— Гляди-ка, он не только глухой, но ещё и тупой! — хохотнул главарь, приближаясь на шаг: — Птичка нашептала нам, что денег у тебя много, а ума — мало, вот и швыряешь золотишко направо-налево. Непорядок это, однако, не годится так! Денежки, они счёт любят, а потому у нас им самое место. И давай, шевелись, ежели помереть хочешь быстро.
— Умереть?.. — Линар сглотнул. — Но за что?..
— А просто так! Меньше народу, больше воздуху! Давай, говорю, скидывай тряпки, а я тебя за это совсем небольно зарежу, честное слово, — громко заржал мужчина.
— А если я отдам деньги, вы отпустите меня? Я никому ничего не скажу… — сорвалось с губ юноши, уже не пытавшегося унять дрожь в руках.
— Ясен хер не скажешь! Мертвяки не шибко болтают! Шевелись, мать твою, а не то! — он замахнулся мечом, но тут один из разбойников — совсем молодой парень, лицо которого показалось Линару смутно знакомым, воскликнул:
— Погоди, атаман, от него живого толку поболее будет!
— С какого хера?
— А с такого, что это не просто богатый дурачок, а графёныш, де Варен-младший! И папашка евонный выкуп нам за него такой отвалит, что на всю оставшуюся жизню хватит! — пояснил парень, и в этот момент Линар его узнал:
— Валек? Так вот значит куда ты…
— А куда деваться было, — криво усмехнулся парень, — опосля того, как батенька ваш велел меня выпороть и выкинул за ворота? Да ещё и в конокрады определил, хоть жеребца того я и в глаза не видал?!
— Но я… я… же тебе ничего не сделал, — обронил Линар, уже понимая, что сказал это зря.
— И то верно, ваша милость, — почесал в голове Валек, — потому и говорю: выкуп за вас получить получше будет, чем кишки выпустить.
— Вона чего, — хмыкнул атаман, — графёныш, говоришь? А какого занесло его сюды? Да ещё и одного? Врёшь, небось, Валек!
— Богами клянусь, что не вру! У него на пальце кольцо должно быть, ихнее, фамильное, с гербом!
— А ну, покажь-ка грабли! — приказал Линару атаман и через мгновение разочаровано протянул: — Нету у него никаких побрякушек! Померещилось тебе, Валек, со вчерашнего перепою!
— Кольцо и выкинуть недолго! — не отступился от своего парень. — Я графу не один год служил и рожи ихние запомнил! Говорю же, сын его это! Надоть его в логове нашем спрятать, а графу написать, что так, мол, и так: хотишь сына живым увидеть — плати!
— И чем докажем, что не балаболы? — нахмурился атаман. — Кольца фамильного нету, не портреты ж с него малевать! Кончаем щенка и вся недолга!
— Стой! — Валек выскочил вперёд, закрывая собой Линара. — У него на руке правой пятно родимое приметное больно, в аккурат на мизинце! Лучше всякого кольца будет, атаман. Кольцо-то и спереть можно, а такое не подделаешь!
Вместо ответа атаман схватил Линара за правую руку, присмотрелся и расплылся в довольной улыбке, увидев родимое пятно, похожее на каплю:
— Надо ж, и правда есть. Молодца, Валек, глазастый! Значится, так, ты придумал, тебе и графу писать, а пальчик энтот мы к бумаге приложим и добавим, что ежели не заплатит, будет кажный день письмецо такое получать! А первый нонче и пошлём, самый приметный! — нехорошо усмехнулся атаман, вытаскивая из-за пояса большой нож: — Держите его, не то дёргаться почнёт, глядишь, и лишнего чего оттяпаю!
Кричать Линар не мог, горло перехватило, а сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот проломит рёбра. Все попытки вырваться ожидаемо успехом не увенчались: разбойники держали его крепко, подтащили к старому почерневшему пню, торчавшему неподалёку, заставили встать на колени и прижали руку к шершавой, мёртвой древесине.
Атаман, так же криво усмехаясь, подходил всё ближе, поигрывая ножом, на металле которого сверкали солнечные блики. С хрипом выдохнув, он замахнулся, но опустить лезвие не успел: странный багровый туман, взявшийся ниоткуда, вдруг окутал мужчину, а после его словно взорвало изнутри: кровь хлынула фонтаном, жуткий, полный нечеловеческой боли вопль заставил разбойников отпрянуть назад, отпуская Линара и выхватывая оружие. Только толку от него было.
