Но постепенно, словно с далекого расстояния, он разобрал: - ... еще дышит, о владыка войн. Молит сохранить жизнь.

- Кто?

- Их вождь, - отвечал охотник. - Назвался капитаном Халлидом Беханном. Мы нашли его в дупле упавшего дерева.

- Связать. И привести к Дозорному. Начинайте собирать доспехи, оружие и стрелы.

- Какая великая победа, владыка войн!

- Ага. "Ну же, ищите скульптора. Выследите его. Повалите наземь. Успокойте красные руки. Хватит работать, день окончен. Больше не надо" . - Ага. Великая победа.

Завернувшийся в шубу Нарад стоял, глядя, как тащат вражеского командира. У капитана Беханна было мокро между ног. Слезы оросили щеки. От него воняло совершенно звериной паникой. Достоинство, давно понял Нарад, трудно сохранить, особенно в бою и после боя. Выживание само по себе может вызывать горечь.

"Лучше бы его убили. Не хочу иметь дела..."

Охотники, а отныне воины возвращались в лагерь Глифа небольшими группами, таща окровавленные кожаные доспехи, перевязи и шлемы. Лица их сияли, хотя были серыми, но за возбуждением таилось что-то безжизненное, словно их выскребли и возврата к прошлому не будет. Смерть сопровождала приходящих воинов, как волна тумана над мрачным и вонючим болотом. Нарад ощутил ее вокруг, постарался не пустить в себя.

"Вы отныне воины, но это не повышение в чине и ранге, не свежий трофей. Это падение, ощутимое глубинами души - словно новое мастерство вдруг показалось проклятием. Злодейское умение, порочная гордость. Теперь вы в моем мире, мы сравнялись".

- Заплатят выкуп. Обещаю!

Нарад нахмурился брошенному под ноги капитану. Он пытался понять сбивчивое бормотание. - Выкуп? К чему нам твои деньги?

- Я ценный! Я офицер Легиона, проклятие.

"Да. Припоминаю, как получал приказы от такого как ты, сир. И припоминаю, куда это нас привело". - Любой солдат, - заговорил он, - держится веры. В то, что командиры полны чести, что необходимость истекает из правомерности. Лишь это позволяет им не запачкаться окончательно. Вообрази же чувство измены, когда солдат открывает отсутствие чести и правоты в таком командире.

- Дело лорда Урусандера вполне правое, дурак. Бездна побери, - взвыл Халлид, - неужели я должен вести спор с лесным разбойником и убийцей?

Нарад чуть склонил голову, изучая мужчину у ног. - По приказу лорда Урусандера была перерезана семья в день свадьбы? Назовите мне, славный сир, ваши моральные оправдания. Как насчет невесты - бедной невесты, изнасилованной до смерти на камне очага? Неужели и в этом зверстве можно найти честь? Умоляю, скажите!

- Излишества того... события всецело на командире. Она превысила приказ...

- Инфайен Менанд, верно. Но мне любопытно: когда именно начались излишества? С изнасилованием или когда первый меч покинул ножны? Иногда движение порождает инерцию. Уверен, ты сам понимаешь. Одно неизбежно ведет к другому. И так от благородного начала к нескрываемому ужасу.

Халлид оскалился: - Разбирайся с Инфайен.

- Возможно, так и будет.

Лицо Халлида Беханна резко исказилось. - Они выследят вас, проклятых! Сдерут кожу со всех и каждого!

Нарад поднял голову, заметив три фигуры. Шаман и две ведьмы. Пришли с северо-запада, из земель Дома Драконс. "С мешками костей и когтей, зубов и желудей, перьев и бус. И магия клубится вокруг них. Не говорите о древних духах и забытых богах, и я не передам свои воспоминания: как подобные вам визжали, сгорая в длинном доме".

Мужчина в рогатой шапке заговорил: - Йедан Нарад, мы заберем его, если ты не против.

- Заберете? - Он глядел на троицу. Их лица не выражали ничего.

- Поляна, - пояснил шаман. - Полная острых кольев. Подходяще.

- О чем вы бормочете? - спросил Халлид Беханн, пытаясь переменить позу и увидеть шамана.

- Они хотят продлить твою смерть, думаю, - вздохнул Нарад.

- Пытки? Бездна подлая, сжалься. Нельзя так с солдатами - народ, неужели не понимаете? Давно ли Тисте спустились на уровень дикарей?

