Помните, он говорил, что эрогенные зоны Тэхёна ему не нужны?
Забудьте.
— Чонгук-а, у него затылок эрогенная зона, жуть просто, — раздается с коридора, — но потом продолжишь, мне Тэхён срочняк нужен, — Тэхён же отпрыгивает от садиста и, чуть не порвав кимоно, бежит к Чимину, который заново что-то поправляет и вручает в руки веер.
Чон смотрит на свои вспотевшие ладошки и кладет их на колени, прикрывая глаза. Что ж, Чимин, информация, довольно полезная, пусть и поступила поздно.
Вроде бы и защита проекта обычная, но это всё было в актовом зале, посреди которого лежал красный ковёр, а по бокам от него стояли стулья. Да это же самый настоящий показ мод! Который Тэхён в журналах иногда видит. Наличие камер с фотовспышками этому всему доказательство. Япошку потряхивает малёх, зато Чонгук шагает к нему так, будто он уже любимая модель журнала «Vogue». И тут гордость Тэ берет вверх, он задирает свой носик, расправляет веер и, виляя бедрами (как Чонгук любит), идёт по дорожке, стреляя глазками в камеру, да передергивая плечами, оголяя их ещё больше. Куда уж больше. Студенты, пришедшие по желанию, и его знакомые засвистели и заверещали, хлопая в ладоши и топая ногами от смущения, вызывая тем самым какую-то блядскую улыбку. Чонгук такую еще не видел, но уже придумывает, как ее вызвать в дальнейшем. На экране позади него стоял Чимин и произносил приготовленную речь.
Пока модель шла по ковру в обратную сторону, кто-то из преподавателей потянулся к ткани, но Тэхён свернул веер и треснул препода по менеджменту по грабле, громко хмукнув. Дед сам по себе с юмором, вытянул руки вперед, мол, сдаюсь и извиняюсь, вызывая смех сидящих дамочек. В последний раз стрельнув взглядом в какого-то очкастого дядю, что сидел рядом с директором, Тэхён также покачивая бедрам ушёл с красной дорожки.
Правда, как только спрятался в коридоре, то сразу потерял всю уверенность и навернулся плечом об косяк двери.
«Гуки, у тебя слюни текут», — слышит он от Чимина и оборачивается на Чонгука, у которого выпучены глаза и действительно течёт слюнка.
— Как дитя, — шипит Тэ, и молотит его веером по макушке. — Теперь мне придётся в костюме защищать, — и не успевает он сказать что-то ещё, как веер из его рук выпадает, потому что Чонгук сдергивает кимоно и полуголый Тэхён стоит во всей красе.
— Об этом мы позаботимся, — вставляет Чимин и напяливает на Тэхёна, футболку, да кардиган с кого-то снятый. — Муа, как пэрсик, — смеётся Пак и намачивает ватку средством для снятия макияжа, пока Тэхён прыгает в поданные Лисан штаны. Кто-то Пака позвал и тот исчезает.
Скоро подойдёт Чонгукова очередь.
— Тебе идёт красная помада, всё-таки. Красивый гей, — говорит Чон, пока Тэ не поднес вату к своим губам. Тот хмурится. Он как бы не гей, и тянет его за ворот, присасываясь к нему, и оставляя на белой рубашке смачный след. — К-какого…? Ты хоть знаешь, о чем Лисан подумает? — да знает он. Толкает Чонгука на подиум, вытирает свои губы и выходит произносить свою речь.
Зал ахнул. Ещё никто не видел такого красавчика с напряженным лицом (ладно, группа Тэхёна видела, но они не в счет) и…с следом от красной помады на рубашке? Воу, воу, этот парень не просто горяч, он еще и занят. Повезло же его девушке. Которая сидит в дальнем углу и ничего не понимает. Тэхён так и видит, как разочарованно опускаются плечи девушек с потока. Лисан тоже далеко не ушла, сидит, разинув пасть и глаз не сводит.
По завершению Тэхён нервно смеётся, а Чонгук переодевается в свою одежду.
— Я продолжу тебя игнорировать, — сообщает Чон. лицо Тэхёна принимает испуганное выражение.
— Я знал! — он тычет Гуку пальцем в грудь. — У тебя появился другой, — его губы кривятся, а глаза становятся влажными, — а я ведь тебе девственность отдал, все свои годы, дитя родил. А ты, козёл такой, бросаешь меня! — подошедшая Лисан начинает хохотать. Чонгук сходить с ума. — Ах Чонгук, всрался ты мне, чего хочешь, то и делай, — Ким пожимает плечами и покидает мастерскую с Чимином.
Чонгук хуебесится. Даже Лисан отмахивается от тёмной ауры, что исходит от него.
Какие-то дни Чонгук отдыхает от всего, особенно об упоминание по имени «Тэхён». Правда, в 4 часа ночи:
Ким Тэхён:
Хен, не мог бы ты приехать? Я не могу больше так. Забери меня.
