Кое-как справившись с дыханием, Эль мелкими шажками дошла до панорамного окна и до упора расшторила его. Ливень хлестал по стеклам, и в стекающих каплях город сверкал всеми цветами радуги, словно диковинная драгоценность. Они жили на пятом, самом высоком этаже, но и отсюда центр Лондона лежал весь на ладони. Если бы не время за полночь, Эль непременно отправилась бы на прогулку прямо сейчас: наслаждаться вновь обретенной свободой, возможностью просто бродить по улицам, любоваться отражениями прославленных английских фонарей в лужах, обязательно постоять в красной телефонной будке и покататься на горбатых желтых такси. Господи, она хотела просто ЖИТЬ! Каждую секунду этой новой жизни, которую Макс подарил ей пусть всего на несколько дней. Взять от этой поездки все, что возможно, чтобы хранить так же сильно, как некоторые хранят фамильные украшения или альбомы с фотографиями.

Еще немного постояв около окна, она осмотрелась в поисках пульта. Плазма на полстены манила насладиться четкостью изображения. Возможно, здесь есть какой-то музыкальный канал? Что-то такое, что будет по душе им обоим.

Пульт нашелся внутри приставной тумбочки. Не сразу, но она разобралась что к чему и перелистнула несколько каналов. Очевидно, в стоимость номера входил и доступ к платным спутниковым каналам, потому что первым же в списке был канал фильмов, где как раз шел какой-то блокбастер с Томом Крузом в главной роли. Следующими шли несколько спортивных каналов, потом канал новостей, потом снова фильмы, сериалы и бизнес-канал с огромным графиком котировок акций.

А потом…

Эль дернулась, словно ее крепко огрели по затылку. Это что… порно?

Мужчина на экране стоял спиной к камере, женщина лежала на спинке дивана на спине с широко раздвинутыми ногами и остервенело поглаживала себя между ног. Слава богу, что звук был приглушен почти до минимума, но мольбы женщины трахнуть ее поскорее, казалось, грохотали на всю гостиницу. Эль уже почти нажала на клавишу переключения каналов, но палец замер над кнопкой, когда мужчина опустился перед своей партнершей на колени. То, как он впился губами ей между ног, отозвалось тяжестью в самом низу живота самой Эль. Она сглотнула и едва ли понимая, что делает, подошла ближе. Камера снимала под таким углом, что лицо мужчины было видно лишь в профиль, но его темные волосы и легкий намек на щетину вокруг острого подбородка делали его слегка похожим на Макса. Каждое движение его языка заставляло партнершу кричать с новой силой. Наверняка, как и всякая актриса, она переигрывала, но сам процесс казался чем-то настолько… развратно-сладким, что у Эль подкосились ноги. Она попятилась, слепо пошарила в поисках опоры.

«Выключи это немедленно, Эль Кромби!» — снова и снова приказывала она себе, но продолжала жадно впитывать каждый кадр.

Тот мужчина на экране: что, если бы это был… Макс? Если бы это она лежала перед ним вот так, доступная и готовая отдаться вся без остатка? От одной этой мысли колени задрожали сильнее, с губ едва не сорвался стон.

Все это было словно один большой катализатор для того, в чем она стеснялась признаться сама себе, но о чем ее собственное тело умоляло буквально с первой встречи: она хотела Макса Ван Дорта. Как не бесстыже это звучит, но желала с самого первого дня их встречи. С того момента, как он не дал ей кубарем свалиться с лестницы, и позже, когда она наслаждалась видом его мускулистых жилистых рук у себя в комнате. Макс Ван Дорт был сосредоточением запретного наслаждения, о котором она не знала и которого не желала, но теперь нуждалась в нем со всей силой, на которую была способна.

Она попятилась еще дальше, на что-то наткнулась и едва не кувыркнулась назад, но чья-то рука поймала ее и помогла удержать равновесие.

— Мммммакс? — заикаясь, пробормотала Эль.

— Ну, полагаю, кроме нас здесь больше никого нет, — сказал он негромко и проследил за ее взглядом.

Эль едва не превратилась в горстку пепла, попыталась выключить проклятый телевизор, но пульт плясал в трясущихся руках, и кнопка выскальзывала из-под подушечки пальца.

Господи, он что — голый?

