6. Вл. Лосский пишет об этой проблеме следующее: "Научная антропология... для богословия может иметь значение лишь относительное. Антропология же богословская должна строиться сверху вниз, исходя из троичных и христологических догматов". См.: Лосский В.Н. По образу и подобию. С.163.
7. Там же.
8. Речь идет, разумеется, о положении в отечественном богословии. Как известно, в прежней академической школе, т.е. до 1917 г., такая дисциплина не преподавалось, не было и общих научных трудов, хотя были частные (см. список литературы). Нет таковой дисциплины и в нынешних духовных школах, хотя актуальность ее признается очевидной.
9. Архимандрит Киприан (Керн) пишет: "Проблема христологическая была в равной мере и антропологическая, хотя бы и не исчерпала этого вопроса до конца". Русская религиозная антропология. Т.2. С.418.
10. Лосский В.Н. По образу и подобию. С.163.
11. Противопоставление материи и мысли, которое проходит красной нитью через всю материалистическую науку, в том числе и русскую (советскую), лишило психологию и философию здравого онтологического подхода к явлениям духа, ибо дух оказался мнимостью, даже не гносеологической, а просто идеологической.
12. Это, разумеется, не относится к различным формам безумия и вообще поведения, угрожающего самому человеку и его здоровью, окружающим его людям.
13. Имеется в виду семинар Г.П. Щедровицкого и его последователей.
14. Важные в отношении человека слова прозвучали в философии, особенно в русской, и особенно в XX в.
15. Бердяев Н.А. Типы религиозной мысли в России. С.652.
16. Трудности постижения святоотеческого богословия включают проблемы переводов, толкований текстов и многое другое. Ведь большая часть трудов святых отцов и учителей Церкви еще не переведена на русский язык.
17. Киприан (Керн), архим. Православное пастырское служение. С.18.
Глава 2. Методология православной антропологии
Православная антропология, как и любая другая научная дисциплина, нуждается в собственной методологии. Такая необходимость диктуется спецификой предмета науки - человеком. Но поскольку православная антропология - дисциплина богословская, то и методология ее тоже будет богословской, т.е. православно-богословской. Православную антропологию отличают такие особенности, которые не сводимы ни к психологическим положениям, ни к общефилософским. Наша методология весьма отличается от научной и по предмету исследования, и по основным принципам.
Предмет всякой антропологии - человек. Предмет антропологии православной - человек, сотворенный Богом, спасенный Богом и к Богу идущий как во временной, так и в вечной перспективе. Не только человек реальный, как в других науках о человеке, но и человек мистического и богооткровенного опыта. С такой проблематикой другим наукам иметь дело не приходится. Знания о первозданном человеке, жившем в Эдеме, обладавшем совершенной природой, важны для нас как источник знаний о человеческой подлинности, не отравленной еще грехом. Опыт святости учит нас, что составляет для православной антропологии иной предмет, о человеке будущего и, отчасти, настоящего, ведь святые - уже жители Будущего Века.
Наша методология должна определить процедуры формулирования знания о реконструируемом предмете, который нельзя наблюдать, но о котором можно судить по неполным и непрямым свидетельствам. Так, Адам, первозданный человек, известен нам по немногим и неполным сведениям, достоверность которых неоспорима, но понимание довольно трудно. Кроме того, методология определяет способы понятийного осмысления мистического, подвижнического и созерцательного опыта, что в науке пока невозможно. В этом православная антропология опирается на патрологию и догматическое богословие.
Методология определяет и способ взаимоотношений с другими дисциплинами, а именно: как возможно переносить данные одной науки в другую.
Однако следует оговориться. Православная антропология как молодая дисциплина (хотя и древняя в святоотеческом богословии) не во всем еще может заранее, на уровне вводных лекций, определить все методологические принципы. В ходе нашего изложения появятся новые представления как о методе, так и о методологических основах. Попытаемся определить хотя бы основные.
2.1. Священное Писание
2.1.1. Ветхозаветная антропология
Православная антропология вырастает из антропологии библейской. Нелепо было бы предполагать, что библейские основы могут быть подвергнуты сомнению. Это означало бы перемещение антропологии из богословия в религиоведение. Наша антропология стоит в православии, что и определяет ее исходные положения.
Библия в ее целостности не является сплошь антропологическим текстом. Нам важно понять, какие тексты мы можем применять и использовать в антропологии, а какие нам не понадобятся.
Одна из главных проблем библейской антропологии, глубокие различия между ветхозаветной и новозаветной антропологией. Боговоплощение в корне изменило отношение к человеку и его будущности. Тем не менее ничто сказанное о человеке в Ветхом Завете не исчезает для нас, но отчасти меняет смысл. Недаром православные библеисты говорят, что христиане смотрят на Ветхий Завет через призму Нового. Например, иное значение приобретают те места, в которых говорится о суде, загробной участи человека, о прощении грехов. А богооткровенные тексты "шестоднева" остаются незыблемыми созерцаниями человеческого рождения.
Отсюда неодинаковая ценность библейских текстов для православной антропологии. Первенствующее значение остается за "шестодневом". Его осмысление, толкование, вся экзегеза "шестоднева" - важнейший источник антропологического знания. Иное значение могут иметь исторические тексты. Они не являются, конечно, протоколами судеб и описаниями перемен в человеческой жизни, но сведения о жизни праотцев открывают нам возможность почерпнуть многое о важнейших человеческих событиях: жизни и смерти, любви и ненависти, праведности и страстях, зачатии и рождении, встречах с людьми и с Богом. В библейской древности открывается нам генезис культуры, языка, религии. В свою очередь с помощью реконструкции нам удается увидеть мышление праотцев, веру, страхи и надежды древнего человека, понять его внутренний мир.
Ветхозаветные тексты полны пророчеств. Их содержание богато антропологическими откровениями. Но многие из пророчеств остаются пока (до Второго Пришествия) для нас тайной, лишь отчасти приоткрытой святоотеческой экзегезой.
Как исторические, так и пророческие тексты требуют тщательной обработки. Эту работу совершает библеистика, достижения которой в XX в. весьма привлекательны. После исторического, археологического и текстологического комментария перед нами открывается почти подлинный мир, в котором становятся различимы контуры подлинного человека давно минувшего прошлого, хотя не все удается "дешифровать".
Библейская антропология Ветхого Завета в концептуальном смысле раскрывается в глубоко разработанной системе понятий. Но эти понятия не научные, а богословские, поэтические и таинственные. Это душа, дух, сердце, смерть, тело, плоть, ум, помысел, слово, голос Божий, промысл, судьба и многое другое. Исследование понятий ветхозаветной антропологии только начинается, еще многое остается нераскрытым. Многие понятия претерпели в Ветхом Завете значительные перемены, некоторые исчезли. Так, "образ Божий", известный в первых главах Бытия, в других почти не появляется, "сердце" - термин более поздней антропологии. Ветхий Завет не представляет собой в этом смысле нечто неизменное, и это тоже важный аспект библейско-антропологических исследований.