И пришло оно от треклятого Тэхёна.
Которого он вытащил из черного списка.
И тут Чонгука пробрало мурашками. Чего это Тэхёна там так не может? Да ещё и ему написал.
Ким Тэхён:
Чёрт, Чонгук
Это не тебе, прости, пожалуйста.
Прости, пожалуйста.
— Набранный вами номер выключен.
Ёнджэ трет глазки и просыпается, от возни брата. Чонгук обнимает его, но не перестаёт звонить. Всё так же выключено.
«Братик съездит кое-куда», — показывает он и встает с постели.
У него до сих пор остались ключи о квартиры Тэ. Его встретил Бунтя, но так нерадостно. И встретил только он. Вся квартира была перевёрнутая вверх дном: открытые дверца шкафа, разбросанные таблетки и вещи. Чонгук будто в психушку зашёл и сейчас из-за угла выбежит чудище. Но никто не выбегает. Чон включает свет в комнате Тэ и сжимает зубы. На пороге следы крови, на шкафу красный след от ладони. Фотография брата Тэхёна валялась разбитой на полу.
Что же произошло?
Бунтя трётся о его ноги, Гук переступает через капли крови и ложится на Тэхёнову кровать, положив руку под голову. Почти 6 утра, он зевает, и веки его тяжелеют. Телефон всё так же недоступен, а Чимина в сети нет.
Бунтя залаял, когда солнце уже светило ярко-ярко. Кто-то открывал входную дверь и Чонгук резко поднялся, побежал к выходу. Тэхён вернулся в квартиру и выглядит он не очень.
— Ох, — устало произносит он, — Чонгук, — его глаза красные, да и лицо вспухшее. Тэ опускает голову и стоит так, не шевелясь. Чонгук делает шаг, второй третий и вот Тэхён ревет ему в ухо и крепко-крепко жмет к себе, пока тот гладит его по волосам.
Кто бы мог продумать, что такое с ними когда-нибудь случится.
«Тэхён боится одиночества, но его брат — придурок».
Чонгук подхватывает его на руки и несёт в комнату, где стягивает с него обувь и куртку. Да и остается, потому что Тэхён воет, но старательно просит остаться, захлебываясь в слезах и не отпуская его руку. Позже он засыпает, но из глаз продолжает течь. Чимин приходит вечером и, заперев дверь на кухню, они сидели и пили чай.
— Юнги, — говорит Чимин, — у него рак обнаружили. Почти сразу после того как Тэхён с ним справился. Только вот он лечиться совсем не хотел. Говорит, жизнь мне не нужна, бороться не буду, не за что, — Пак смотрел в кружку, — Тэ от этого заводился, потому что у него аутофобия и он готов глотку себе разодрать голыми руками, лишь бы рядом кто-то был. Юнги был ему роднее всех. Но он же считает, что это бред и играется с ним, — Чимин замолчал. Видать, он вспомнил что-то такое и задумался. — Он ждёт своей смерти как праздника. Вчера был приступ и Тэхён отвёз его в больницу. Медсестра говорили, что они так ругались, аж вся больница на ушах стояла. Я и поверю, — он отпил, — когда я прибежал, Тэхён выкрикнул «ну и умирай», да дверью хлопнул.
— Что с Юнги? — Чонгук напрягся.
— Ему выписали лечение, — Чон прикрывает глаза и выдыхает. — Что-то сработало в нем после этой ссоры, и он не разговаривает даже со мной, — Чимин допивает чай. Уже у порога он встаёт на носочки и в самое ухо говорит:
— Тэхён так и так останется один.
И это необратимо.
Когда Чимин ушёл, Чон заглянул в комнату и оторопел.
— Что ты делаешь? — Тэхён метался по комнате, складывая в сумку вещи. — Ты уезжаешь? Куда? — в комнате заметно стало свободнее. Чонгук и подумать не мог, что вещей будет меньше, чем на первый взгляд.
— Домой, за город, — спокойно отвечает Ким, сворачивая куртки и закрывая чемодан. Он делает это так агрессивно, что капли с глаз сами падают вниз.
— Юнги будет жить, Тэхён. Не веди себя как тряпка, — в него летит какая-то коробка.
— Да чёрт с этим Юнги! Пусть прям сейчас же ласты склеивает. Он там ещё неизвестно, сколько лежать будет, а мне деньги для хозяйки квартиры нужны, срок через 4 дня. Где я их возьму? Любимый двоюродный братец оставил без ничего. Вышвырнут как два пальца, — Тэхён взбешён. Он рыпается в руках Чонгука и уже готов вгрызться ему в глотку, но вместо этого тот ударяет его по щеке. Тэхён замирает с выпущенными глазами, а потом они аккуратно садятся на пол перед друг другом.