Эль медленно скользнула взглядом по его телу: в приглушенном свете торшера кожа Макса поблескивала от влаги, идеально гладкий торс с проработанным прессом и косыми мышцами живота выглядел так соблазнительно, что Эль едва пришлось одернуть руку за спину. Нет, слава богу, все же не голый: вокруг бедер обернуто приличного размера белоснежное полотенце.

— Габриэль, — Макс забрал пульт из ее пальцев, нажал кнопку выключения. — Не нужно так нервничать.

— Я случайно… — продолжала лепетать она, одновременно напоминая себе не забывать дышать. — Просто… Искала музыкальный канал…

Она сглотнула, когда Макс приподнял ее лицо за подбородок, требовательно изучая ее лицо темно-серым взглядом.

Какой же он все-таки красивый с этими влажными, неряшливо спадающими на лоб волосами и гладко выбритым лицом. И как потрясающе от него пахнет: цитрусом и морским бризом, как будто он только-только вернулся с тропических островов.

— Ты дрожишь, Габриэль. Не холодно, как будто. — Он мимолетно улыбнулся. — Извини, что я тут расхаживаю, как Тарзан — терпеть не могу халаты. Чувствую себя в них старым сутенером.

Удерживая ее в плену магнетического притяжения своего обаяния, Макс осторожно погладил ее по уголку локтя, и на этот раз Эль не удалось взять над собой контроль: она громко всхлипнула, едва ли не так же похотливо, как та женщина с экрана.

«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!..»

Она не знала, чего именно хочет, но ясно, как никогда в жизни, отдавала себе отчет в том, что не хочет разрывать напряжение, которое было таким сильным, что она могла бы намотать его на волшебное веретено из сказки.

«Пожалуйста, не уходи!»

Она встала на цыпочки, потянулась к Максу в бесконтрольном порыве.

Макс перехватил ее руки за запястья, забросил себе на шею. Эль со стоном запустила пальцы ему в волосы, наслаждаясь приятным покалыванием в кончиках пальцев.

— Я хочу поцеловать тебя, Габриэль, — сказал Макс. Не попросил разрешения, лишь озвучил свое намерение.

— Да, да…

Он что-то пробормотал себе под нос, обнял ее за талию и прижал к себе так сильно, что Эль на миг почудилось — теперь они стали одним целым.

Его поцелуй был жадным, собственническим. Он раскрыл ее рот поцелуем, и украл ее дыхание, смел одним толчком всю силу воли и попытки сохранить хоть каплю контроля. Сейчас Макс был ее единственной реальностью для нее, единственной точкой, в которую неожиданно схлопнулась вся вселенная.

— Эль, ты не обязана делать это, если не хочешь…

Его слова выхватили ее из приятного томления.

— Не хочу? — не поняла она.

— Если не готова или считаешь, будто чем-то мне обязана.

Он смотрел на нее глазами, в которых бушевало желание. Нет, Эль отлично понимала, что вполне может ошибаться, но здесь и сейчас он хотел ее. Какие могут быть сомнения? Он хотел заняться с ней сексом, но почему-то медлил. Его голос сделался хриплым. Кажется, она даже ощущала его учащенное сердцебиение — так сильно Макс прижимал ее к себе.

— Хочу… — прошептала одними губами.

Он улыбнулся и больше ни о чем не спрашивал.

Снова приник к ее губам, снова ворвался в ее рот требовательным жалящим языком. Он не был яростным и наглым, но был требовательным — как мужчина, который пришел взять женщину, принадлежащую ему по праву. Эту мысль Эль осознала лишь краем еще не растворившегося сознания — и она ей понравилась. Да, сегодня она будет той женщиной, которая предназначено лишь для него. Неопытная и все еще с дрожью в коленках, пылающая от смущения и желания, но все равно — его.

Словно пушинку Макс подхватил ее на руки. Эль вскрикнула, обхватила его за шею и неожиданно для себя тихонько хихикнула. Во взгляде Макса появилось удивление.

— Прости. Просто представила древнего мужчину, который тащит свою женщину в пещеру.

Макс игриво зарычал ей в ответ.

— Пещера так себе, конечно. Ни от одного мамонта не защитит. Но эту проблему мы оставим на завтра. А пока мужчина хочется свою женщину. — Последние слова он произнес тише, сглотнул, отчего острый каждый на его шее дернулся.