15 августа 1928 г. президиум Смоленского губернского исполкома рассмотрел заявление жителя деревни Ессенная Вельского уезда Ф. А. Киселёва о восстановлении в правах голоса, которых он был лишён за использование в хозяйстве наёмного труда. После изучения всех обстоятельств дела было принято постановление о восстановлении Киселёва в избирательных правах, поскольку в его «хозяйстве применяется труд одного постоянного рабочего вследствие того, что из семьи в 5 человек имеется 4 человека нетрудоспособных. Следовательно, применяемый наёмный труд используется не с целью извлечения прибыли, а для поддержания хозяйства»[445].
В избирательную кампанию 1928–29 гг. большое внимание уделялось пересмотру списков лишенцев. Одной из главных целей этого было исключение из них тех граждан, которые были в них внесены незаконно — либо по ошибке, либо в результате злоупотреблений местных властей. В начале 1929 г. бюро Смоленского губкома партии обратилось с призывом ко всем уездным комитетам «принять меры к тщательному пересмотру списков лишенцев с широким привлечением к обсуждению последних рабочих и бедняцко-середняцких масс крестьянства и к своевременному рассмотрению жалоб лишенцев в установленные сроки»[446]. После обнародования этих документов по всей губернии была активизирована работа по рассмотрению жалоб на неправильное лишение избирательных прав и по пересмотру списков лишенцев. Только в Смоленском уезде местной избирательной комиссией был восстановлен в правах 41 % от всего количества граждан, внесённых ранее в перечни лишенцев[447]. В целом же по Смоленской губернии к марту 1929 г. было восстановлено в избирательных правах около 30 % от общего числа лишенцев[448].
Согласно отчёту Смоленской губернской избирательной комиссии в неё за период с 1 сентября 1928 г. по 1 мая 1929 г. «поступило 1 600 жалоб на неправильное лишение избирательных прав». Больше всего заявлений о восстановлении в избирательных правах поступило от бывших полицейских. Количество поданных ими ходатайств составило 11,4 % от общего числа жалоб. Меньше всего поступило жалоб от членов семей лиц, лишённых избирательных прав. Их заявления составили только 3,6 % от общего количества жалоб. Вместе с тем больше всего положительных решений было принято именно по заявлениям членов семей лишенцев. Всего было удовлетворено 9,5 % поданных ими ходатайств. На втором месте по количеству положительных ответов стояли «частные торговцы и посредники». Решения о восстановлении в правах голоса были приняты по 3,6 % от общего количества заявлений, поданным представителями этой группы. Из 1 600 жалоб, полученных губернской избирательной комиссией до мая 1929 г. было рассмотрено 634 или 39,6 %. 200 ходатайств (12,5 %) находились к этому времени «в стадии проработки». Остальные 766 жалоб (47,9 %) возвращены УИКам для оформления. Из рассмотренных заявлений большинство — 415 или 65,5 % поступило из сельской местности. По 106 (25,5 %) из них были приняты положительные решения. Наибольшее количество удовлетворённых жалоб сельских лишенцев — 35,1 %, пришлось на Вяземский уезд. По мнению Губернской избирательной комиссии достаточно большое количество граждан восстановленных в правах голоса свидетельствовало «о значительных перегибах, допущенных в отдельных местах в части неправильного лишения избирательных прав»[449].
В ходе перевыборов 1928–29 гг. «по предложению губернской избирательной комиссии списки лишенцев в отдельных городах» были пересмотрены. В результате количество граждан восстановленных в избирательных правах значительно увеличилось. Так, в Рудне «из 383 лишенцев» было «восстановлено 14 или 3 %». В Починке «из 326 лишенцев восстановлено 110 или 33,7 %». Из 219 жалоб городских лишенцев, рассмотренных губернской избирательной комиссией, положительное разрешение получили 74 или 33,8 %[450].
Документы свидетельствуют, что лишенцы Смоленской губернии и Западной области активно подавали заявления о получении прав голоса непосредственно в высшие органы власти. Так, завесь 1929 г. во Всероссийскую центральную избирательную комиссию поступило из Западной области 2 090 ходатайств о восстановлении в избирательных правах, что составило 5,9 % от общего числа поступивших заявлений. 771 из них было принято к рассмотрению. По 361 ходатайству (46,8 %) комиссия приняла положительное решение.
Начало коллективизации было связано с массовым лишением избирательных прав. После постановлений марта 1930 г. о борьбе с незаконным лишением граждан прав голоса началась активная работа по пересмотру списков лишенцев. О том, насколько интенсивно шла работа по рассмотрению заявлений о восстановлении в избирательных правах в первой половине 1930 г., свидетельствует следующий факт. С 15 января по 1 мая 1930 г. Западным облисполкомом было изучено 1 088 дел лишенцев. При этом 733 человека были восстановлено в избирательных правах[451]. Наибольшее количество граждан получивших избирательные права было в Смоленском — 158 и Вяземском — 108 округах[452].
Очень показательным является распределение лишенцев, подававших ходатайства о восстановлении в правах голоса в эпоху «великого перелома» по категориям. Р. В. Шамшин, исследовав 157 жалоб лишенцев Западной области поданных ими в различные избирательные комиссии и органы власти в 1929–1931 гг., пришел к следующим выводам: «Среди жалобщиков… 18 были женщины, 139 — мужчины, то есть 11,5 и 88,5 %. Из них 31 — торговец (19,7 %), 45 — крестьян (28,7 %), 22 — полицейских стражников (14 %), 9 — тюремных надзирателей (5,7 %), 3 — городовых (1,9 %), 3 — урядников (1,9 %), 7 — помещиков (4,5 %), 8 — служителей культа и членов их семей (5,1 %), 6 — мельников (3,8 %), 23 — прочих (14,6 %)»[453]. Таким образом, чаще всего просили о восстановлении в правах голоса «крепкие» сельские хозяева, лишенные таковых за использование наемной силы и расширение хозяйства до «нетрудового», частные торговцы и бывшие служащие полиции.
В последующие годы количество жалоб лиц лишённых избирательных прав колебалось на уровне около 4 тысяч ежегодно. При этом процент восстанавливаемых граждан существенно увеличился. Так за весь 1932 г. в Западную избирательную комиссию поступило 4 163 жалобы. 2 666 просителя получили отрицательный ответ, а 571 (17,6 %) — положительный. В 1933 г. поступило 3 795 жалоб. По 1 276 был дан отказ, а 762 просителя (37 %) восстановлены в избирательных правах. В 1934 г. (по состоянию на 5 ноября) поступило 3 944 жалобы. По 1 992 был дан отказ, а 1 472 просителя (42,5 %) были восстановлены в правах голоса[454].
Очень часто лишенцы обоснованно указывал в своих заявлениях на то, что они являются жертвами произвола со стороны местных советских и партийных функционеров. Так житель местечка Хиславичи Василий Ластовский, в августе 1923 г. лишенный избирательных прав в своей жалобе в Смоленский губисполком писал, что главной причиной внесения его в список лишенцев была личная неприязнь к нему члена районной избирательной комиссии Роси Кагановой. В своем ходатайстве он отмечал: «Если за личные счёты лишают людей избирательного права, то тогда я соглашаюсь, а если нет, то прошу меня восстановить в правах»[455].
Житель деревни Белики Монастырщенского района К. И. Коробков, лишённый избирательных прав в 1931 г., в своей жалобе во ВЦИК указывал, что был лишен прав голоса «по наговору отдельных лиц, впоследствии раскулаченных и высланных»[456].
