Кочевники, разъяренные позорным поражением, выставили всех, кто был способен держать оружие, в том числе и женщин, подростков, стариков, готовясь к решающей, пускай и последней битве. Юлию Первому стоило немалых дипломатических усилий заставить байкеров не совершать необдуманных и самоубийственных поступков. Принцепс привел почти сотню конных воинов, из них три десятка составляли отпрыски байкеров, оставшихся жить в Демиургии. Хотя Юлий Первый мог мобилизовать больше, он не решился на такой шаг, поскольку не был уверен в победе. В тылу должны были оставаться резервы для защиты светской и духовной столиц: Творцово и Забытой деревни. Строптивые президенты на этот раз единогласно отдали командование в руки принцепса. Впрочем, из семи предводителей кланов в живых остались только трое: Урал Громоподобный из Дэнджеров, Айронхорс Несгибаемый из Вампиров и Хорекс Неустрашимый из Файеров.
Юлий Первый настоял на том, чтобы становища откочевали на север, к владениям Демиургии, а также вывел из войска всех подростков и большую часть женщин. Принцепс повторил тогда знаменитую фразу какого-то полководца древних: "Побеждать нужно не числом, а умением".
Сначала Юлий Первый рассчитывал на "скифскую тактику", но один из перебежчиков повел богопольскую армию на север, прямо к Творцово. Тогда принцепс решил дать бой. С обеих сторон участвовало примерно одинаковое количество бойцов: от четырехсот до пятисот. Юлий Первый построил войско не сплошным фронтом, а отдельными отрядами. В центре находились пехотинцы, состоящие из престарелых байкеров. Юлий заставил кочевников спешиться и вооружил сделанными впопыхах полэксами, о которых прнцепс вычитал в одной из пластиковых книг. Полэкс - это топор с острым шипом на верхушке оружия, насаженный на длинное древко. Пехотинцы рассыпали перед собой так называемый чеснок - противоконное заграждение, состоящее из нескольких звездообразно соединенных стальных штырей. Несмотря на все старания центр был обречен, Юлий Первый и сами воины знали это, но во имя победы кем-то приходилось жертвовать.
Аврамиты, не мудрствуя лукаво, устремились на врага все теми же тремя колоннами, следующими одна за другой. Первый отряд не сумел проломить центр. Лошади напарывались копытами на шипы, вставали на дыбы, сбрасывали с себя всадников, падали, подминая под себя воинов, а те, кому удалось прорваться сквозь заграждения были отброшены пехотинцами, выстроившимися в два ряда. Однако вторая колонна аврамитов с легкостью смела центр противника. Богопольцы оказались между левым и правым флангами байкеров. Номады принялись обстреливать неприятеля из арбалетов. Только теперь в основном они целились не в хорошо вооруженных и защищенных воинов, а в лошадей. Авраам Седьмой осознал хитрость и, возглавляя третий отряд, обрушился на левый фланг кочевников. Щиты и сумятица в цетре защищали богопольцев от обстрела с противоположного фланга. Байкеры дрогнули, и, казалось, победа вновь достанется воинам господним, но в самый ответственный момент из небольшого леска по аврамитам ударил засадный отряд демиургцев, возглавляемый супружеской парой: Юлием Первым и Хоной, Хондой Молниеносной из клана Дэнджеров. Принцепс успел подготовить свое воинство. Бойцы были вооружены пиками и мечами средней длины, а защищены - деревянными щитами круглой формы и кожаными латами с кольчугами под ними. Враг был окружен и разбит. Из более чем четырех сотен богопольцев спастись удалось лишь нескольким десяткам. Байкеры, мстя за резню Вилсов, пленных не брали. В той славной битве погиб Авраам Седьмой. Многие из участников сражения позднее утверждали, что видели среди туч гривы небесных стальных коней и кобыл, как знак грядущей победы.
Война на этом не завершилась. Принцепс настоял на немедленном походе против Богополя, чтобы раз и навсегда покончить с опасным противником. И тогда пригодилось старое знакомство Ури. Было решено забросить в тыл аврамитам лазутчика с целью поднять мятеж среди Степных Псов. Сам предводитель Дэнджеров был слаб из-за ранения, да и возраст уже был не тот. Посему ответственное задание Юлий Первый поручил собственному сыну Кассию. Дед Ури подробно объяснил внуку, как добраться до Тагана и найти там нужных людей. Отряд в пять человек во главе с Кассием ушел на три дня раньше основного войска.
