Свеаборг же внимательно на него посмотрел, усмехнулся, зачем-то кивнул и вышел из лаборатории. Через некоторое время он появился в проеме уже в скафандре.

- Сидите тут тихо, я быстро.

И сделав прощальный жест, задвинул гермодверь. Калуца опять занялся Сомовым-старшим. Тот лежал в кресле и тяжело дышал, полуприкрыв глаза. Судя по всему, он потерял сознание, но после инъекции пришел в себя.

- Ну что. Женя? Как самочувствие?

- Погано... Потный весь и все время куда-то проваливаюсь... Что Уве?

- Осматривает реактор.

- Серьезно?

- Да, Женя, серьезно. Видимо, я таки нащупал методику. Теперь ты уже...

- Только не ври! Действительно осматривает? Пусть он потом сюда придет. Сказал?

- Сказал, Женя, сказал. Тут вот какое дело. Хочу тебя еще с этим Сомовым скрестить.

- Зачем? Умом ты тронулся, Ричард. На хрена это нужно?!

- Боюсь, Уве один не справится. Я бы и сам, но у нас с тобой, сам знаешь, не очень... Да и некому будет процедуры делать. Что скажешь?.. В мягком режиме. Успех - гарантирую.

- Мне твои гарантии не нужны - я покойник. Ты его спросил? Володя, не соглашайся!.. Хватит нам и одного Свеаборга.

- Другого выхода, похоже, нет, - сказал Сомов. - Уве, возможно, понадобится помощь. А мне в качестве бесплатного приложения торчать здесь неинтересно. Не та ситуация.

- Ричард, не безумствуй. Пока Свеаборг не явится, я тебе запрещаю! Я на него еще посмотрю, что там за Свеаборг получился. Что ты мне опять вливаешь, мерзавец?! Усыпить-заморить хочешь!

- Питательный раствор, Женя, глюкозку и витаминчики. Ты не волнуйся пока. Вот Уве придет, мы все и решим. А без него, конечно, ничего решать не будем. Во-от так... Вздремни немножко, оно, глядишь, и ничего...

Судя по всему, Калуца ввел Сомову-старшему снотворное, и тот заснул.

Кадуца озабоченно покрутился вокруг него, а потом уселся в соседнее кресло.

- Ну вот, Володя, и все. Теперь будем ждать, пока нас начнут догонять. Давай-ка мы пока харчей пошукаем. Камбуз у нас еще не накрылся, так я схожу, а ты тут подежурь...

Калуца принес из камбуза хлеб и какие-то банки. Есть Сомову не хотелось, но он себя пересилил.

- Да, Вовик, - сказал Калуца, пережевывая бутерброд с консервированной ветчиной, - за последние пять дней я сделал столько, что потом хватит обмусоливать лет на десять всем этим... сволочам. Пять дней назад, помнишь, когда я потерял сознание?..

- Помню, - отозвался Сомов. - Мы думали, что придется закрывать лавочку.

- Это Асеев так сказал?

- Ну.

- М-мда... А ведь я тогда два часа был этим самым Асеевым, вот какая штука.

- Как - Асеевым?

- Если бы я знал, как... Вернее сказать, теперь-то я примерно знаю, как. Однако, эти знания носят чисто эмпирический характер. Но они есть, факт налицо и эксперимент блестяще подтвердил наши гипотезы! Представляешь, авария, катастрофа, конец, а у меня душа поет... Ведь это же.., я не знаю, черт знает что! С ума сойти, грубо говоря. А?

- Действительно, с ума можно сойти, - подтвердил Сомов. Я только не пойму, для чего все это может пригодиться. Разве что, для таких вот случаев.

- Еще бы ты понимал! - Ты посиди над методиками с мое, погавкайся с Шеффилдом, повоюй с этим самым ГУКом, потеряй лучшего друга - а уж потом, милок, можно заняться и пониманием. Ну, да ладно. Я нынче добрый. Жалко, конечно, делиться откровением, да уж что поделаешь... Когда Эйнштейн сообразил, что там к чему у пространства со временем, верно, прыгал до потолка. А потом пришлось все свои истины вдалбливать в головы современников. При том, что современники упирались, как бараны. Обидно! Но прозрение все искупает и окупает. Джордано Бруно с легким сердцем взошел на костер - он знал истину, и все остальное уже не имело значения. Он был счастлив!.. Вот и я так же. Я, только я один знаю истину! Никто не знает - я знаю. Ох, как жаль расставаться с ней, прямо как с любимой девушкой, а придется, иначе счастье, не будет полным. А потом можно и на костер. Даже приятно будет, когда поведут. Ибо там, внутри, в душах, уже зародилась вера. И ее убоялись, истины то есть... Сами жгут, а сами уже знают, что паскудники, ибо возводят на костер святого!.. Так о чем мы тут болтали?

