансформаторов и электромоторов).