Расчет оправдал себя. К тому времени, когда союзная армия байкеров и демиургцев вторглась в пределы богопольских владений, Степные Псы уже восстали, убив наместника и приближенных к нему предателей. Возглавлял мятежников пятидесятилетний Степан Знахарь, впоследствии прозванный Жестокосердным. У новоизбранного архиерея Авраама Восьмого не было сил на подавление бунта. Остатки богопольского войска и пехота, наскоро набранная из вассальных деревень, вышла против союзников на третью битву. Впрочем, битвой это трудно было назвать. Большинство пехотинцев, не желая сражаться за своих угнетателей, попросту разбежалось при первой же атаке, а богопольцы скрылись за стенами городища.
Осада продлилась два месяца. Байкеров, демиургцев и воинов из Степных Псов снабжали провизией близлежащие селения. Причем вполне добровольно. У аврамитов не было ни единого шанса, но защищались они отчаянно. В конце концов, однажды ночью союзники пошли на внезапный штурм. И к первым лучам солнца Богополь пал. Из заточения в тереме господнем освободили шестнадцатилетнего юношу и четырнадцатилетнюю девочку. И он, и она были ослеплены. Так богопольцы поступали с невестой и женихом господним после бегства Юла и Хоны.
Авраама Восьмого прилюдно повесили. То же самое сделали с его женой, Сарой Тринадцатой и с женами покойных архиереев: Сарой Десятой и Сарой Двенадцатой. Затем пришла очередь пленных послушников и послушниц. Юлий Первый счел целесообразным поступить с элитой Богополя так, как те поступали со своими врагами - полностью уничтожить. Впрочем, принцепс сделал это чужими руками, отдал представителей правящего сословия на суд Степным Псам. А те не стали церемониться. Степан Знахарь приказал вывести пленных на священную поляну, где каждую весну происходил ритуал человеческого жертвоприношения. Всем послушникам перерезали горло, а послушницам - вырвали языки...
История войны Демиургии и степных кланов с Богополем промелькнула в голове Олега в считанные мгновения. Увы, он не участвовал в этом. Парень тяжело вздохнул и, переглянувшись с другом, постучал в дверь.
- Войдите! - раздался хриплый голос.
Юлий Первый сидел за деревянным столом, на котором лежала кипа бумажных листов. Рядом стояла чернильница. Возле стола на задних лапах сидела самка леопона, верная телохранительница прнцепса. Львица подозрительно покосилась на вошедших, но, опознав своих, презрительно фыркнула и отвернула голову. Возле окна стояла хоругвь победы с изображением в виде круга и двух пересекающихся линий внутри него, а на стенах висели полки с пластиковыми книгами.
Специальные доверенные лица правителя Демиургии постоянно принимали заказы от членов Совета Равных и курсировали между Творцово и Забытой деревней со связками томов. Основной массив литературы хранился в храме Божьей Четверицы, бывшем доме первопредка Олега, но и в академии постоянно находилось несколько сотен пластиковых книг.
Юлий Первый отложил перо и, сдержанно улыбнувшись, поднялся. Принцепс был наполовину сед. Гладко выбритое лицо его, испещренное многочисленными морщинами и шрамами, выражало деловитую сосредоточенность, в глазах мерцало что-то похожее на вселенскую перманентную усталость.
- Я ждал вас, - сипловато произнес он.
Олег давно привык к голосу отца, который когда-то был иным. Девять лет назад Юлий Первый возглавил экспедицию на восток к погибшей атомной электростанции, именуемой в народе Замком Смерти, что находилась близ мертвого города Волгодона. Местные выродки, оголодав из-за необычайно крепких морозов, принялись совершать набеги на окраинные земли расширившейся Демиургии. Их следовало покарать. Когда войско переправлялось через замерзшую Пагубь, лошадь принцепса провалилась под лед и чуть не утянула за собой хозяина. Соратники сумели вытащить Юлия Первого на берег, но он сильно простыл и с тех пор сипел.
