— Винни, — девушка позвала приписанную ей эльфийку, — можешь сказать, как Лорд Сириус вернется в свою комнату? Только так, чтобы он не заметил.

— Только вам, госпожа, но старший домовик будет ругать меня.

— Обещаю, что не сделаю ничего дурного. Но я хочу поговорить с ним наедине, а сейчас в доме много гостей.

— Хорошо, госпожа.

— Спасибо.

Эльфийка исчезла с тихим хлопком — Винни вообще была очень тихой для своего народа. А Оля села ждать.

Сириус пришел в комнату лишь в одиннадцать. В библиотеке заседали гости, поэтому привычные посиделки с дедом отменялись, и теперь он пришел в свою спальню. Огромные покои Лорда он пока так и не занял, хоть дед их уже и освободил. А эту комнату Сириус любил. Огромная кровать стояла чуть в стороне, а напротив входа был большой камин и два кресла, а по другую сторону камина стоял письменный стол и пара книжных полок. За этим столом Сириус чаще всего и сидел. Семейные дела, а особенно семейный бизнес, прекрасно велись и без вмешательства Лорда. Но все равно требовалось подписывать кучу бумаг. А перед этим их нужно читать. И исправлять. Да и вся корреспонденция на главу семьи теперь приходила на этот стол. Все приглашения на балы, предложения о помолвках и просьбы о приемах. Огромная куча бумаг на столе разбиралась за три бессонные ночи.

Но стоило ему присесть за стол, как в комнате вместе с эльфом появилась Ольга. Эльф моментально исчез, оставив девушку на пушистом ковре у камина. И выглядела она непривычно. Платье на тонких бретелях из белого шелка, а золотистые волосы распущены. И босиком.

— Оля? Что-то случилось?

— Мама сказала, что помолвка будет расторгнута.

— Не переживай, дед найдет способ их уговорить.

— Не найдет. В России уже однажды было… что-то подобное. Когда девушка влюбилась в неподходящего парня. Их не просто разлучили, ей стерли память, увезли в Америку.

— Ты уже в Англии. Быстро такое не провернуть.

— Не только у вас есть незаконные ключ-порты, — устало вздохнула Ольга.

Сириус усадил девушку в одно из кресел у огня.

— И они переправят тебя?

— Да. Как только мама убедит в этом отца. Меня переправят одну, а потом максимально быстро спрячут. Это ведь не маленькая Англия. Я родом из самого прогрессивного магического общества. По совместительству — самого старого и сурового.

— Ну тогда я попрошу Карлуса. У Поттеров был артефакт, препятствующий телепортациям. В школу, правда, ты тоже не сможешь переместиться.

— Я не хочу. Переживать, опасаться. Я прочитала ту книгу. Про Нерушимые.

— Ольга. Нет.

— Почему? Какая разница? Сейчас, или через два года? Зачем уговаривать, если можно просто не оставить выбора.

— Если ты прочитала, то знаешь и что эти обряды с собой несут. Это ничего не упростит.

Но девушка смотрела на него своими небесно-голубыми глазами, не отводя взгляда и ничего не говоря. И Сириус со вздохом откинулся на спинку кресла, прекрасно понимая, что не сможет ей отказать. Словно почувствовав слабину в логической обороне жениха, Ольга встала со своего кресла и совершенно беспардонно, прям как когда-то рассказывала тетка, села на колени. У женщин свои правила ведения войны.

Среди нерушимых множество обрядов. Когда муж входит в род жены, или когда жена в род мужа. Даже когда в браке создается новый род. Разные условия, разные последствия, поэтому в итоге из пятнадцати можно найти лишь один подходящий определенной паре.

Клятва Лорда подразумевала заботиться о каждом члене семьи. Причем не только об их здоровье физическом — нужно было объединять семью, защищать от внешних неприятностей и направлять. Власть Лорда над Родом была практически безгранична. Он мог исключить любого члена, или лишить его родовой силы. Одобрить брак, или запретить его. Но во всех этих поступках важно было не само желание Лорда, а их мотивы. Нельзя просто запретить — нужно знать, почему запрещаешь, к чему это приведет. Если пренебрегать своими обязанностями, то рано или поздно сама Магия сведет с ума. Скорее всего, именно это и случилось в будущем с Арктурусом. Он умер, заперев сам себя в мэноре. Сириус не находил адекватных причин этого поступка. Скорее всего, браки девочек, исключение из родового древа наследника, смерть младшего внука — все это было причиной недогляда со стороны Лорда. У Сириуса не было права повторять ошибки деда.

