(напомню - это все из РИ; в АИ немцам, наоборот, приходится атаковать все эти "превосходящие силы")
...
Многочасовая атака по всему фронту у Зельвянки была настолько сильная, что все остававшиеся незадействованными подразделения были брошены на усиление обороны полка. Прорывы фронта, схватки в тылу передней линии обороны, внезапные нападения на позиции обороняющихся, отсутствие боеприпасов у пехоты и артиллерии, сбои в связи - и в этой напряженной ситуации появились сообщения о крупных скоплениях русских войск в тылу полка в лесу, примыкающем к восточной окраине Кракотки.
У командира полка не было никакой возможности что-либо противопоставить этой новой опасности. Полк был буквально до последнего человека задействован на отражении фронтальных атак и ударов с флангов противника. Командир 5-го отдельного пулеметного батальона, который все еще находился в Кракотке, предложил прекратить, с его точки зрения бессмысленные ночные стычки, и с боем прорываться полком вместе с 5-м пулеметным батальоном на восток.
Веря в боевой дух своих солдат, командир полка ответил, что его полк будет до последней возможности удерживать вверенный ему участок обороны и что устранением опасности в тылу должно заниматься вышестоящее командование... Когда взошло солнце, выяснилось, что 82-й пехотный полк везде остался на своих позициях и, что прорыв окруженных русских частей был предотвращен. Вместе с тем подразделения полка не смогли предотвратить того, что, где по одному, где небольшими группами, но враг все же прошел через нашу растянутую оборону. Потери противника в живой силе (один только 2 батальон захватил 1600 пленных) и технике были большими. Особенно отличилась при уничтожении танков врага 14-я рота под командования лейтенанта Пиля.
В последующие два дня западнее реки Зельвянка было обнаружено много брошенного военного имущества противника... Эти три дня боев с 28 июня по 1 июля уменьшили численный состав полка на 150 человек. 2-й и 3-й батальоны, на которые и выпала основная нагрузка в отражении атак противника, потеряли 66 человек убитыми и 78 человек ранеными".
Ф. Гальдер записал в своем дневнике (также - РИ): "В центре полосы группы армий "Центр" наши совершенно перемешавшиеся дивизии прилагают все усилия, чтобы не выпустить из внутреннего кольца окружения противника, отчаянно пробивающегося на всех направлениях. Внешнее кольцо окружения, состоящее из танковых дивизий, замкнулось. Однако занято оно весьма незначительными силами.
Пройдет еще несколько дней, пока окажется возможным изменить группировку наших войск, создавшуюся в результате сложившейся обстановки, и продолжить наступление через дефиле в районе Орша, Витебск в направлении Смоленска (не ранее 5.7)..."
Хайдорн привел в своей книге доклад командира немецкой 29-й мотодивизии Больтенштерна: "На рассвете 30 июня с направления Кошели последовала мощная атака противника восемью волнами пехоты при поддержке танков. Противнику удалось продвинуться в направлении Клепачи-Озерница. Командир 107-го пп <34-й пехотной дивизии> доложил начальнику оперативного отдела штаба дивизии, что его полк больше не может удерживать позиции из-за больших потерь и нехватки боеприпасов. Командир сражавшегося на южном участке батальона погиб, командиры рот убиты или ранены. Связи с остальными батальонами нет..."
В итоге линия немецкой обороны на короткий срок была прорвана; немецкие войска сосредоточились на обороне ключевых населенных пунктов и узлов дорог (особенно Озерницы). В промежуточном донесении группы армий "Центр" говорилось: "Сегодня утром противник прорвался через Зельвянка южнее Зельва на правом фланге 34 пд. Затем был отброшен. Ведется контратака двумя полками по обеим сторонам Озерница. Такой же прорыв противника произошел в лесу северо-восточнее Зельва..."
