- Хорошо, - только и пожала плечами Иринка, а потом пошла укладываться спать на свою откидную койку.

Через несколько минут лег и Володя, но не спалось. Тревоги, даже ужасы минувших двух дней точно вплели в его ложе острые колючки. Память своими отточенными шипами больно терзала воображение мальчика. Сейчас он покидал Россию, где, как показали последние два дня его жизни, правили какие-то монстры, кровожадные и беспощадные, жрущие друг друга и самих себя, стремящиеся найти в жизни одну только грубую радость наживы. Наживы любой ценой.

"Может быть, в Финляндии все иначе?" - с надеждой подумал Володя, и вдруг в его ушах зазвенели медоточивые струны кантеле, перебираемые седобородым Вяйнямёйненом. Старик сидел на гранитном утесе, у подножия которого рассыпались жемчужным потоком холодные волны. Чайки горланили, ныряя за рыбой. Но тут увидел Володя, как за спиной старика, играющего свою пронзительно тоскливую песню, появился кто-то в красной майке с белым трезубцем на груди, вырвал у него из рук кантеле и, размахнувшись, ударил инструментом по граниту скалы. Уныло звякнули струны, и упали в пену прибоя обломки прерванной песни...

- Эй, капитан, побудка! - толкал Володю Кошмарик, и мальчик, как пружинный паяц, соскочил с койки.

- А? Чего там?! - спросонья забормотал Володя, протирая глаза.

- Кажись, пограничники нас засекли! Глянь на гидролокатор - всю дорогу какая-то точка вон в том секторе!

- А времени-то сколько? - всполошился Володя.

- Да около двенадцати будет, не хотел тебя будить раньше времени, сказал Кошмарик, разыгрывая из себя добряка. На самом же деле он не хотел прибегать к помощи Володи, страшась насмешек Ирины. Девочка, правда, ещё спала, но скоро её нужно было будить, чтобы она заняла свое место для работы педалями.

Володя бросился к гидролокатору. Индикатор на самом деле свидетельствовал о присутствии где-то совсем недалеко, позади "Стального кита", идущего следом судна. Возможно, это был и не пограничник, а торговый или пассажирский корабль, курс которого совпал с курсом подлодки. Но вот точка на индикаторе показала Володе, что судно стало приближаться, потом оказалось прямо над субмариной, зашло вперед, и через полминуты мальчики были сброшены на настил подлодки, будто чья-то мощная рука рванула их за шиворот и повалила на землю. "Стальной кит" накренился градусов на сорок, но через несколько мгновений снова принял прежнее положение, а в ушах очумевших от резкого падения мальчиков гудело, точно кто-то шутки ради хлопнул у них над ухом целлофановым пакетом, предварительно надув его воздухом.

- Что это... было? - потирал Кошмарик ушибленную при падении голову.

Вставая на ноги, Володя, такой же ошарашенный, испуганный, сказал:

- Бомба... глубинная... похоже.

- Чего ж это они нас, своих, русских, бомбят? - проговорил Кошмарик. Вот сволочи!

Внезапно Володю точно током пронзило. Он кинулся к пульту управления, заглушил мотор, стал пристально смотреть за точкой на индикаторе гидролокатора. Сквозь зубы сказал:

- Это я, пень дубовый, должен был знать, что пограничник нас по шуму двигателя поймал! Заглушить давно уже надо было! Ну, слава Посейдону! Кажется, пронесло - уходит пограничник. Мы вроде в финских водах...

Кошмарик уже был не рад тому, что предложил плыть в Финляндию. Приключений с глубинными бомбами он не любил, поэтому сказал ворчливо:

- Подумаешь, в финских! Что, если финики нас обнаружат, не будут бомбами швыряться? Еще как будут!

Но Володя утешил друга:

- Не бойся, на педальном ходу сейчас пойдем. Никто нас не засечет. А смотри-ка! - повернул он голову в сторону койки, на которой спала Иринка. Кок-то наш так и не проснулся - спит как сурок!

- Ладно, хватит ей спать! - хмуро сказал Кошмарик. - Теперь я дрыхнуть пойду, а она пускай "на веслах" посидит, тоже ведь член команды, хоть и повариха. Эй, как, склянки бьют! - подошел Ленька к девочке и стал совсем невежливо тормошить Иринку за плечо. И через пять минут Кошмарик, вытянув губы трубочкой, точно приготовился свистнуть, уже спал, по-детски положив под белобрысую голову свои натруженные штурвалом руки.

