Виктор Колупаев

Дзяпики

1

Медленно, с едва заметным шорохом открылись шторки иллюминатора. Солнечный свет ворвался в кабину транстайма, и электрические светильники погасли. Четыре человека еще несколько секунд сидели, не шевелясь, настороженно, а потом трое из них с шумом бросились к иллюминаторам. Лишь Виктор Вяльцев остался сидеть в кресле перед пультом управления.

- Что там? - устало спросил он.

- Тропики, как и предполагалось, - отозвался Антон Силуэтов.

- Победили! Ура! - крикнул Анатолий Акимов. - Прорвались!

- И стабильность настройки отличная, - сказал Славка Чекин, мельком взглянув на счетчики. - Полная синхронизация с местным временем.

- Витька, вставай! - крикнул Акимов. - Ну вставай же! Ведь свершилось! Вяльцев встал, медленно подошел к иллюминатору.

- Ну что ж... Значит, приехали...

Цветы, ярко-красные с белыми прожилками, похожие на граммофонные трубы и чуть ли не в метр высотой, лениво покачивались на поляне, посреди которой стоял транстайм. Поляну окружали огромные пальмы.

- А вот и цивилизация! - растерянно сказал Акимов.

- Что значит - цивилизация? - с трудом выговаривая слова, спросил Вяльцев.

- Смотрите сами...

С левой стороны от транстайма, метрах в пятидесяти, на опушке странного пальмового леса стоял человек, согнувшийся под тяжестью огромной каменной плиты, которую он поддерживал снизу руками. Человек стоял, вытянув вперед шею, не мигая и не шевелясь. Кроме небольшой набедренной повязки на его загорелом, лоснящемся от пота теле ничего не было. Лицо человека не выражало ни испуга, ни удивления, ни страха. Просто на пути возникло препятствие и нужно или перешагнуть через него, или обойти. Человек в набедренное повязке принял решение. Не обращая больше внимания на транстайм, он бегом пустился по краю поляны, обогнул ее и через минуту исчез в зарослях леса.

- Как вы думаете, заметил он нас? - осторожно спросил Силуэтов.

- Наверняка. Не заметить такую махину просто невозможно, - ответил Акимов.

- Вы только представьте себе! - воскликнул Чекин. - Мы встретили человека, который жил за четырнадцать тысяч лет до нас! Как этому поверить?! Как осознать это?! И так просто, так обыденно.

"Куда уж проще, - подумал Вяльцев. - Три года сплошной нервотрепки! Эх! Теперь-то все кажется простым".

Чекин выскочил в коридор и быстро отвинтил стопоры дверей тамбура. Горячий влажный воздух ворвался в машину. Яркая и сочная трава расстилалась внизу. Причудливые огромные цветы переливались желтыми, синими и фиолетовыми красками. Красные цветы с белыми прожилками, сморщившись, жухли на глазах. В воздухе носились тысячи насекомых. Пахло пряным и терпким. Если и была где-нибудь экзотика, так это здесь. Тропики! Двенадцатое тысячелетие до новой эры! Еще не возникли на Земле великие цивилизации. Люди ходят в шкурах и набедренных повязках и едва-едва освоили каменный топор.

Акимов спрыгнул вниз. За ним - Чекин и Силуэтов. Только Вяльцев остался стоять в дверях тамбура. Несколько мгновений все молчали, затем начали лихо подпрыгивать, кружиться на одном месте, приседать и кувыркаться, крича каждый свое. Акимов пустился в пляс, но запутался в траве и упал.

- Хватит, - сказал Вяльцев. - Готовьте глайдер. Акимов и Чекин в полет. А мы с Антоном займемся осмотром систем транстайма.

- Спасибо, - тихо сказал Акимов, запрыгивая в тамбур. - Сам ведь хочешь вылететь на глайдере?

- Хочу, - коротко ответил Вяльцев. - Но, только и машину сейчас нельзя оставлять без присмотра. Беспокоят меня эти, черт бы их набрал, квантовые конденсаторы... Ну, вы готовьте малый глайдер к полету.

Через двадцать минут все пришли в ангар. Глайдер, на котором собирались лететь Акимов с Чекиным, был двухместным с герметичным, каплевидной формы, прозрачным колпаком. Вяльцев посмотрел на часы. Было одиннадцать утра по тому, родному, привычному времени.

- Все в порядке? - спросил Вяльцев Чекина в микрофон.

- Нормально.

- Высота сто - двести метров. Курс - десять градусов по радиомаяку транстайма. И все время поддерживать с нами радиосвязь.

