И не в этом ли основная цель БДСМ? Один отдает власть, другой ее принимает. Как бремя. И отвечает за последствия. Готов ли был Сергей к такому? Пожалуй, теории из интернета для ответа на такой вопрос было маловато. Ответ мог дать только опыт. И сейчас, проведя первую, как Сергею казалось, вполне удачную сессию, он растерялся, не зная, что делать дальше. Понимал лишь, что одной сессии ему, возможно, для статьи и достаточно, а вот для жизни…

То, что началось как игра, незаметно превратилось в потребность. Чувствовать рядом, видеть опущенный в пол взгляд, слышать частое дыхание, понимать, что он твой, сам пришел, отдался, что ему ничего, кроме тебя самого, и не нужно. Только ты, только он, только вы. Ты говоришь – он делает. Он может не думать ни о чем, за него это делаешь ты. Ты – его мозг, его глаза и уши, его душа. А он на время сессии – лишь оболочка, такая, какой ты ее хочешь. Покорная, услужливая, смысл жизни которой – служение тебе, твое удовольствие.

И если партнеры друг другу подходят, выигрывают оба. Потому что эта связь гораздо глубже физической. Не просто затейливый секс со связанными за спиной руками и закрытыми глазами, а что-то большее. Доверие. «Я верю тебе, верю, что ты ничего не сделаешь мне во вред», - говорит нижний. «Не думай ни о чем. И ни о чем не волнуйся. За тебя теперь думаю я», - отвечает верхний. И нижний отдается. Позволяя делать с собой такие вещи, о которых даже мечтать боялся.

Сергей, говоря откровенно, смутно представлял себе, что будет дальше. Они неслись к первой сессии, как два паровоза, на полной скорости. Но что теперь? Будут ли их отношения только сессионными? Сергей был уверен, что такой формат его не удовлетворит. Значит, нужно было решать, как именно они будут общаться между сессиями. Он не хотел унижать Костю. Наоборот, на его взгляд хотелось отвечать не грубостью, не ограничениями, а иначе, даря уверенность и поддержку, которой Косте, видимо, не хватало в жизни.

Устав бороться с собой, Сергей решился: пусть у него будут эти странные отношения. Не ясно, сколько они продлятся и к чему вообще приведут, но сейчас Сергей испытывал такой душевный подъем, такое невероятное эмоциональное состояние, что одно это стоило всех затраченных усилий. Его словно вынули из кокона, где он лежал, спеленатый условностями, не видя и не слыша ничего вокруг. Сейчас все воспринималось гораздо острее, как не было уже давно. И Сергей не мог этого не ценить.

Может, и у Кости то же самое?

«Предлагаю завтра попить кофе», - написал он.

«Не могу завтра. Нашел работу, иду на собеседование».

Сергей помнил себя студентом. И помнил основной студенческий вопрос: где взять деньги? Костино стремление к независимости от родителей нужно было поощрять. И Сергей пожелал удачи. И желал ее до самой пятницы.

К пятнице эйфория поблекла. Работа – это, конечно, замечательно, но как же он? Привычка быть центром чьего-то мироздания выработалась очень быстро, и теперь Сергей чувствовал себя забытым. Нельзя сказать, что Костя совсем пропал – нет, он все так же каждое утро интересовался в сообщении, как Сергею спалось, и все так же вечерами желал спокойной ночи, но днем его не было ни видно, ни слышно.

И легкое раздражение постепенно сменялось глухим. Сергей злился. На Костю за невольное пренебрежение, но больше на себя – за зависимость. Так нельзя, корил себя Сергей. Нельзя замыкаться на малознакомом человеке и думать, что, раз он тебя слушается, он твой. Нет, не твой. Лишь свой собственный.

В пятницу Сергей уже не спрашивал, он настаивал: завтра мы идем пить чай и гулять. И никаких возражений.

Возражений и не последовало.

***

Костя уже ждал его за столиком. Сергей скинул куртку и, демонстративно усевшись не напротив, а рядом, положил руку Косте на бедро. Костя чуть развел ноги и расслабился.

- Ну, рассказывай, что с тобой на этой неделе было, - сделав заказ, начал допрос Сергей.