Володя и Иринка сидели на капитанском кресле плечо к плечу. Их ноги ритмично двигали педали, и субмарина шла вперед, пронзая холодную темень воды, непроглядную, грозящую бедой, призраками моря, разными опасностями, но поэтому чрезвычайно притягательную. Володя, которому был послушен подводный корабль, ни за что на свете не отдал бы эти долгие минуты счастья. Рядом сидела его любимая девочка, свидетельница Володиного могущества. Да, конечно, именно он с помощью "Стального кита" покорял сейчас не только подводное пространство, но и государственную границу. В какой-то мере он был преступником, а сознание этого ещё пуще подстегивало удовольствие Володи, понимавшего то, что Иринка именно сейчас, рядом с ним, должна была в полной мере испытывать его могущество и... подчиняться ему.

Так и плыли они ночью: то на педальном ходу, потом - на аккумуляторах, боясь снова нарваться на пограничников, а когда, по расчетам Володи, они должны были плыть в территориальных водах Финляндии, Володя сам себе дал команду:

- Всплытие!

Вода из цистерн главного балласта стала удаляться под воздействием сжатого воздуха, и окно иллюминатора стало светлеть, по мере того как "Стальной кит" выходил на поверхность.

- А вдруг мы прямо на базу военную приплыли, а? - мрачно пошутил Кошмарик. - Тут нам и каюк!

- Нет, не на базу, - сказал Володя. - Если ты не сбился с курса, то я гарантирую - мы в часе плавания от Хельсинки!

Вот в иллюминаторе стало совсем светло, вокруг стекла бурлила вода, лодку хорошо качало, но Кошмарик, прокричав: "Ништяк!" - бросился было открывать люк надстройки, чтобы посмотреть на море, оглядеться. Впрочем, ему не терпелось впустить в трюм лодки свежий воздух, - какими бы совершенными ни были очистительные и кислородные приспособления субмарины, долгое плавание под водой сделало воздух внутри "Стального кита" тяжелым, у всех немного кружилась голова, хотя это могло случиться от ощутимой качки и от плохого сна.

- А ну не открывай! - прокричал Володя, сдерживая прыть друга. - Вдруг рядом пограничники? Лучше в перископ осмотримся!

Кошмарика насмешила осторожность Володи:

- Зачем он нужен, перископ, если уж всплыли?

- Нет, дай вначале через перископ гляну, - был строг Володя, на самом деле пошаривший через окуляры перископа по пространству залива, а потом сказавший нехотя: - Ладно, открывай, нет пограничников.

Кошмарик с радостью прокрутил рычаги люка, толкнул вверх тяжелую крышку, и в трюм ворвался свежий, пьянящий воздух, какой-то совсем иной по "вкусу", нерусский. Здесь, казалось, и вода пахла по-другому, чем-то соленым, пряным, точно "Стальной кит" въехал в бассейн, в котором Нептун готовил варево из глубоководных водорослей, сельдей, крабов, морских ежей и ещё из черт знает чего, но уж, наверное, под непременным названием "Уха по-фински".

- Ой, как вкусно пахнет! - восхитилась Иринка, поправлявшая перед небольшим зеркальцем свою прическу, разлохмаченную за время ночного похода. - Ну и видна ли там Финляндия?

- Вижу остров или даже сам берег! - сообщил Кошмарик, который наполовину высунулся из трюма. - Пароход какой-то идет, даже два...

Володя быстро стащил Кошмарика за штанину вниз, а сам полез наверх с биноклем, и скоро до Ирины и Леньки донесся его голос:

- Я знаю, это Сантахамина, остров, а вон там, за нами, Куйвасари, тоже остров. До Хельсинки совсем недалеко осталось! Теперь в надводном положении пойдем - нечего бояться! Если и увидит нас кто-то, так и не удивится, за катер примет. На каком хотим, на таком и плаваем - наше дело! Мы разве не в демократической стране?

Кошмарик, присевший в трюме на койку, позевывая и почесывая затылок, сказал будто сам себе:

- Россия тоже вроде демократическая страна, а вон сколько сволочи всякой, точно мусора в заливе, плавало. А может, при демократии так и надо? Привыкнуть бы маленько - и ничего...