Отовсюду доносились стоны раненых.

- Не могу поверить! – воскликнул генерал. – Эта сволочь заминировала канал!

При этом никто не услышал нескольких приглушенных пыханий со стороны дома. Первая противопехотная граната взорвалась рядом с правительственной лянчией, прибавив шрамов от обломков на стенах окрестных домов.

Первое письмо я вскрыл с надеждой. Они хотели, чтобы я в течение трех дней объявился и дал все пояснения. В ответ я написал, что для меня вопрос уже закрыт. Если хотят какие-нибудь деньги, с охотой заплачу. Пускай только напишут: сколько, и сообщат номер счета.

- Мы потеряли тридцать семь человек, в том числе: министра, президента города, бригадного генерала и главного полицейского коменданта. Более пятидесяти человек находится в госпитале, некоторые из них – в критическом состоянии. Этот гражданский уничтожил наши девять полицейских автомобилей, танк, вертолет и три правительственных машины. Не стану уже говорить о приличном шматке города. И даже некого наказывать, поскольку виноватых уже нет в живых. Ожидаю от вас предложений.

Собравшиеся переглянулись.

- Нужно будет несколько танков, которые одновременно атакуют с нескольких сторон.

- Танки на улицах вызывают нежелательные ассоциации... Для оппозиции это просто манна небесная. А минометов разве недостаточно?

- Мы пробовали. Во время монтажа огневых позиций... Только Вроньский был быстрее.

- Кто вообще этот тип? Растениевод или пиротехник?... Ладно. Запустим танки. Чего ждете?

- Несколько танков бросятся в глаза. Официально, в соответствии с законом, чтобы вывести армию на улицы городов, необходим письменный приказ президента державы.

- Хорошо. Колпачок с ручки я уже снял.

Через неделю пришло очередное письмо. Очень официальное такое письмо, сообщающее о том, что все дело крайне сложное, так что все объяснения я обязан дать лично. Помимо того был указан длинный перечень документов, которые я должен буду приготовить, и действий, которые мне в обязательном порядке следует исполнить, чтобы мои поясненимя могли быть рассмотрены.

- А давайте оставим его в покое! Вы что, даже не допускаете подобной мысли?

- Что за шутки! Он убил несколько десятков человек. Министра убил!...

- Так ведь он же убивает исключительно в целях самозащиты. Министр утвердил план взрыва дома. И гляньте, ведь ни один посторонний не погиб. Он убил четырех охранников, которые попытались ворваться к нему в дом. После них пришел полицейский патруль. За ними – борцы с террористами, а в самом конце – армейские коммандос. Мы наваливаем пирамиду трупов ради защиты трехсот восемнадцати злотых.

- Ради защиты процедур, уж если...

- Бессмысленных процедур. Это государство относится к гражданам будто к собственности. Подобным образом уважения нельзя добиться; самое большее, при этом образуется картина бессмысленной машины.

- А знаешь, что я думаю? Мне кажется, что ты еще не вышел из шока. Кто мог предвидеть, что этот псих продвинется столь далеко? Можно ли гражданину становиться над законом только лишь потому, что у него дома имеются, совершенно незаконно, миномет с калашом?

- Но ведь можно было признать долг таким, который не взыскивается, а еще лучше – отцепиться еще до того, как долг образовался. Что это вообще за сумма?

- Штраф за не подачу в срок декларации плательщика НДС. Я все исследовал. Но это лишь вершина айсберга.

- Но ведь он прикрыл свою фирму восемь месяцев назад.

- Он не завершил всех формальностей, в связи с чем фирма все еще официально существует. Помимо того, вот уже пару лет тянутся проверки от нескольких учреждений. Его провинности заключались исключительно в несоблюдении формальностей. Через какое-то время любой проступок автоматически разрастался, ведь неизбежно поступали новые повестки, на которые он не реагировал. И штрафы, которые не уплачивал, поскольку не расписывался за получение напоминаний. Можно сказать, что он порвал контакт с системой. И его мелкие проступки теперь выросли до ранга серьезнейших преступлений. Он слишком строптив и переступил все возможные границы.