- О приложениях и внедрении в практику, - напомнил Сомов, которого сентенции Калуци настроили на иронический лад.

- Да, именно. Только впитывай, чтобы я впредь не сотрясал воздухи. Первое. Свеаборг в этот момент вовсе не Свеаборг и даже не Сомов-старший. Он - совершенно новая личность. И по своим качествам эта личность намного превосходит и того, и другого. Это - сверхчеловек. Это... В общем, тебе не понять, пока сам не побудешь в его шкуре.

- Угу... - произнес Сомов, переваривая.

- То-то и оно, что "угу". Но это только первый и самый поверхностный результат. А не хотите ли вы, уважаемый Владимир Корнеевич, решить проблему бессмертия? А не желаете ли решить задачу объединения интеллектов любой, я повторяю, любой наперед заданной группы лиц. А не желаете ли приступить к созданию искусственного интеллекта на новых принципах?

- Но-но! - сказал Сомов. - Это, должно быть, через край.

- Что?! - Калуца уничтожил его взглядом. - И это говорит мне человек, с которым я рука об руку работал в поте лица... Боже, велика твоя кара!.. А, между тем, я не шучу. Теперь он - наша единственная надежда выжить. Хотя бы одному. Потому что, если мы погибнем, никто ничего на узнает. А когда появится следуюший Калуца - неизвестно.

- А Шеффилд? - осторожно поинтересовался Сомов.

- Шеффилд? Шеффилд не годится. Умников хватает - нужны борцы за идею. Впрочем, и их недостаточно. Нужна смычка гения с вождем... Послушай, братец, - Калуца пристально посмотрел на Сомова, - а ты... я ведь, грешен, уже гонял тебя на подобном режиме со Свеаборгом... Как самочувствие? Головокружений не случалось?

- Нет, то есть, да, было дело... и сейчас голова какая-то, не очень, чтобы очень.

- Ладно. Авось ничего, режимчик был так себе, дозы ничтожные. Да и, скажем прямо, времени на адаптацию не было.

- А в чем дело?

- Так, пустяки. Видишь ли, все это не так просто, как хотелось бы... Предположим, у тебя есть орган зрения, через который в твои мозг проникают образы внешнего мира. Свет кванты электромагнитного поля. Он несет информацию о том, что его излучает. Но только тренированный мозг эту информацию может воспринять, как цельную картину или образ. Младенец в первые дни жизни ничего не видит. Он просто не научился видеть. Теперь представь себе, что мы устроили для мозга какой-то новый информационный канал. Да не простой, а такой, по которому перекачивается информация непосредственно из другого мозга и, притом массовым порядком. И что?

- И что? - повторил Сомов.

- Да ничего. Пока мозг реципиента не научится воспринимать информационный поток как целое, ничего не будет. Он должен ЗАХОТЕТЬ воспринять информацию, сильно захотеть, иначе, думаю, просто заблокирует канал. И у нас здесь сложилась именно такая ситуация. В этом что-то есть... Что-то есть.., - Калуца потер лоб. - Я вообще думаю, что в экстраординарных ситуациях мозги работают иначе. Они ищут каналы более тесного взаимодействия, и даже, быть может, создают их. Как нибудь... Например, излучают сильнее... И люди меняются. Решения принимаются мгновенно... А?.. Наверное мозг обладает способностью в необходимых случаях создавать прямой канал взаимодействия. Вот тебе и телепатия!

- Наверное так, - согласился Сомов.

Теперь до него начал доходить смысл построений Калуцы.

- Слушай, любезный, ты не мог бы реагировать как-нибудь более определенно, - разозлился тот. - А то я теряюсь. Если это понятно, едем дальше. Нет - закругляемся. Потому что это понятно даже и ребенку. Мы сейчас занимаемся тем, что умощняем природное свойство любого мозга. Это бинокль - если зрение, наушники - если слух, и... И так далее!

- Кажется, я начал кое-что... То есть, это новый орган чувств, так?