- то есть в РИ у наших скопилось много войск, которые пытаются прорваться через немецкое окружение, зачастую ставя немцев в критическое положение, и быстро нарастить свои войска те не могут; в АИ часть этих наших войск, наоборот, сдерживает немцев, а часть отходит на восток, и у немцев все так же нет возможности существенно нарастить свои силы - это момент неизменен в обеих версиях истории
)
ГЛАВА 28.
Севернее же мы продолжали отходить. За 29е июня фронт резко откатился на целых 60 километров - от Волковыска к Слониму. Основная масса войск и артиллерии была уже выведена либо выходила с этих территорий, но их отход прикрывали подвижные засады и многометровые завалы на дорогах, а уж о сожженных или взорванных мостах можно было бы и не говорить - теперь от мостов тут оставались разве что взорванные или сгоревшие быки. Передовые отряды немецких пехотных дивизий еще как-то пытались преследовать отступающие советские войска, но постоянно попадали в засады, пытались атаковать, получали мощный отпор и откатывались в ожидании подкреплений. Наши же, оставив мелкие группы на автотранспорте - только чтобы пугнуть и сразу же отойти - оттягивали основные силы засад на новые рубежи - все-равно немцы либо прорвут оборону либо найдут брод, так что держаться за каждый рубеж смысла уже не было - кого смогли - тех вывели и вывезли. Так что через пару-тройку часов, подтянув силы, немцы били практически по пустым позициям, напрасно растрачивая снаряды, вылеты авиации и тратя драгоценное время - русские ускользали.
Основные же массы немецких пехотных дивизий, наступавших с запада, начинали понемногу вытягиваться вдоль основных дорог - лезть на проселки смысла не было, когда есть удобное шоссе, наконец-то предоставленное им, а не танковым дивизиям. Немцы, как и до этого, не отвлекались на зачистку местности, оставляя этот вопрос на потом - "все-равно никуда не денутся". Все их действия были подчинены одной цели - окружить и уничтожить как можно больше советских войск. А для этого надо было иметь как можно больше войск как можно восточнее. И немцы перли вперед, не распыляя свои силы на промежутки, оставляемые между своими дивизиями - сильных ударов оттуда не ожидалось, а с мелкими справятся наличными силами (РИ). Правда, с автотранспортом было не очень хорошо - много его погибло в передовых отрядах, раз за разом попадавших в засады, да и многочисленные танкетки на гусеничном ходу производства французской компании Женилетт, что широко использовались в истребительно-противотанковых ротах пехотных полков, часто выходили из строя. Но шагать по шоссе все-равно быстрее и приятнее, чем по песчаным дорогам, пролегавшим через леса. Огромную работу совершили немецкие саперы - за два-три-шесть часов они наводили понтонные переправы или даже возводили временные мосты взамен разрушенных отступавшей Красной армией - и немецкая пехота текла дальше на восток. Но все-равно скорость пехотных дивизий резко снизилась и наши войска сумели оторваться от их преследования.
Сложнее было с танковыми и мотопехотными дивизиями. К вечеру 29го июня они смогли ворваться в Слоним и перерезать шоссе. Правда, западнее города у нас оставалось от силы тридцать тысяч человек - арьергардные группы и те, кто еще выходил на восток, успев выскочить из белостокского котла. Проблемой было то, что с ними не было связи - командование все силы сосредоточило на выводе войск из новогрудского мешка и сдерживании немецких танков, наступавших в районе Барановичей и от Минска. Так что передовые отряды немецких танковых дивизий, резво рванув на север, 30го июня наконец соединились с пехотными дивизиями, наступавшими с севера - слонимский котел наконец-то замкнулся. Правда, еще дырявый - на пространстве в тридцать километров они смогли выделить всего двадцать танков и около тысячи пехотинцев - немцы все еще надеялись обогнать отходящие советские части, превратить новогрудский мешок в котел - уже третий по счету, поэтому все силы бросили именно на восток, к Барановичам.
