- А кто вы?.. А-а... Понимаю. Ну, что же, пойдемте в коридор, там есть где присесть.

- Жаль, - сказал первый близнец, - а я только собрался разобраться в вашей методе.

- Ничего, - сказал я, - еще успеете...

Мы с Сомовым вышли в коридор, там было светлее и я впервые его разглядел как следует. На стереофотографии он выглядел моложе и.,, как бы это сказать, наивнее, что ли. Или даже взбаламошнее. А тут передо мной стоял спокойный, выдержанный человек, имеющий свой взгляд на все и, вероятно, готовый свои взгляды отстаивать. Этот человек вряд ли пойдет на поводу или попадется на удочку. Будет держаться ровно, обдумывать каждое слово. Я бы сказал, что он заряжен. Таких людей я встречал - их не очень много и это как раз те люди, которые могут быть только противниками или союзниками. Вероятно, на них все и держится. Что все? Да все, что ни есть. Мораль, экономика, стратегия развития общества. Это люди со сложившейся жизненной позицией. Есть и другие - они внутренне нейтральны - с ними проще, я для себя это определяю как затянувшееся детство. Да, так да, нет, так нет. Есть начальники - пусть решают... Есть закон - какие разговоры... Потомки разберутся...

А разбираться, как правило, надо здесь и сейчас. Иначе потомкам придется очень туго, если они вообще появятся.

Сомов был невысок ростом, худощав, волосы темные, глаза карие. Нос?.. Нос, в общем, нормальный, но что-то в нем было хищное. А-а-а, понятно, нос ему ремонтировали. Как, впрочем, и все лицо - ожог или обморожение. Одет он был в костюм неопределенного цвета и покроя и левой рукой время от времени трогал кисть правой, как будто хотел поддержать. Вероятно, перелом...

Ясно было как день, что разговаривать с ним следует напрямую - без подходов и тонких поворотов. И, видимо, не следует хватать за язык.

Мы прошли по коридору до ближайшей скамеечки и сели. Для чего здесь были расставлены эти скамеечки, я не понял. Вероятно, для таких вот случаев.

- Я вас слушаю, - сказал Сомов после некоторой паузы.

- Я - следователь.

- Я знаю. Калуца предупредил.

- Ага... Гиря Петр Янович.

- Сомов... Владимир Корнеевич.

Эту паузу я отметил. Так, на всякий случай.

- Рад знакомству, - оказал я.

- Я, в принципе, тоже. Предпочитаю на ты и без отчеств.

- Принято.

- "Вавилов"?

- Он.

- Почему? Вроде все уже успокоилось.

Я вкратце рассказал про комиссию, про Шатилова, про шефа и про себя.

Он почему-то вздохнул, и этим мне понравился. Он понял, что к чему, и это был первый плюс мне. Потому что этот Сомов вроде бы не должен понять. Он планетолог, ученый и вряд ли наши космические страсти могли иметь к нему отношение. Он не мог быть осведомлен обо всем этом. А, следовательно, с момента аварии и кончая сегодняшним днем с ним что-то происходило такое, что он вынужден был расширить свой кругозор.

- Давай так: ты спрашиваешь - я отвечаю. Если не знаю говорю "не знаю". Если не могу ответить - говорю "не могу". Если не хочу - значит "не хочу".

- Принято. Буду записывать.

Он кивнул. Я мог бы и не предупреждать - имею право. Но почему-то не захотел этого делать. Дело не в том, что он играл "в открытую". Эта "открытая" - та еще "открытая"... Дело было в том, что он дал понять, что не собирается меня обманывать.

Он скажет только то, что сочтет нужным, и это будет правдой. С единственной оговоркой. Это будет его правдой. Потому что истина одна, а правд много. Меня же в данном случае интересует истина в виде фактов. Тут Спиридонов не ошибся ни в выборе кандидатуры, ни в том, что отрезал меня от информации. Теперь я был почти уверен, что информаторий его работа. Мой козырь тот, что я гол как сокол. Ничего не знаю, кроме содержимого официальных бумажек и мнений тех, с кем успел встретиться. Это значит, во всяком случае, что я не смогу подсознательно давить на своих контрагентов. Я буду только фильтровать информацию.

- Начнем? - я включил кристаллофон. - Кто рекомендовал тебя в состав экспедиции?

