- Субару! - Поразилась до глубины души Ольга, когда лезвие меча Рихтера на свой меч принял Субару. Альбиносу хватило пару секунд, чтобы выхватить меч из стойки с оружием и броситься на защиту своей… подруги? В своих чувствах к начинающей русской ведьмочке Халк ещё не разобрался, но уже прекрасно знал, что любому, покусившемуся на неё, устроит настоящий Ад. Даже дядя, который, конечно же, сильнее и опытнее самого младшего из Сакамаки. Поняв серьезный настрой вампира, Лелька благодарно кивнула и отойдя в сторонку, продолжила создавать основу заклинаний-ловушек, нацеленных именно на Рихтера. “Рассыпав” таких ловушек по всему помещению, Оля устало опустилась на ковер, расстеленный на полу. Непривычно ей было в такой напряженной обстановке творить заклинания, которые она только недавно выучила.
Корделия откровенно веселилась, наблюдая за тем, как Рихтер уверенно теснит альбиноса. Звон мечей казался странной, немного жутковатой, но прекрасной мелодией, ласкающей слух почти так же, как звуки пианино. Мать тройняшек ни на мгновение не сомневалась в победе своего любовника, прекрасно зная о его силе, но что-то изменилось. Неуловимо, но чаша весов в бою склонилась на сторону Субару. Рихтер замер как вкопанный, вытаращив свои алые глаза. Вены под его кожей вздулись, а на лице выступила испарина. Но как бы он не сопротивлялся, а заклинание всё же было сильнее. Увлекшись битвой брат Короля вампиров даже не заметил подлянок Ольги. Очень и очень не предусмотрительно было с головой окунаться в бой и забывать об окружающем мире. Альбинос, поняв, что ему наконец-то выпал шанс расправиться с дядюшкой раз и навсегда, замахнулся мечом, готовый отрезать вместе с головой родственника, ещё и часть грудины с правой рукой, но всё пошло не так, как хотел разгоряченный дракой вампир. Рихтеру-таки удалось выбраться из магической ловушки, только на груди его все равно осталась кровавая полоса, оставленная мечом Субару. Ничего страшного, лишь царапина. Но обидная и болезненная царапина. Болезненная больше для уязвленной гордости брата Карлхейма, чем для тела. А растерянный и какой-то разочарованный взгляд Корделии, направленный на зеленоволосого, лишь подлил масло в огонь. Безошибочно определив причину своего ранения, мужчина, лицо которого перекосила гримаса ярости, бросился к сидящей на ковре девушке. Его отрезвил лишь меч, вошедший сантиметров на десять в плечо. Очередная вспышка боли несколько притушила гнев, но тот тут же разгорелся сильнее, когда Рихтер понял, что его ранили и ранили серьезно, причем на этот раз мужчина сглупил уже сам, поддавшись своим эмоциям. А такое для него было несвойственно. Тоже магия?! Брат Короля вампиров не знал о способностях и знаниях шатенки, потому у него вдруг разыгралась паранойя. Что если девчонка знает заклинания, который подавляют разум и усиливают эмоции? Эта мысль прочно засела в мозгу, пугая мужчину, но одновременно с тем и зля.
Субару и Рихтер снова стали кружиться в смертельном танце, сопровождаемом лязгом мечей. Только вот дядюшка явно сдавал свои позиции, будучи раненным уже дважды, а вот альбинос был полон сил и испытывал нечто, что можно назвать холодной яростью. Все внутри кипело и бурлило от злости, но это не мешало парню соображать, а наоборот, помогало, увеличивая его скорость, физическую силу и смекалку. Тем более Рихтер, ослепленный страхом и гневом, всё чаще пропускал удары и, совершенно забыв о ловушках Лельки, попадал в каждое второе ловушку-заклинание. И когда дело приняло совсем скверный оборот для зеленоволосого вампира, тот неожиданно исчез, чтобы через секунду оказать за спиной Юи. Схватив девушку за талию, склонив её голову на бок, оголяя бледную шею, мужчина был готов впиться в кожу своими клыками, чтобы испить крови своей любовницы, да только… Огромная кровоточащая борозда на спине, оставшаяся после удара меча, заставила Рихтера отпрыгнуть от Комори-Корделии, которая тут же свалилась на колени от неожиданности. Аято, зеленые глаза которого пылали праведным гневом, держал в руке окровавленный меч, которым атаковал дядю.