Леди Рода — не просто жена, не просто мать наследников. Эта женщина разделяла тяготы ответственности, была поддержкой и опорой. По сути, именно из-за этого невесту для наследников всегда подбирали с особенной тщательностью. Недостаточно было быть чистокровной. Тихая мышка не станет достойной партией. Но если между супругами нет уважения, то это еще хуже. И Сириус впервые встретил девушку, с которой ему было комфортно. Упускать ее не хотелось.

Соглашаясь на нерушимый обряд, он не брал на себя никаких дополнительных обязанностей — он и так должен был бы заботится о своей жене, как и о любом члене рода. А вот Ольга… магия не прощает нарушения клятв. Нерушимые дают крепкий союз, служит гарантом сильных детей, протягивает между супругами магическую связь, подобную связи между близнецами. А взамен накладывает на поклявшихся обязанности. Не то чтобы они были совсем уж обременительными, но ведь нарушение их вело к смерти.

У Ольги были приятные духи — что-то свежее, с кислинкой, и цветочное. Совершенно невозможный аромат. И нежная кожа, под платьем явно не было нижнего белья, и Сириус, впервые за время своего возвращения, почувствовал сексуальное притяжение.

— Монро! — позвал он домовика, — Принеси «саньер», чашу и два кубка из ритуального зала.

Домовик вернулся через пару минут и сразу принялся расставлять предметы на тонконогом столике, который явно принес с собой. Багровая скатерть, глубокая чаша из черненого серебра и два кубка — по бокам серебряной посуды водили хороводы люди в просторных одеждах, а над ними вкраплениями из полудрагоценных камней горели звезды. Пыльная бутыль с вином не имела этикеток. Лишь пробка была залита красным воском.

Они встали возле столика, разлили по бокалам особое, ритуальное вино, произнесли клятвы, которые столь редко произносятся и выпили ровно по половине бокала. Остатки — в чашу. Сириус без палочки — как и было заведено — зажег жидкость в чаше. Пока она горит, эта ночь для них не закончится.

Ольге показалось, что едва она заснула, как уже проснулась. Будто на мгновение закрыла глаза. Впрочем, когда она засыпала, рассвет лишь едва заметно осветлил небо. Теперь же из окон лились робкие лучи ноябрьского утра. Тело ныло, но ее саму не покидало ощущение праздника. Не понимая, отчего она проснулась, девушка подняла голову и заметила в дверях комнаты Сириуса, а перед ним что-то грозно выговаривала ее мать. Девушка спешно начала закутываться в простынь, прикрывая полное отсутствие одежды, и неловко встала с кровати на пол. Только сойдя с помоста, на котором стояла кровать, она поняла, почему не слышала маминых криков — над кроватью стоял полог, звуки внешнего мира сквозь не проникали.

— Оля? Ты уже проснулась? — вид у ее теперь уже мужа был действительно обеспокоенный. Под гневным взглядом матери, Ольга шмыгнула к Сириусу, тот приобнял ее за плечо, позволив спрятать пылающее лицо у себя на груди.

— Это ничего не меняет, — гневно произнесла Дарья, — Оля, собирайся. Мы уезжаем домой.

— Вы, видимо, не совсем поняли, — спокойно отвечал Сириус, — она никуда не поедет.

— Я пока еще ее мать. И ей нет семнадцати. И пока мне решать, ехать ей или не ехать.

Без лишних споров Сириус просто взял правую руку Ольги и произнес над ней заклинание. Золотистая татуировка — браслет цветочного узора, проявился и на запястье Ольги и на запястье Сириуса. Дарья шумно вздохнула, теперь она смотрела на дочь как на зло во плоти, предательницу. Та действительно впервые что-то сделала против воли матери.

— Оля, как ты могла?

— Просто не могла по-другому, — тихо ответила девушка.

— А теперь можете оставить меня с женой наедине. Ей нужно хотя бы одеться.