========== Часть 1 ==========

***

Майкл Коул, альфа двадцати пяти лет, засунув голову под подушку, громко выругался. Это с ним происходило с шестнадцати-пятнадцати лет. Когда гормоны впервые начали бушевать. Поначалу, он иногда, почему-то в темное время суток, слышал в своей голове невнятные отрывки речи на непонятном языке и не придавал этому значения. Будто кто-то невидимый ему что-то нашептывал. На сегодняшний день голос слышался намного чаще и дольше, примерно несколько раз в день.

Родителям признаваться в этом не было никакого желания. В противном случае его бы затаскали по психиатрам. Сейчас же, когда бормотание уже давно приобрело смысл, это становилось невыносимым. А случилось это именно тогда, когда он впервые, в восемнадцать лет, с отцом посетил Россию и неожиданно решился выучить этот могучий и непостижимый язык. Постепенно, в течение пяти лет невнятные слова начали приобретать смысл. Майкл все больше удивлялся, не переставая зубрить сложные падежи, склонения, синонимы, числительные, а голос, из легкого непосредственно-детского превращался в приятный юношеский и… до боли в паху эротичный. О, это неземное пение молодой Фортус узнал бы из тысячи многоголосий. Он прочно занял место в его голове, заставляя одновременно любить и ненавидеть незримого хозяина. Фортус был уверен, что хозяин у голоса точно есть и это вполне обычный человек, уж слишком осмысленно велся разговор внутри него. В то же время, он неустанно благодарил судьбу, что ни с того ни с сего, подарила ему желание выучить русский.

Поначалу это было похоже на параноидальную шизофрению сопровождающую слуховыми галлюцинациями, но потом, голос стал пожизненным спутником. Впрочем, голос не доставлял хлопот, пока его хозяин не вырос и не вошел в пубертатный период. Вот тогда пришли первые проблемы — хозяин голоса просто обожал эротические любовные романы для омежек, причем с подробным описанием эротических сцен. Альфу поначалу это забавляло, но чуть позже, когда каменный стояк прочно занял свое место в штанах — стало совсем не смешно. С этим срочно нужно было что-то делать. Молодой Фортус, во что бы то ни стало, решился найти обладателя голоса. И в чужой стране это сделать было куда легче, чем вести поиски из своей. Тем более он решил получить второе высшее образование именно в России.

***

Как же я ненавижу этих снобов! Детки богатеньких родителей с завышенной самооценкой. И таких полное общежитие. Даже не знаю, зачем они тут живут. Ясное дело я — сам уехал от родителей и решил учиться в другом городе, где в лицо ни меня, ни моих родителей, никто не знает. Папа принял это нормально, отца, как и ожидалось, хватил инфаркт. Соулмейт без присмотра?! Да как же так?! Отец жил еще их с папой временами и стереотипами. Сейчас все происходило более цивильно, но его не убедишь в том, что желающих смертников, чтобы воровать меня, не найдется. Это строго преследуется законом! Тем более я и не нужен никому кроме своего Фортуса. А вот где его черти носят… мне не интересно совсем, главное чтоб в мою сторону ветром случайным не занесло. Да и меткой не свечу, поэтому никто и не знает о моей сущности. На учет, благодаря все тому же любимому отцу, естественно не поставлен. Плюс ко всему, сейчас это не было столь обязательным. Полная свобода!

Сейчас я стоял на общей кухне и переворачивал аппетитные кусочки мяса, что так зазывно пахли на всю общагу. Некоторые студенты заходили, морщили носы, фукали, говорили о полезности питания в ресторане, а затем, с высокомерным видом медленно удалялись восвояси. Мне, собственно, было на них наплевать. Особенно старался Стас, крайне выпендрежный тип.

Неожиданно вспомнил о том, что в комнате остались специи. Помешав еще раз, закрыл крышкой, оставил протушиться и помчался по коридору. Пока шарил по сумке, пытаясь отрыть нужное, вспомнил о том, что оставил телефон на столе на кухне, на самом видном месте. А это был папочкин подарок перед отъездом — «iPhone» последней модели. Не дай Бог кому в голову придет мысль приватизировать! Конечно контингент студентов тут немного другой, но все же…

Со всех ног помчался назад. Встал посредине как вкопанный и громко выматерился, увидев, что самое главное нагло пропало всего за несколько минут.

