- А... козочка, - кастомайзер пьяно осклабился, - хочешь своего козлика. Ну пойдем, порадую твою киску...

  - Вот уж точно, кто мелкий скот. И причем здесь кошки? - прошептал Юл и получил новый пинок от Хоны.

  Старый байкер и брюнетка, обнявшись, скрылись в темноте. Подождав какое-то время, убедившись, что они не вернуться, девушка тихо произнесла:

  - Жди здесь! Никуда не уходи!

  Бесшумной тенью она промелькнула мимо костерка, исчезла за материей, закрывающей вход. Юлу казалось, что он ждет Хону целую вечность, хотя, конечно (он понимал это), прошла всего лишь минута или две. От силы три...

  В Забытой деревне люди не знали, что такое минута. Время они измеряли годами, сезонами, фазами луны, рассветами и закатами, положением солнца в небе. Минута - это нечто малоощутимое и ненужное для ведения хозяйства. Но прадед Олег обучал парня многим ненужным вещам.

  "Секунда, - говорил он, - это хлопок, минута - шестьдесят хлопков, час - шестьдесят минут или три тысячи шестьсот хлопков. В одних сутках - двадцать четыре часа, год состоит из трехсот шестидесяти пяти и еще четверти суток. Взгляни на эти наручные часы. Старые механические часы. Они уже лет сорок, как не работают. Они отмеряли время. Полный круг часовой стрелки - это половина суток. Минутной - это три тысячи шестьсот хлопков. Секундной - шестьдесят хлопков. Люди привыкли измерять время кругами, и твои одноплеменники измеряют время циклами. Из года в год измеряют его. Но когда-то время шло не только кругами, но еще и вперед. Если бы... если бы можно было вновь запустить часы и сказать: "Время вперед...""

  Где они теперь, эти часы? Наверное, пылятся в каком-нибудь ящике комода. И староста Имэн уничтожит их вместе с домом и памятью.

  Хона выскользнула из шатра с вещмешком и сумой из бычьей кожи.

  - Это твое, это мое, - быстро произнесла она, - уходим!

  Но вместо того, чтобы послушаться приказа девушки, Юл принялся ощупывать карманы вещмешка.

  - Можешь не искать, - сказала Хона, - чаши там нет. Я ее переложила себе, чтобы ты не убежал.

  - Нет, я ищу книжицу, такую маленькую из пластика... ну из такого материала... неважно, в общем. Она желтого цвета и называется "Канон перемен". Я не могу ее найти.

  - Значит, ее там нет, может, папа себе забрал. Идем!

  - Нужно вернуться! - запротестовал Юл. - Она мне дорога!

  - Ты поклялся меня слушаться! - зашипела Хона. - И вообще нужно уметь довольствоваться тем, что есть!

  - Ладно, - неохотно согласился Юл, - но я хотя бы заберу боевую лопату, у меня ведь оружия даже нет.

  - Не смеши! Как лопата может быть боевой?

  Не ответив, парень побежал к костерку. Девушка последовала за ним. Юл уже схватился за черенок, как услышал знакомый голос:

  - Какая встреча! Хонда Молниеносная освободила раба?

  Из тьмы появилась фигура мужчины с гладиусом в руках.

  - Рекс, скотина, - вспыхнула девушка, - это мой пленник! Если бы не ты, я бы его выиграла! И вообще, что ты делаешь в стане Дэнджеров?

  - Байкер волен находиться там, где ему угодно, ибо на земле выше байкера нет никого. И пусть даже силы природы против него, он пойдет вопреки. Так завещал Небесный Харлей.

  Хона выхватила акинак, но род-капитан клана Файеров мгновенно среагировал, рубанул мечом по клинку рядом с рукоятью, и девушка, вскрикнув, выронила оружие, схватившись за кисть руки. В этот момент Юл выдернул лопату из земли и обрушил ее плашмя на голову Рекса. Парень сам не ожидал от себя такой прыти. Род-капитан, пошатнувшись, посмотрел на Юла, гладиус выпал из его рук, а удивленный взгляд расфокусировался. Парень нанес новый удар. Опять плашмя. Рекс, мотнув головой, упал на колени, рухнул лицом в траву.

  - Да! - Хона подскочила к обездвиженному телу и дважды пнула его ногой. - Получи, скотина!

  Юл снял с род-капитана ножны, подобрал гладиус.

  - Это мое оружие, - пояснил он девушке, - он забрал его у меня.