Часть стены транстайма поднялась вверх. Вереди, как на экране кинотеатра, заколыхались огромные зеленые листья пальм. Глайдер выскользнул в образовавшийся просвет. Стена за ним медленно опустилась.

Вяльцев н Силуэтов возвратились в кабину управления.

- Второй Главному. Высота двести метров. Курс десять градусов. Внизу джунгли. Видимость отличная. Как приняли?

- Главный Второму. Слышу хорошо. Заснимите метров пятьсот кинопленки. Пусть ботаники лопнут от зависти.

- Второй Главному. Вас понял. Отключаюсь.

Вяльцев откинулся в кресле. Мельком взглянул на экран радиолокатора и детектора неисправностей. Все было нормально.

"Хорошо. Как хорошо - то! А как это было? Особенно последние штурмы..."

... Транстайм - трансформатор времени - стоял в огромном мрачноватом помещении, бывшем гараже автобусного парка. Машина еще не везде имела внешнюю обшивку, и многометровые ребра и несущие фермы напоминали скелет исполинского чудовища. Внутренности транстайма уже заполнялись аппаратурой. и механизмами.

- Так гораздо удобнее. Простор! - сказал инженер Тетеркин, с ожесточением погружая жало паяльника в тут же закипевшую канифоль. Воздуху больше. Обзор прекрасный.

Вяльцев угрюмо кивнул: "Удобнее?! Черта с два! Просто выхода другого нет Если ждать, пока сделаю всю механическую часть транстайма, то пройдет уйма времени. Вот и работаем по параллельному графика В рабочей кабине монтируют сложнейшую аппаратуру, а в энергетическом отсеке еще сверкают искры электрической сварки".

- Виктор, - сказал Акимов, - ты заметил какие-нибудь изменения?

Вяльцев пожал плечами:

- Костей стало больше?

- Нет. Наверное, монтажеров сняли. Видишь, Михайлова, Кострюкова... Асеева нет. Тебе Разов ничего не говорил?

- Ничего.

- Выяснить бы надо.

- Нет! Я тут вроде пешки! Монтажеров забирают не спросив. Вчера бухту кабеля взяли. Сегодня сроки режут!

- Да не горячись ты, не горячись! Лучше спокойно разобраться и настоять на своем.

- Лопну я. Не выдержу и лопну.

- Не лопнешь. Смотри какой красавец стоит! Покоритель Времен. Слушай Вяльцев, давай так его и назовем: "Покоритель Времен". Здорово ведь будет звучать! И по бокам красной краской...

- Ерунда все это, - сказал Вяльцев. - Покоритель, не покоритель... Какая разница? Надо сделать и все.

- Чувства красоты в тебе нет. А ты все же посмотри. Какой красавец!

Вяльцев досадливо поморщился:

- Я уже третьи сутки не сплю, Анатолий. Надо и все тут.

- Ты бы и каменный топор с таким же чувством ответственности делал? Да?

- Я бы делал все, что нужно.

Вяльцев неопределенно пожал плечами и полез в транстайм. Полез не в первый попавшийся отсек, а, как положено, через тамбур. Достал из пиджака широкий мягкий блокнот, зажал его в руке за спиной. Акимов подтянулся на выступающей металлической перекладине и спрыгнул прямо в рабочую кабину.

Вяльцев осмотрел тамбур. "Стопоры, конечно, поставили старой конструкции. А я ведь уже видел чертежи новых. Забыли или еще что?"

По каждому отсеку транстайма был свой руководитель работ. Вяльцев подозвал к себе старшего техника Варягина, в ведении которого и находился тамбур.

- Здравствуй. Почему стопоры старой конструкции?

- Здравствуйте, Виктор Григорьевич. Конструкторы передумали делать новый.

- Кто сказал?

- Павел Алексеевич Маханов.

- Но ведь Маханов начальник экспериментального цеха, а не конструкторского бюро. Решено ведь было переделать. Лучше новая конструкция или хуже?

- Конечно лучше, Виктор Григорьевич.

- Ну вот! А поставили старые. Переделать. Все переделать. Чего ты испугался? Авторитета начальства? Маханов кого хочешь убедит. Ему что бы ни делать, лишь бы ничего не делать. А делать надо то, что надо! Понял! Ты и меня боишься? Нет? Переделать. Проталкивай все сам. Я и пальцем не ударю, чтобы тебе помочь. Руководитель - значит руководи! Все. Вяльцев перешагнул через порог тамбура.