- Работа…

- Нет. Не только, - Сергей не мог объяснить, откуда взялась эта уверенность, но оказался прав.

- Не только, - разглядывая кружащиеся в стеклянном чайничке чаинки, тихо подтвердил Костя. – Я испугался.

- Меня? – Сергей с силой сжал бедро, Костя шумно выдохнул и прикрыл глаза.

- Себя. Мне с вами слишком интересно.

Сергей рассмеялся. И в смехе явно слышалось облегчение.

- Разве это плохо?

- Не знаю, - Костя отвел взгляд от чаинок и прямо посмотрел на Сергея. Впервые их взгляды встретились так, почти на равных. Глаза у Кости были красивые: серо-зеленые, с желтоватыми вкраплениями, а ресницы пушистые. – Я много думал о формате наших отношений, как вы просили.

- И? – Сергей весь обратился в слух.

- С сессиями все понятно – полный контроль. А между сессиями… наверное, вот так, как сейчас.

- Это как?

- Вот так, - упрямо повторил Костя. – Если все наше общение будет крутиться исключительно вокруг темы, мне через какое-то время станет скучно. Как и вам.

- Согласен.

- Мне очень о многом хочется с вами говорить, но я не решаюсь, потому что не знаю, как вы к этому отнесетесь.

- Говори.

Костя улыбнулся и на мгновение ткнулся лбом в плечо Сергея. Тот, не сдержавшись, потрепал его по макушке.

С Костей было легко с первой встречи. То ли от того, что он сразу принял Сергея над собой, то ли из-за реакции на него самого Сергея – он чувствовал в нем нижнего. Даже не имея опыта, он четко видел в Косте не желание – потребность подчиняться.

И Сергею казались правильными именно такие отношения, потому что с Костей было интересно, и затыкать его, переигрывая и изображая из себя того, кем на самом деле не являлся, Сергей не хотел. Они выстраивали новые границы. И Сергей не понимал, что они перенесены в его сторону, что именно свою территорию он без боя уступает.

Отпустив себя, разрешив себе эти отношения, он просто наслаждался.

После кафе они гуляли. Просто ходили по Невскому, Литейному, Владимирскому, и Сергей не обращал внимания, что Костя идет уже не на пол шага позади, а практически вровень. Ведь так удобнее разговаривать. А разговаривали они много и обо всем: о книгах, фильмах, Костином будущем, политике и ситуации в мире. И мнения их часто не совпадали, и Сергею было интересно приводить доводы, убеждать Костю в своей правоте не силой, а мозгами. Не всегда получалось, но удовольствие от общения от этого меньше не становилось. С Костей Сергей смог позволить себе быть искренним.

Они расстались поздним вечером. Сергею казалось, что им удалось найти тот самый баланс, когда комфортно обоим. Он сел за статью. Написав тысячу слов, перечитал. Выходило, что тематические отношения – сплошной позитив. Он улыбнулся, сохранил текст и лег спать.

***

Обычно Сергей радовался, что никому не дано читать чужие мысли. Потому что кто знает, что там можно вычитать. И сможешь ли потом общаться с человеком. Но сейчас он отдал бы что угодно, чтобы узнать, что творилось в Костиной голове. Ведь только вроде все выяснили, обговорили, согласились. Но нет, опять что-то было не так. Костя стал пропадать. Не выходил в сеть вечером, не писал сообщений по утрам, отговариваясь отсутствием денег на телефоне.

Настроение Сергея менялось с бешеной скоростью, как у женщины в период ПМС. Веселость сменялась задумчивостью. Он понимал, что зависим, как никогда ни от кого, но поделать ничего не мог.

- Что с тобой? – к середине недели Сергей совсем измотался. Аня присела рядом, заглянула в глаза. – Давай ты мне все расскажешь.

Сергей колебался. С одной стороны, Аня была нижней, как и Костя, и обсуждать с ней его казалось как-то не по-мужски. С другой стороны, она долгое время была его подругой. И Сергей не представлял, кому, если не ей, он мог бы все рассказать. Но жаловаться одному нижнему на другого?

- Все хорошо, не выспался.

- Точно хорошо?

- Точно, - раздражаясь из-за Аниной настойчивости, резко ответил Сергей.