Как известно, Коран непримиримо относится ко всем видам идолопоклонства. В покоренных странах арабы применяли к местным язычникам жесткую миссионерскую практику: в жилище зороастрийца или буддиста поселялся воин-мусульманин и следил за тем, чтобы все обитатели дома выполняли обряды Ислама. ("Зиндиков", то есть манихеев, просто убивали мусульмане не без оснований считали их сатанистами.)
Однако совершенно иным, благожелательным было отношение арабов к христианам - поклонникам Единого Бога, которых Коран именует "людьми Книги" (ахл-аль-Китаб), предписывая уважение к их убеждениям. Предпочтение же среди всех христианских конфессий в Арабском халифате выпало на долю несториан, поскольку те оказались ближе других к истокам мусульманства.
В окружении основателя Ислама Мухаммеда христиан было немало. Христианином был Варака ибн Науфал, его друг и брат его первой жены, Хадиджи. Мусульмане очень почитают Хадиджу, называя её "матерью верующих". Варака занимался переводом Библии на арабский язык (начал он с Ветхого Завета и, к сожалению, успел перевести только Пятикнижие Моисея). О нем сам Мухаммед заявлял, что Варака "не нуждается в обращении в Ислам, поскольку стоит на правильном пути". Когда на Мухаммеда ополчились язычники, его укрыл от гонений христианин - император Эфиопии. Личным секретарем Мухаммеда и первым переписчиком Корана был монах-несторианин Сергий. Впоследствии Мухаммед держал при себе врачей-несториан (в Арабском халифате медицина сделалась одним из основных занятий несторианских ученых, принося им почет и известность). В послании к христианам Аравии основатель Ислама говорит: "Епископу племени аль-Харис и епископу Неджерана, и их священникам, и их последователям, и их монахам всех церквей и монастырей больших и малых. Если вы будете хранить мир и добросовестно выполнять принятые на себя обязательства, - ни один епископ не будет изгнан из своей епархии". А христианских правителей Мухаммед заверял в близости их убеждений: "Свидетельствую, что Иса (Иисус), Сын Мариам (Девы Марии) есть Дух Бога и Его Слово". Все это хорошо знали и помнили арабские мусульмане и не видели оснований для того, чтобы относиться к христианам хуже, чем основоположник их религии.
Эпоху Арабских халифатов по праву именуют "золотым веком" мусульманской науки и культуры. Исламские ученые того времени превосходно разбирались в тонкостях вероучений: им в голову не приходило смешивать христиан с язычниками-многобожниками. В мусульманской империи христианство оказалось на положении религии хоть и не главенствующей, но признанной и уважаемой. Несториане же извлекли из утверждения Ислама наибольшую для себя выгоду. В Багдаде "под крылышком" халифа несторианские католикосы устроились гораздо уютнее, чем прежде, при дворе зороастрийцев - шахиншахов Персии.
Персия до покорения её арабами сотряслась от политической нестабильности и внутренних смут. Нужно сказать, что несториане внесли заметный вклад в разрушение Персидской державы. Разрыв с Вселенской Церковью и искажение веры явились той ценой, какой они оплатили безопасность. Гонения на христиан прекратились, несториане были признаны официально. Однако созданная ими еретическая "национальная "церковь" не принесла пользы государству.
Шахиншахи благоволили несторианам; католикосы находились при дворе "царя царей", благословляли его трапезу. Шахиншах Хормизд IV провозгласил зороастризм и несторианство "двумя опорами своего престола". Его сын, Хосров II Парвез, строил новые капища огня и в то же время посылал средства на несторианский собор. Но этого несторианам казалось недостаточно. Почувствовав под ногами твердую почву, они занялись политиканством и повели отчаянную борьбу за власть и влияние с зороастрийским жречеством. Несториане потребовали разрушения молелен огнепоклонников: таков был один из лозунгов спровоцированного ими восстания Анушзада. Подобные действия имели мало общего с христианским смирением, да и с христианством вообще. И уж совершенно была неприглядной роль несториан в перевороте, произведенном манихейской сектой Маздака.