- О, мы настоящие дикари, - закивал ему Нарад. - Вовсе не солдаты, сир. Нужно было думать, прежде чем посылать солдат в леса, резать невинных. Прежде чем насиловать беззащитных. В твоем мире, сир, жертв прозвали отрицателями. Так какую же часть даров вашей цивилизации мы столь гнусно отвергли? Ладно. Мы успели усвоить ваши пути, сир.

- Ты треклятый дезертир! Этот меч у пояса!

Нарад лишь пожал плечами. - Мне интересно, сир. Чего стоит цивилизация, если в ней процветает дикость? Если преступники множатся за безопасными стенами? О нет, я говорю не об отрицателях, но о тебе и твоих солдатах.

- Ты такой же! Чья рота? Отвечай!

- Как же? Именно рота капитана Менанд.

Глаза Халлида сузились: - Ага, что я вижу - кровь невесты на тебе?

- Да. Думаю, да.

- Тогда...

- Снова да, сир. Я выполнял приказы. Вот в чем было мое преступление, вот что останется моим преступлением навеки.

- Я отдам тебе Инфайен Менанд, - прошипел Халлид. - Освободи меня. Клянусь, я приведу ее сюда, в засаду.

- Почему же, капитан, любая армия убивает дезертиров? Не может ли быть, что измена одного солдата грозит обрушить весь фасад? Всю сложную башню из сучков и палок, смотанных паутиной и слепленных смолой, шаткую постройку, извращенную при самом создании, тюрьму добродетелей, в коей шепчут о необходимости?

- Дезертиры - трусы, - зарычал Халлид Беханн.

- Да, многие, - согласился Нарад. - Но другие... хм, подозреваю, они протестуют. Отрицают и отвергают. Делают то, что могут сделать преданные. Если так, почему бы не поглядеть на истинных предателей?

- Давай, оправдывай все свои мерзости.

- Я пытался, сир, но без успеха. Честно говоря, не находил даже аргументов, все казались тошнотворными и недостойными. Куда уж до оправданий! Вот мои открытия, капитан. Путь от доводов к оправданиям может быть долгим и трудным и лишь немногие из нас заслуживают дойти до конца. И мы это понимаем, верно? И просто... жульничаем.

Говоря, Нарад заметил прибытие Глифа и залитой кровью Лаханис, шагавшей чуть позади вожака. "Мы потеряли хоть одного воина?"

Халлид снова заворочался в путах.

- Йедан Нарад?

Он поглядел на шамана. - Он не должен умирать медленно. Ни он и ни один из пленных. Перережьте ему горло, как поступаете с любой попавшей в руки добычей. Если мы чем-то отличаемся от зверей... не убивайте хлипкое различие жестокостью.

Не сразу, но ведьмы и шаман поклонились ему. Одна из ведьм встала на колени около Халлида Беханна, захватила в кулак потные волосы и оттянула голову. Железо блеснуло и кровь полилась на землю. Капитан издал лишь один сиплый звук и умер.

Шаман сказал: - Мы унесем тело на поляну, к острым кольям. Ради леса, Дозорный. Ради рыдающих деревьев. Ради горелой почвы под снегом и спящих корней.

Нарад кивнул. - Как знаете.

Шаман и ведьмы потащили труп Беханна, а Глиф подошел к Нараду. - Некоторые сбежали, - сообщил он. - Добрались до лошадей.

- Сколько?

Глиф оглянулся на Лаханис, та пожала плечами: - Десятка два. Половина была ранена, потому что мы были среди лошадей. Захватили почти всех. - Ее улыбка была розовой. - С голоду не помрем, жрец. Не придется, - она чуть запнулась, - есть павших.

Нарад отвернулся. Двое охотников нашли в лагере остатки пищи: кто-то пообедал мясом с бедра убитого солдата. Он молился, чтобы каннибалы не остались в их разросшемся войске.

Впрочем, Лаханис права. Пищи мало, голод уже крадется к наспех собранной армии. Дурная участь для обученных боевых коней, но так нужно.

- Йедан Нарад.

- Глиф?

- Твой план сработал, но никто в будущем не сглупит подобно Беханну.

- Это верно.

- Урусандер придет за нами.

- Может быть.

- У тебя будет готов ответ?

- Глиф, будет тот же ответ. Всегда один ответ.