- Гражданин с подвесившейся системой... Как ты думаешь, кто будет следующий? Кого он убьет теперь?

Все книги, счета-фактуры, абсолютно все я упаковал и отослал им, не указывая обратного адреса. Данные из компьютеров стер. Теперь, даже если бы они захотели, им нечего было бы контролировать.

Через несколько дней пришло очередное письмо. Я его не вскрыл. Вообще ни одно го больше не вскрывал, а их

вскоре стало приходить по несколько за день. Из самых различных организаций.

Фирма не существует. Ну как они не способны этого понять?

"Сегодняшний день был объявлен днем национального траура. Несмотря на продолжавшуюся несколько часов борьбу за жизнь, Президент Жечипосполиты Польски умер вчера, в двадцать три часа двадцать минут..."

Их кухни раздался грохот падающей посуды.

- Тихо там, старуха! – заорал втупившийся в телевизор пенсионер.

В ответ из кухни раздался сварливый голос:

- А какого черта ты засунул кастрюли в шкафчик?! Я только дверцу открыла, а оно все и вывалилось...!

- Ты знаешь, что нам президента пристрелили?

- Шо, Буша убили?!

- Та нет, дура-баба! Слушай, шо гутарю, вместо того, чтобы сразу болтать. Самолетом его попали.

- Господи Иисусе! Настоящим?

- Таким, что от радио работает. Кто-то стоял подальше, и во время речи, оно и влетело ему в голову. Так что назад сложить уже не получается.

В каждое учреждение я собственноручно написал письмо с одинаковым содержанием: "Я ничего вам не должен. Прошу, оставьте меня в покое". Только письма все так же продолжали приходить. А в самом конце пришел судебный исполнитель.

На огромном металлическом столе лежали останки летательной машинки с дистанционным управлением.

- Обратите внимание, пан генерал, на вот этот небольшой цилиндр в передней части корпуса. – Металлической ручкой техник указал на фрагмент внутренностей мертвой машины. – Это камера. Сразу же за ней находится мощный приемно-передающий многоканальный модуль дистанционного управления.

- И что это означает?

- Этой штукой можно управлять с расстояния в несколько километров. Подобные камеры, только стационарные, мы выявили сегодня во многих местах, на расстоянии даже нескольких сотен метров от его дома. Он видел каждое наше движение.

- Ну все, шутки кончились! – генерал Миклуш грохнул кулаком по столу, обернувшись к стоявшему за ним офицеру, он сказал уже потише: - Поднимайте F-16. Обосновывать все будем потом. Пускай выпустит "Maverick" с безопасного расстояния. Истребитель ему же ведь не сбить.

- А я и в самом деле считаю, что нам следует отступить и затушевать все это дело. Я думаю о том, что еще может случиться. До сих пор Вроньский ограничивался лишь оборонными действиями.

- Господи! Но ведь он же убил президента!

- За час до того президент подписал приказ о нападении на его дом. Я пытался вас остановить, когда жертв было еще не так много.

- Сейчас уже, чтобы не произошло, мы отступить не можем.

- И тот же самый механизм действует с самого начала, с того самого момента, когда Вроньский не подал во время декларацию плательщика НДС.

- Вы считаете, что он нас убьет? А как это он может сделать?

Когда же я заметил, что со всем этим как-то не так? Это тогда, когда у меня пропал цветок – polyscias. Не очень-то ценное тропическое растение, но этот экземпляр необходимо было довести до приличных размеров, тогда его стоимость вырастает. В базе фигурировало семь штук, а на складе было только шесть. История цветка была записана в моей системе, начиная с закупки семечка. После того: очередные пересадки в большие горшки, удобрения, почвы, были еще и отчеты контроля качества на очередных этапах. Цветок прошел длительную дорогу через мою документацию, но в реальности я его никогда не видел. У меня не было времени им заниматься.