— Гребанные мажоры! — зло сплюнул я на пол, притопнув ногой от досады.

Нет, вы не подумайте… телефон был на месте, так и остался нетронутый лежать посередине стола, а вот целая сковорода недожаренного мяса бесследно исчезла в чьем-то желудке. И, скорее всего, не в одном желудке. С досады бросил сковородку в раковину. Чистая, что аж блестит. Они что, лизали её?! Вот теперь точно придется обедать в кафе.

Но что действительно меня взбесило, так это двести долларов, оставленные на разделочном столе.

Схватив со стола телефон, понуро поплелся за ветровкой — осень выдалась прохладной в этом году. Добрел до кафешки, сделав заказ и устроившись за столиком у окна, привычным тыком открыл знакомую иконку и погрузился в мир неземной любви, страсти и секса.

***

Майкл только что поел, и как поел… ого-го… Его сосед по комнате тоже сытно потирал пузо. Мясо было великолепным, как жаль, что он не застал повара, что так вкусно готовил для студентов. Правда он не понимал, почему Стас его поторапливал, да и есть пришлось прямо со сковороды. Ну да ладно, может оно принято так у русских, кто его знает? Они честно оставили по сто долларов в оплату, поэтому его совесть была абсолютно чиста.

— Слушай, Майк, а ты сам откуда? — спросил Стас на чистом английском, развалившись на кровати.

— Из Британии, — спокойно ответил Майкл.

Он только сегодня заселился и пока еще разбирал вещи.

— А родители у тебя кто?

— Папа — консульский адвокат, Отец — посол, — ответил Майкл, совсем не придавая значение своей родословной.

— Офигеть! У нас-то что забыл?

— Приехал получать образование, изучать язык, да и так… по одному делу… хочу найти одного омегу.

Фортус не желал пока делиться настоящим поводом для своего приезда. Не принято у них в Англии вести доверительные разговоры с первым встречным. А эти русские… такие забавные. Взять хотя бы Стаса.

— Ну-ну, — усмехнулся Стас. — Ты главное Бельчонку на глаза не попадайся и не рассказывай, что за женихом сюда приехал. Он у нас чистый патриот и голосует за русского производителя, для него все должно оставаться на Родине. Плюс ко всему принципиальный. А сам вроде из каких-то деревенских что ли. Ему палец в рот не клади, откусит по локоть. Уж не знаю, кто эту бестию додумался Бельчонком обозвать…

***

В свое совершеннолетие, два месяца назад, прямо перед поступлением на первый курс, я подался бунтарству. Обстриг коротко волосы, чтобы они торчали во все стороны неровными прядями, выкрасился в черный цвет, проколол губу и сделал татуаж глаз, полностью изменив свою внешность. Голубоглазый блондинчик, в моем понимании как-то не вязался на тот момент с моим характером. Родители схватились за голову и впервые… всыпали мне по первое число, применив дедовский метод. Всю дурь из головы, конечно, вышибло, но сделанного уже не воротишь. Хотя это сыграло мне на руку — люди перестали замечать меня и сворачивать головы на улице. Ну, согласитесь, будь вы альфой, то тоже бы поволочились за тонким хрупким омежкой, с коровьими наивными глазами и толстой длинной косой до самой жопы. Это у меня подарок от папы… Хотя, на вкус и цвет фломастеры разные. Ну, это так, отступление от сути, ничего не значащее.

В общагу я уже завалился к девяти, вновь груженный продуктами. Тихо напевая и разбирая на кухне пакеты, я не заметил, как за моей спиной послышались шаги.

— Здравствуйте, Вы повар? — голос был мягкий, с сильным английским акцентом, и черт, он заставил меня вздрогнуть и нервно напрячься. — Спасибо, мясо было просто… как это говорится… — по всей видимости, голос наморщился и пытался вспомнить слово, — … изумительным! Вот!

Я резко обернулся. Ком застрял в горле, а страх распространился снежной лавиной, поглощая все внутренности. Нервно сглотнул.