...Вчерашняя Генеральная репетиция прошла для нас без сучка и задоринки. Правда на "прокат" "Боевого ордена" я, все-таки, опоздал ("самолеты быстрее не летают" - ха-ха, еще раз!), но "Желаем счастья" и "02" "прокатались" без, каких-либо, замечаний со стороны придирчивой Пульяж.

Забавнее другое! Поскольку Генеральная репетиция впервые собрала всех "звезд" вместе, для большинства из них явилось неприятным откровением, что в конце концерта они должны будут появляться на сцене под нашу с Сенчиной песню! Да еще хлопать и открывать рот, как бы "подпевая"...

Глядя на недовольную физиономию Кобзона, в душе я злорадно уssыvался! Мне даже удалось расслышать непреклонное пульяжеевское "так утвердил сам Николай Анисимович", когда Кобзон, Ротару и Пугачева о чем-то шушукались с ней в углу сцены. Может быть, конечно, речь шла и о чем-то другом, но мне показалось, что недовольные "маститые коллеги" обсуждали, именно, финальный выход "под" Сенчину и меня.

Любви окружающих ко мне это, естественно, не добавило! Только Лещенко мимоходом поздоровался, остальные просто игнорировали.

Зато представилась возможность рассмотреть вблизи Ротару и Пугачеву. Как говорится: с годами София стала интересней... Так и откликается: а Алла и раньше была - ничего интересного. К тому же видно, что они друг друга терпеть не могут - особенно Пугачева морду демонстративно воротит, но против "финального выхода" объединились сразу же!

Сенчина, кстати, тут тоже "лишняя". С ней, правда, здороваются и ей улыбаются, но не более того. Но зато к ленинградской певице хорошо относятся "простые" артисты и особенно "липнут" с просьбой автографа девочки из хора Центрального телевидения и Всесоюзного радио...

...Сегодня всех участников концерта собрали в ЦКЗ "Россия", зачем то, аж за два часа до концерта, причем для "маститых" никакого исключения не сделали.

Сидеть в гримерке было скучно. О чем со мной разговаривать, Сенчина не знала и после нескольких вежливых фраз в небольшой комнатушке, увешанной зеркалами, повисло молчание.

Я уже разместил свой "гардероб" на вешалках и теперь маялся от безделья. По замыслу Пульяж и Фельмана "Орден" мне надлежало исполнять в школьной форме с медалью(!), а вот на "02" пригодился мой "шпильмановский" костюм. Но под него меня пытались заставили надеть не только темную рубашку, но и галстук - с трудом отболтался "возрастом".

По трансляции передавали чье-то скрипичное "пиликанье" - Щелоков упорно пытался на всех праздничных ведомственных мероприятиях приучать подчиненных к высокому искусству.

Зевать надоело и я отправился навестить "одногруппников".

Будущие "Тhe Red Stars" оккупировали один из углов большой гримерки и мужественно пытались не поддаваться царившей вокруг атмосфере нервозности и взвинченности. Клаймич, как мог, отвлекал своих подопечных от всеобщей суеты, беготни, вскриков и поисков постоянно куда-то исчезающего реквизита. Получалось - так себе, в отличие от репетиций, сегодня нервничали даже наши музыканты: Владимир, Михаил, Глеб и - как его... чернявенького... "горниста" нашего... а, вспомнил - Борис! Да и Завадский с Робертом поприветствовали меня как-то излишне хм... "порывисто".

Вообще-то, увидев меня, ВСЯ группа обрадовалась, прям, как отцу родному! Клаймич облегченно вздохнул и... замолчал.

"Ага! Пришел "штатный психолог", он шас все разрулит?! Прэлэстно!".

Пришлось "рулить"... Широко улыбаюсь и выдаю:

- Вы чего такие серьезные? А, понимаю... Сейчас вокруг столько озабоченных людей, что вам неловко перед ними жизни радоваться?!

Улыбнулись только Клаймич, да Вера... Причем вторая, наверное, только чтобы я не расстраивался своей неудавшейся шутке...