- Никто. Скорее всего, я попал в него случайно. Нужен был планетолог, его искали и нашли.

- Считаешь, что выбор был удачен?

- В известной мере. Хотя, с другой стороны, я специалист по планетам земной группы. Не знаю... Такое впечатление, что меня отобрали не по профессиональному признаку.

- Странно. Не находишь?

- Нахожу. И тем не менее.

- Вы выполнили свою главную задачу?

Сомов улыбнулся и искоса на меня посмотрел. Но ответ был совсем не тот, который я ожидал.

- Да, - сказал он.

Я намеренно не сопроводил вопрос оборотом "считаешь ли". А он это понял, и тем не менее... Из этого вывод... Нет уж, выводы потом. С точки зрения ЭТОГО Сомова экспедиция выполнила свою задачу. Где именно, до Урана, возле Урана, после Урана - не имело значения. Она ее выполнила, и все тут!

- Были ли пункты, оставшиеся невыполненными?

- Да.

- Возле Урана?

Он опять улыбнулся. Я понял, что на этот вопрос, он или не хочет, или не может ответить.

- Ну, хорошо. Вот эта авария...

- Катастрофа, - поправил он.

- Да, катастрофа. Она произошла сразу или... как-то постепенно?

- Или, - сказал Сомов. - Сначала была первая часть, а уж потом двигатель разлетелся в прах.

- После первой кто-то пострадал?

- Да. Погибли трое, а мой однофамилец получил дозу облучения.

- Но "Вавилов" сохранял, так сказать...

- Нет. Мы лишились всех средств связи и навигации. Судно было неуправляемо. Мы не могли даже примерно определить траекторию. Вообще говоря.., мы были обречены.

- И тогда?

- И тогда мы, если можно так выразиться, устроили маленький ядерный взрыв в космосе. Вспышку заметили, на счастье довольно близко дрейфовала "Генуя", они нас и выудили из обломков.

Про "Геную" я был в курсе, но то, что взрыв был устроен намеренно и не подозревал. Черт бы не побрал этого Спиридонова!

- Скажи, а вас могли бы обнаружить, если бы вы не устроили взрыв?

- Шансы, как потом выяснилось, были. И даже весьма приличные. Но мы не могли рисковать. Нам нужно было сто из ста.

- Почему?

- Кто-то из нас должен был вернуться на Землю.

- Кто именно?

- Безразлично. Хотя лучше всего, если бы вернулся Калуца.

- Почему?

- Так оптимальней. Вышло совсем хорошо, вот только... Сомов.

- Он погиб во время взрыва?

- Нет, до того.

- Умер?

Сомов глянул на меня в упор. Я даже удивился той искре неприязни, которая промелькнула в его глазах.

- На этот вопрос я ответить не могу.

- Не можешь или не хочешь?

- А на этот вопрос я отвечать не хочу.

- Хорошо. Как же вам удалось уцелеть при взрыве?

- Очень просто. Мы с Калуцей отсиделись в спасательном боте неподалеку, а Свеаборг...

- Он находился... в судне? Или на судне? Как правильно?

- Он находился на борту "Вавилова".

- А разве нельзя было сделать так, чтобы все произошло автоматически? С задержкой во времени, чтобы вы успели удалиться на безопасное расстояние?

- Вероятно, можно было. Но - время! И нам нужна была стопроцентная гарантия.

- Свеаборг сам решил остаться?

Щека у Сомова дернулась.

- Ты полагаешь, что такие вопросы можно задавать?

- Да, - сказал я, - извини...

- По-моему, мы исчерпали тему. Вряд ли я смогу сообщить тебе еще что-либо интересное. И вряд ли все остальное имеет значение. Этого достаточно.

- Достаточно для чего?

- Для тебя.

- Ты полагаешь?

- Убежден.

Он убежден! А я вот что-то не очень. Ладно, посмотрим...

- Последний вопрос. Очень хотелось бы узнать, как вам удалось сделать из ядерного реактора взрывное устройство. У меня, видишь ли, сын сдает за третий курс "ядерные двигательные установки". И он, между прочим, тоже планетолог.

- Приятно слышать... Так вот это и есть главный секрет фирмы. Только специалист может оценить все изящество решения!.. Сыну передай привет и скажи, чтоб не валял дурака. Потом может оказаться весьма кстати.