Маздакиты были "древними большевиками". Руководитель секты Маздак заявлял, что все зло в мире происходит из-за "неравенства в обладании земными благами и женщинами". Подчинив своему влиянию шахиншаха Кавада I, Маздак со своими присными приступил к "национализации женщин и имуществ". Историк Ат-Табари пишет о происходившем в то время в Персии: "Часто человек не знал своего сына, ни сын - отца, и никто не имел достаточно, чтобы жить обеспеченной жизнью". Несмотря на всю эту гнусность, несториане маздакитов поддержали: им нравился террор, который сектанты обрушили на зороастрийских жрецов. В короткий срок маздакиты разложили общественную жизнь и подорвали экономику Персии. Изгнавшему маздакитов шахиншаху Хосрову I пришлось издавать указы о возвращении женщин их мужьям и об устройстве множества детей-сирот.
Хосров I и его преемники оказывали несторианам знаки внимания, надеясь на их помощь в государственном строительстве. Однако межрелигиозные распри продолжались. Наконец, устав от этих раздоров, шахиншах Хосров II провозгласил закон, по которому ни один перс не имел права переменять свою веру под угрозой смертной казни. Зороастрийцев это устроило, несториан нет. Хосров II был убит в результате несторианского заговора. Последовала смута: за четыре года на шахском престоле сменилось восемь правителей. По мнению историков, несториане в этот период были близки к своей цели достижению главенства в Персии. Однако они просчитались. Ослабевшая Персидская держава была с легкостью покорена арабами-мусульманами.
В древности шахиншахи-Сасаниды были лютыми гонителями христиан. Но случилось так, что последний их потомок, шахиншах Йездигерд III, был похоронен по христианскому обряду. Потерпев поражение от арабов, Йездигерд III бежал в Туркменистан, в Маргиану. Будучи зороастрийцем, шахиншах попросил убежища у своего единоверца, некоего мельника. Тот, польстившись на богатства гостя, убил его как раз в тот момент, когда Йездигерд III совершал обряд поклонения огню. Затем мельник обобрал труп и выбросил его в реку. Предать земле тело шахиншаха никто не решался из страха перед арабами. Узнав об этом, мервский митрополит Илия обратился к своей пастве с пламенной речью, напомнив о "христианском происхождении" Йездигерда III (по женской линии - от византийской царевны Ширин, православной) и о добром отношении его отца и деда к христианам. Смерть шахиншаха во время зороастрийского молебствия митрополит назвал "мученической". Туркменские несториане извлекли тело Йездигерда III из реки, завернули в саван и, совершив над ним отпевание, похоронили в митрополичьем саду. Гробница последнего персидского "царя царей" недавно обнаружена археологами при раскопках древнего Мерва.
В Персии несториане (вероятно, не без злорадства) следили, как их древних врагов - зороастрийцев арабы суровыми мерами переводят в свою веру (образно этот процесс назывался "прибить чалму к голове"). Самим несторианам ничто не грозило.
Арабский халифат - "золотой век Ислама" - явился образцовым примером добрососедства и сотрудничества мировых религий. При дворе халифов были представлены православные, несторианские, яковитские священнослужители, в обязанность которым вменялось молиться о здравии повелителя империи и благословлять его трапезу. Первенствовали несториане: их католикос-патриарх утвердил свою резиденцию в Багдаде. Приветствовался успех христианских миссий среди язычников. По поводу обращения в христианство крупного монгольского народа кераитов - мусульманский летописец Рашид ад-Дин восклицал: "Религия Иисуса (мир Ему!) просветила кераитов, и они приняли ее!" При дворе халифа часто проводились диспуты с участием исламских и христианских богословов - каждая из сторон неизменно оставалась при своем мнении, но такие встречи имели смысл как для взаимопонимания религий, так и в качестве демонстрации веротерпимости. Зрелый халифат пришел к "толерантности" даже в отношении к язычеству. В 738 году наместник халифа Наср ибн-Сейяр провозгласил полную амнистию отступникам от мусульманства (речь шла об идолопоклонниках, приведенных в Ислам силой, - теперь они могли вернуться к прежним верованиям, не опасаясь смертной казни, которая грозила отступникам по исламским законам). Однако большинство новообращенных мусульман возвращаться к былым культам не пожелало, - и не только из-за налоговых льгот и карьерных возможностей, которые давались принадлежностью к государственной религии. Ислам есть единобожие, неизмеримо превосходящее язычество в духовном плане, украшавшееся к тому же обаянием великолепной арабской культуры.
