И этот голос Рады был действительно услышан. Большая часть из двинувшихся в глубь нашей территории 50 немецких дивизий общей численностью в 600 тысяч штыков942 шла по украинской земле в сопровождении контрреволюционных сил буржуазных националистов. Выступая 19 февраля в рейхстаге с докладом о мирном договоре с Радой и об итогах мирных переговоров в Брест-Литовске, Кюльман заявлял, что Германия не может, дескать, доверять миролюбию России и что возобновление военных действий против нее усилит расположение Петрограда к миру943. Утром 20 февраля Совнарком обсуждает положение на фронте — докладывают Крыленко и Альтфатер — и правительство принимает ряд мер по организации обороны страны, Петрограда Был создан Временный Исполнительный Комитет Совнаркома для обеспечения непрерывности работы правительства, в который вошел и Ленин. СНК решил обратиться к стране с воззванием. Документ «К трудящемуся населению всей России» был принят созданным Временным Исполнительным Комитетом СНК в 2 часа ночи
21 февраля и утром опубликован в печати944. Его смысл — у России нет иного выхода в создавшихся условиях, кроме как согласиться на подписание сепаратного аннексионистского мира. В нем, в частности, подчеркивалось: «Мы ждем предъявления германских условий и готовы на величайшие жертвы, чтобы обеспечить нашему истощенному народу возможность справиться с ужасающими последствиями войны и выйти на дорогу социалистического развития. ...Мы хотим мира, мы готовы принять и тяжкий мир, но мы должны быть готовы к отпору, если германская контрреволюция попытается окончательно затянуть петлю на нашей шее. ...Пусть знают наши враги — извне и внутри,— что завоевания революции мы готовы отстаивать до последней капли крови»945.
Во исполнение решений СНК оперативно создаются соответствующие органы по организации обороны страны и Петрограда. В столице 20 февраля за подписями Подвойского, Склянского и Крыленко организуется Чрезвычайный штаб Петроградского военного округа в составе Влад. Бонч-Бруевича, В. Василевского, К. Еремеева, М. Лашевича, К. Юренева; в качестве представителя Наркомвоена в него вошел К. Мехоношин946. 21 февраля создается Комитет революционной обороны, который возглавил Свердлов; в него вошли Володарский, Урицкий, Подвойский, Еремеев и Гусев947. В тот же день Петроград объявляется на осадном положении948. Происходит формирование рабочих и красногвардейских отрядов, спешно направляемых навстречу германским силам. Перед одним из таких отрядов, который состоял из латышских стрелков и по просьбе Ленина собрался днем
20 февраля в актовом зале Смольного, выступает на немецком языке Владимир Ильич Ленин, разъяснивший бойцам создавшуюся обстановку *.
Принятие мер по организации обороны происходило в обстановке резкого обострения разногласий в руководстве партии относительно оценки момента. Утром 20 февраля состоялось экстренное заседание Московского комитета РСДРП (б), обсудившее согласие Совнаркома подписать мир на предъявленных Германией условиях949. В принятой резолюции решение СНК было названо «вредным для дела мировой революции», и Московский комитет настаивал на пересмотре Совнаркомом «принятого решения и на отказе от него»950.
А немцы продолжали наступать. 20 февраля был занят Полоцк, германские отряды нацеливались на Оршу, Режицу, Вольмар, Верден, Гапсаль, Ревель, Нарву, Псков, Петроград951. Наши части почти повсеместно отходили без боя, во многих местах царила паника, враг захватывал немало складов с вооружением, обмундированием, продовольствием, другими материальными средствами. Газеты писали, что немцы наступают небольшими и часто сводными отрядами с выдвинутыми вперед разведчиками, что все это подкрепляется ударными группами, что на Северном фронте отступающие силы стягиваются к Пскову, а железнодорожные пути между Двинском и ближайшими станциями взорвать не удалось, что в целом немцы продвигаются весьма осторожно и имеются случаи отказа их солдат идти в наступление6.
Немцы двигались в глубь страны, а ответа на наше согласие подписать мир на предъявленных условиях все не было. Враг использовал время для продвижения вперед. Были получены сведения, что петроградский курьер, отправившийся с наступлением 20 февраля в путь, только вечером того же дня сумел выехать на автомобиле из Режицы в Двинск '.
Согласие Совнаркома на подписание мира в соответствии с предъявленными Германией условиями в Брест-Литовске после того, как наша делегация там во главе с Троцким сделала совершенно другое заявление, вызвало огромный резонанс во всех политических партиях и группах, включая большевиков. Таврический дворец, где разгорались дискуссии во фракциях ЦИК, бурлил весь день 20 февраля. В 19 часов открылось заседание большевистской фракции, на котором с длинной речью выступил К. Радек, призывавший объявить «священную войну» немцам952. Выступавший на заседании Крыленко, который говорил о полном развале фронта и неспособности армии остановить продвижение немцев, подчеркивал, что единственный для нас спасительный выход заключается в немедленном подписании мира953. Страсти подогревались отсутствием ответа от немцев и каких-либо сообщений от посланного к ним нашего курьера. К 23 часам 20 февраля расстановка сил в большевистской фракции ЦИК была такова, что большинство ее склонялось к отказу пойти на заключение аннексионистского мира954. Поддерживая позицию Совнаркома, «Известия ЦИК» писали на следующий день, что мало захватить власть, ее нужно еще сохранить, и, «спасая свою русскую революцию, сохраняя этот оазис социализма в капиталистическом мире, трудящиеся массы нашей страны спасают очаг мировой революции»955. И далее газета подчеркивала, что «мы должны принять сражение тогда, когда это будет выгодно нам, а не нашим классовым врагам», что, используя противоречия империалистов, мы с заключением мира получим «временную отсрочку, чтобы продолжать борьбу с голодом и разрухой, чтобы довести до конца дело социалистического преобразования России». Но если нас попытаются сейчас задушить, резюмировали «Известия ЦИК», мы будем сражаться до конца6.
Параллельно с собранием большевистской фракции проходило в этот день заседание фракции левых эсеров ЦИК, их ЦК. С. Д. Мстиславский, П. П. Прошьян,
А. Л. Колегаев и другие левые эсеры выступили против заключения грабительского мира *. С резкими нападками на позицию Совнаркома, на политику большевиков обрушивались другие политические партии — правые эсеры, меньшевики, анархисты, их органы печати.
21 февраля «Правда» за подписью Карпова публикует статью под заголовком «О революционной фразе»; после почти полуторамесячного «молчания» Ленин начинает открытую борьбу в печати за заключение мира956. Внутрипартийная дискуссия по вопросу о мире выносилась на страницы газет, в массы. Разъясняя ошибочность позиции сторонников революционной войны, выступающих против заключения аннексионистского мира, Ленин подчеркивал, что они толкают партию на опасную авантюру, поскольку наша страна не имеет главного — армии, и все призывы к революционной войне «есть пустейшая фраза, за которой ничего реального, объективного нет»®. «Чувство, пожелание, негодование, возмущение— вот единственное содержание этого лозунга в данный момент»957,— подчеркивал Ленин. Говоря о пагубности такой политики для нашей революции, Ленин указывал и на то, что сторонники революционной войны сами лезут в западню англо-французской буржуазии, стремящейся задушить руками германских империалистов Советскую власть. Он писал: «Англо-французская буржуазия ставит нам западню: идите-ка, любезные, воевать теперь, мы от этого великолепно выиграем. Германцы вас ограбят, «заработают» на Востоке, дешевле уступят на Западе, а кстати Советская власть полетит... Воюйте, любезные, «союзные» большевики, мы вам поможем!»5