"Сами тупые! А я пошутил смешно... Ладно уж - снизим планку...".

- Мне тут анекдот недавно рассказали, как двухлетняя внучка, чуть не довела бабушку до инфаркта, потому что целый день ходила за ней по квартире со словами: "Молись и Кайся!!!!!!". А к вечеру, когда с работы пришли родители, выяснилось, что ребенок просто просил включить телевизор, чтобы посмотреть мультфильм "Малыш и Карлсон"!

Обалдеть! Второй раз вижу, как смеётся Альдона! Всестальные ржут, как табун лошадей! В довершении ко всему, анекдот услышал пацан из детского хора - и следующие полчаса из гримерки в гримерку только и носилось - "молись и кайся!". Хааахааа!

...- и поэтому не зря нашу Советскую милицию называют народной! Сотрудники органов внутренних дел посвятили свою жизнь защите нашего государства и народа от преступников и различного рода отщепенцев... - голос Светланы Моргуновой звучал торжественно и строго, - но, в свою очередь, и каждый из нас готов помочь своей НАРОДНОЙ милиции!

- Все более широкий размах приобретает в советском обществе движение по организации добровольных народных дружин, - хорошо поставленным голосом подхватывает Евгений Суслов, - тысячи мужчин и женщин, вместе с сотрудниками милиции, принимают активное участие в поддержании правопорядка на улицах наших городов и сел!

Опять вступает Моргунова:

- А, иной раз, случается и такое, что путь преступнику преграждает тот, кто по возрасту пока не может вступить даже в добровольную дружину! Так, например, произошло с ленинградским школьником - Витей Селезневым, который помог сотрудникам ленинградской милиции задержать вооруженного рецидивиста.

И опять Суслов:

- За этот подвиг Виктор был награжден государственной наградой!

В зале раздаются аплодисменты.

Суслов продолжает:

- А в обычной жизни Витя учится в школе, занимается спортом и... пишет песни! Некоторые из них уже даже звучат в исполнении известных мастеров нашей эстрады.

Моргунова:

- Вот и сегодня, в нашем концерте, прозвучит песня Виктора Селезнева о сотрудниках милиции, награжденных в мирное время... боевыми наградами. Она так и называется...

Пульяж цепко держит меня за локоть.

"С ее ростом выше дотянуться проблематично! Ха!...".

-..."Боевым награждается орденом"!

Пульяж поворачивает голову:

- Приготовься... сейчас...

Суслов повышает голос:

- Слова и музыка Виктора Селезнева... Боевым. Награждается. Орденом... Исполняет... Виктор Селезнев!

Начавшиеся было аплодисменты перекрываются зазвучавшей музыкой.

Цепкие пальцы Марии Боруховны, наконец, освобождают мой локоть.

- Вперед!

Свет в зале продолжает плавно гаснуть и мое появление на сцене встречает направленный луч прожектора. Чуть опускаю голову и стараясь не морщиться, неспешно иду вперед, под музыку и под тысячами невидимых взглядов из уже темного зала.

"А где-то там несколько телекамер, значит и взглядов уже миллионы..." - внутри я холоден и совершенно спокоен. Как тогда в Кремле, на награждении. Сегодня "налажать" нельзя. Вот я и не "налажаю".

При моем появлении, в зале вновь слышны аплодисменты и я "смущенно" улыбаюсь в ответ и негромко начинаю:

Я дохожу до первого спуска в зал и, вопреки сценарию, усаживаюсь на верхнюю ступеньку небольшой лесенки. Задумал давно и плевать, что потом скажет Пульяж!

Я скромно сижу, полуразвернувшись к экрану. Сейчас главный тут не я. Я - скромный. А лица главных героев сейчас плывут на экране: одна за другой сменяют друг друга фотографии милиционеров. Как правило, это официальные съемки, где взволнованные ребята, с только что прикрепленными к их мундирам орденами и медалями, с каменными лицами таращат глаза в объектив! Знаю, многие из них сейчас присутствуют в зале...