- Какая встреча, Рихтер. - Прошипел старший из тройняшек, медленно наступая на своего родственника. К нему присоединился и Субару, на которого Аято не обратил особого внимания, видимо принимая право брата на убийство “обожаемого” ими всеми дядюшки. Рейджи, подняв очки с пола и одев их, внимательно посмотрел на своих братьев, а потом, переведя взгляд на застывшую невесту, легко поднял её на руки, переносясь вниз, к диванам. Усадив на мягкий диванчик удивленную Таньку, брюнет уже хотел уйти, неизвестно зачем, но его остановила делла Ровере, вцепившаяся в его одежду. Вампир удивленно вскинул бровь, насмешливо посмотрев на блондинку.
- Боишься? - Усмехнувшись, осведомился он. Татьяна нахмурилась, одарив своего женишка прямо-таки ледяным, промораживающим до костей взглядом.
- Не говори глупостей. - Сдержанно попросила Барклай-де-Толли, поморщившись, словно от зубной боли. - Юи понадобится лекарство. Этой ночью она обратится в вампира. Думаю, ты и сам сможешь приготовить лекарство, но всё же чем раньше ты это сделаешь, тем лучше для неё. Кровь Корделии можешь взять у Канато, у него завалялся флакончик. - Кратко проинформировала будущего мужа русская барышня и, отпустив его одежду, гордо выпрямилась, посмотрев в окно, показывая всем своим видом, что разговор окончен. Рейджи это, конечно же, не понравилось. Не успела Танька успокоиться и избавиться от злости и негодования, все ещё царящих в её душе, как её грубо и требовательно поцеловал… её жених. Брюнет, сильно сжимая плечо девушки, до синяков, терзал её губы чем-то, что с огромной натяжкой можно назвать поцелуем. Но это почему-то нравилось Тане, по коже которой бродили мурашки. И всё-таки она становится мазохисткой!
- Будешь и дальше умничать - наказания не избежишь. - Предупредил Рейджи, отрываясь от своей невесты. Растянув распухшие покрасневшие губы в усмешке, блондинка с вызовом посмотрела на вампира, скрещивая руки на груди.
- Тогда тебе придётся часто меня наказывать. - Ответила девушка. И не успел Рейджи подивиться переменам в делла Ровере, как его отвлек крик Аято. За то время, что брюнет отвлекся на свою невесту, произошло то, что Таня и Оля знали по канону. Каким-то образом израненный Рихтер смог прошмыгнуть мимо Субару и Аято, после чего схватил Юи, но та, вновь отстояв свои права на тело, вырвалась и убежала на лестничный пролет, где, вцепившись в кинжал альбиноса мертвой хваткой, произнесла: “Никто не пострадает”. И убила себя ударом с сердцем. Улыбаясь… А братья Сакамаки в полном составе собравшиеся в гостиной лишь могли молча переживать шок.
- Она убила… себя? - Пораженно спросил неизвестно у кого младший брат Карлхейма. - Кинжалом святой инквизиции? Откуда… он у неё? - Мужчина впал в прострацию, разговаривая, кажется, сам с собой. Первым очухался Аято, который, заорав раненным зверем, одним мощным и быстрым ударом отделил голову дядюшки от тела. Больше тот уже ничего не скажет… Кровь залила почти весь второй этаж, но кому какая разница?..
- Ударить саму себя… Какая дура. Её смерть и последующее пробуждение лишь вопрос времени. После этого, её тело и её душа, будут полностью моими. - Усмехнувшись напоследок, сказала Корделия. Юи побледнела, став цветом лица напоминать мел. Теперь отсчет времени пошел и стоило торопиться.
Рейджи, помрачнев, вспомнил совет своей невесты и схватил Канато, потащив его в свою лабораторию, спеша приготовить лекарство для новой “сестренки”, предупредив остальных, чтобы они перенесли Юи на диван и вытащили из её груди кинжал. Аято всё сделал сам, не подпуская братьев к Комори. Только Лелька и смогла подойти к блондинке, да залечить с помощью магии серьезную рану, которую девушка нанесла себе сама. На это заклинание исцеления ушли последние силы Оли и она без сил рухнула на диван рядом с Танькой. Остальные вампиры мрачно смотрели на мертвенно-бледную Юи, каждый думая о своем, разве что Субару уселся рядом с Лелькой, по-хозяйски обняв её, и на вопросительный взгляд братьев отвечая убийственным и кровожадным взором алых глаз.