Не успело мёртвое тело атамана рухнуть на залитую кровью траву, а туман уже кружился вокруг следующего. Всё происходило слишком быстро и слишком страшно. Линар не успел даже подняться с колен, как вокруг него не осталось никого живого, а туман окружил самого юношу. Подумать о чём-либо Линар не успел, мыслей вообще не было, только ужас, заставивший глаза расшириться, а из груди по-прежнему не вырвалось ни звука. Даже когда туман мгновенно сгустился и… превратился в высокого мужчину в чёрном сюртуке. Того самого, чей долг Линар не так давно погасил, даже не глядя в лицо незнакомца.
— Лови, — коротко бросил мужчина, швыряя юноше его собственный кошель, который разбойники уже успели сорвать. — Долг платежом красен, так, кажется, вы говорите?
— Вы? — еле слышно выдавил Линар, по-прежнему не поднимаясь с колен и не пытаясь подобрать кошель, залитый кровью атамана.
— Люди, — с ясно слышимым презрением, пояснил незнакомец. — Слабые, жадные, никчёмные. Обожающие лгать, предавать и убивать друг друга.
— Как вы… — обводя взглядом побоище, спросил юноша. — Кто… вы?..
— Детлафф ван дер Эретайн, — не обращая внимания на разбросанные по поляне окровавленные куски тел, ответил мужчина. — Этого недостаточно?
— Люди… так не могут, — Линар указал на то, что совсем недавно было атаманом.
— Согласен, но разве я назывался человеком? — чуть приподнял бровь Детлафф, а светло-серые глаза холодно и пристально смотрели на юношу. — Да и так ли это важно?
— Важно, — юноша не отвёл взгляда, — вы спасли мне жизнь, хоть совсем меня не знаете, вы…
— Вампир, — так же спокойно и холодно обронил Детлафф, увидел, как невольно отшатнулся юноша, криво усмехнулся, — уверен, ты слышал о подобных мне.
— Да, — сглотнул Линар, в голове которого тут же возникли все прочитанные когда-то истории о вампирах, — но… это невозможно. Сейчас день, солнце, а вы…
— Не горю синим пламенем и не рассыпаюсь в прах? — осведомился Детлафф, увидел утвердительный кивок и продолжил: — В ваших сказках слишком много… сказок. Впрочем, не думаю, что этот разговор имеет смысл. Поднимайся, граф де Варен, я провожу тебя к отцу. Такому, как ты, не стоит путешествовать в одиночестве. Слишком опасно. Эти кретины — не единственные любители лёгкой добычи.
— Нет, — покачал головой Линар, наконец-то вставая с колен, — я не собираюсь возвращаться, потому… — договорить юноша не смог, хотел поднять свой кошель, но тот лежал совсем рядом с вывалившимися на траву кишками Валека, и от их вида и вони Линара вывернуло наизнанку. Никогда прежде он не видел смерть так близко, особенно — такую смерть.
— Пожалуй, стоит отойти отсюда подальше, — спокойно произнёс Детлафф, дождавшись, когда очередной приступ рвоты отпустит юношу, — запах крови привлекает зверей, а мне бы не хотелось убивать волков, виновных только в голоде. Кроме того, тебе не помешает умыться, а река совсем рядом.
— Вам жаль волков?.. — потрясённо спросил Линар, вытирая рот тыльной стороной дрожащей ладони.
— Да. В отличие от людей, они не убивают из жадности или ради забавы, так почему мне не должно быть жаль их? Наши шансы слишком неравны, а потому я предпочту поискать другое место для беседы с юным глупцом, который не выносит вида крови. Идём, — он наклонился, подобрал кошель, дорожный мешок юноши и пошагал к реке, не оборачиваясь, как будто был совершенно уверен — Линар пойдёт следом.
Детлафф не ошибся. Линар действительно последовал за ним, пошатываясь, чувствуя, как дрожат и подгибаются ноги, а желудок — уже совершенно пустой — снова подкатывает к горлу, стоит только наткнуться взглядом на очередной кровавый кусок чьего-то тела.
Юноше казалось, что всё происходит не с ним или просто приснилось в кошмаре, который никак не закончится. Разговор с отцом, бегство из дома, постоялый двор и… вампир, легко шагающий впереди под жаркими лучами солнца. Вампир — кровожадное чудовище, которому полагается днём спать в гробу, а по ночам превращаться в нетопыря и высасывать у людей кровь. Вампир, только что разорвавший в клочья почти десяток разбойников и почему-то не убивший его. Это могло только присниться, так просто-напросто не бывает!