  - Между прочим, я бы и сама справилась без твоей помощи, - запальчиво произнесла Хона.

  - Конечно, справилась бы, - ухмыльнувшись, сказал Юл, - испугала бы его визгом, но со мной все произошло быстрее. А нам надо поскорее за реку, как ее... Пагубь, к выродкам. Чтобы ты совершила подвиг и все байкеры мира узнавали поступь Хоны Великой.

  - Не дерзи, раб! - огрызнулась девушка, поднимая оброненный меч.

  Юл только пожал плечами.

   Гексаграмма 10 (Ли) - Поступь

  Смелость вдвойне хороша, если она осмотрительна и разумна

  Похитив лошадей, всю оставшуюся ночь беглецы ехали на юг. Хона недовольно шипела на Юла, который постоянно отставал. Парень плохо держался в седле. Лошадь не хотела слушать его, и пару раз он даже чуть не свалился. Если бы не стремена, то точно сломал бы себе шею.

  На рассвете, вместе с восходом солнца к Юлу пришло и понимание, что нужно делать для устойчивого равновесия. Он, слегка прогнув поясницу, старался, чтобы корпус был перепендикулярен земле. За лошадь парень держался согнутыми коленями, а пятки, наоборот, убирал от боков животного, чтобы не раздражать. И, главное: необходимо было умение, расслабив мышцы, входить в ритм движения четвероногого байка. Парень обрадовался тому, что так быстро дошел до сути дела, но все же в его сердце поселилась легкая обида. Хона, мелкая мерзавка, могла бы и подсказать, как лучше, а не обзываться.

  Поздним утром всадники въехали в балку, где наткнулись на родник. Скрытый в камыше и рогозе, он издавал приятное журчание. Очистив родник от травы, путники сделали короткий перерыв: напоили лошадей, сами напились, позавтракали вяленым мясом и черствым ржаным хлебом.

  В Забытой деревне пшеница, рожь и ячмень погибли из-за морозов, а остатки зерна были съедены, и потому Юл знал вкус только кукурузных лепешек. Ржаной хлеб ему понравился, и он отметил про себя, что нужно обязательно достать где-нибудь зерна, чтобы возродить злаковые культуры в родном поселке. С одной стороны парень принесет явную пользу соплеменникам, с другой - поднимет свой авторитет в их глазах.

  Наполнив меха водой, беглецы отправились дальше. День выдался жарким. Ветра вовсе не было. Степь - бесконечное зеленое море - застыла, будто ожидая чего-то решающего, рокового. И Юлу начинало казаться, что она живая, эта степь, и следит за ним. Или, может, злые демоны Внешней Тьмы, которыми взрослые часто пугают детей Забытой деревни, наблюдают за всадниками, спрятавшись в траве, и ждут удачного момента, чтобы напасть. И даже стрекочущие насекомые будто предупреждали о надвигающейся беде. Парень косился на Хону. Та, облаченная в доспехи, ехала как ни в чем не бывало. Явно ничего мистического мелкой мерзавке не чудилось. И не жарко ей в латах из кожи?!

  Покопавшись немного в себе, парень решил, что девушка, родившаяся и выросшая в среде варваров-кочевников, априорно не может испытывать страха к отрытому пространству, да и к езде в коже она привыкла. А вот он, Юл, живущий среди балок и холмов, конечно, будет ощущать дискомфорт. Бытие ведь определяет сознание. Придя к таким выводам, парень успокоился.

  После двух часов езды путники наткнулись на речушку, возле которой раскинулась небольшая рощица. Причудливо искривленные деревца, окутанные от корней до самых верхушек ползучими сильно ветвящимися кустарниками с ядовито зелеными листьями в фиолетовую прожилку, вызывали неприятное ощущение, будто тебя изнутри чешут гребнем для козьей шерсти. Юл, решив, что это очередной его страх перед неизвестным, предложил:

  - Может, остановимся, поищем трут. Ночи ведь еще пока холодные, без костра будет плохо.

  - Совсем дурной? - огрызнулась Хона. - Это адов плющ.

  - И что?

  - Что?! Ты еще спрашиваешь! Там любят селиться демы.

  - Кто?

  - Демоны.

  Не удержавшись, парень засмеялся.

  - Тише! - шикнула девушка. - Они могут услышать!

  - Прости, - извинился Юл, впрочем, совсем неискренне, - я должен уважать твои обычаи и суеверия.