Мучительный огонь неразлучен с грехом. Это бывает со многими и здесь. Тем более это будет там, когда суд Божий над грешниками раскроется во всей его силе, ergo[9] есть огонь геенский.
Избави, избави, избави, Господи, от неустойчивости в вере при причащении животворящих Тайн всякого крещеного! За неверие или маловерие сердечное постигают причащающегося Тайн страшные мучения внутренние, такая теснота, такой огонь, что этот человек решился бы, если бы это было легко, вырвать утробу свою, свое упорное, лукавое и злое сердце! Таковы мучения от недостойного приобщения. Кто бы ты ни был, человек, не отходи от Чаши без сердечной веры, особенно – священник. Священники больше всех знают из опытов мира и радости и из преизбытка жизни своей после достойного с живою верою принятия Святых Тайн, что в них действительно и существенно присутствует Господь. – 4 мая 1857 года.
У тебя есть помощница, на которую ты можешь совершенно положиться в отношении домашних вещей. Доверься ей во всем и не смей не верить ей в чем-либо. Доверься и всем домашним, а пока не доверишься домашним в житейских вещах, до тех пор как ты доверишься во всем Богу? Как любить Бога мы можем не прежде, как возлюбивши брата, так и верить Ему можем не иначе, как научившись прежде доверять своим. Домашние – пробный камень веры и любви.
Господи! Ты – Сый и без Тебя «ничтоже быст, еже быст» (Ин. 1:3), и без Тебя ничтоже бывает. И ныне – из вещей ли то или из дел.
Плотский, непостоянный, как ветер, изменчивый человек! Могу ли я верить тебе, твоим смутным склонениям от того, в чем я хочу и усиливаюсь стоять, что меня умиротворяет, радует и поставляет в самые благоприятные отношения к Богу и людям; одним словом, – от веры и любви – к тому, от чего я готов всеми силами отвращаться, хотя, к несчастию, по недостатку веры, часто не нахожу для того сил, что меня беспокоит, смущает, мучает и поставляет в самые неблагоприятные отношения к Богу и людям, то есть, одним словом, – к убийственному неверию и страстям.
Поминай свое молитвенное стояние в Исаакиевском соборе во время литургии пред образом Владычицы и – одушевляйся надеждою всегдашнею на Заступницу рода христианского. О, какую сладость имел я в сердце во всю обедню! – О! Отчего же не всегда обитает живая вера в сердце моем!
Познай, человек, все величие внутренних твоих скорбей, жестокость страстей твоих и неудобство их исцеления – и убедись в необходимости внутреннего, духовного, невидимого Врача. Не будь неразумен в скорбях твоих, но спеши тотчас, как они постигнут тебя, к известному тебе Врачу, твоему верному Другу, Который ожидает только искреннего или истинного твоего к Нему обращения и готов всегда исцелить скорби твоего сердца. Не убивай сам себя, по неразумию. – Внимай: не напрасно Иисус Христос носит имя Спасителя. Он всегда спасет.
Мати Мира нашего, Мати Радости нашей, Мати Надежды нашей, Мати Любви нашей, Мати Сущего, Мати вся Осуществовавшего и Осуществляющего, Мати Пречистая, Ее же чистота невообразима нашими нечистыми душами за превосходящую всякий разум высоту, Мати Преблагая, Ее же благости не может постигнуть ум человеческий высоты ради и превосходства безмерного, Мати всех христиан, Ее же воспоминательных образов заступничества скорого полны грады и веси христианские! Буди и мне, многогрешному, Пребыстрою Помощницею и Заступницею в напастях, и в болезнях, и в скорбех!!!
Един Сын Владыко Господи, Един Сильный, вся Осуществовавший, без Него же «ничтоже быст, еже быст» (Ин. 1:3), и – ничтоже бывает, еже бывает. – Над всеми Бог, благословенный вовеки, помилуй мя, маловера, грешника, обладаемого страстями, и приложи ми веру; да тою побежду я и венец победы от Тебя получу в день страшный воздаяния Твоего праведного.
Какой вор, зная, наверное, что если он украдет сегодня что-либо, то завтра за покражу ожидают его плети, будет все-таки воровать и за кратковременную, незаконную прибыль терпеть мучительнейшее наказание и стыд от других? Но человек, преданный страстям, делает так: его ожидают верные, внутренние, мучительнейшие бичевания, тягчайшие внешних плетей, и однако же он, зная о них, наверное, предается страстям, которые суть настоящие палачи для него. Страстный человек есть вор: он сам себя скрадывает, скрадывает спокойствие своей души.
Зная из собственного опыта, как сильно действуют в тебе страсти, каким невольником делают тебя, заставляя тебя делать то, чего ты вовсе не хотел бы, будь снисходителен ко всякому человеку, одержимому какою бы то ни было страстию; если это высший и начальник твой – не осуждай его, не отвечай на его страсть страстию, но лучше помолись о нем, как о больном, и повинуйся ему, если он приказывает тебе сделать что-либо законное, хоть бы он был и в страстном состоянии. Если он низший – наказывай его умеренно, с рассуждением.
Мы призваны Богом к жизни, но мы замечаем часто, что самая внутреннейшая жизнь наша часто бывает в опасности, что ее усиливается кто-то самым упорным образом похитить и повергнуть нас в какое-то убийственное состояние тоски, скорби и смятения.
Здесь-то вот нужен нам опять наш Жизнодавец, наш Спаситель, чтобы Он снова одарил жизнию душу нашу, по своей воле умирающую грехом, чтобы Он воскрешал ее от духовной смерти столько раз, сколько мы будем умирать, и снова вводил нас в жизнь Свою.
Святые – в Боге пребывают, и мы почитаем в них живые, чистые образы Божии, благодать Святого Духа, в них живущую.
Когда ешь и пьешь, да будет тогда сердце твое полно чувств благодарности к Богу.
Пресыщение дарами Божиими – духовными и физическими – страшное явление в природе человека-грешника. Вместо того чтобы исполняться чувствами постепенно возрастающей благодарности и любви к Богу, мы забываем благодеяния и сами в себе открываем источник зла – недовольство и страстное желание большего, скупость, зависть – вместо того чтобы находить в себе источник блаженства – в мысли о благости Божией и о обилии даров Его. – Так человек неблагоразумный и слабый пресыщается и обилием даров веры, обилием свидетельств о ее истине и животворности и во свете остается требующим света, в области мира и любви – только ощупью ищущим этого мира и этой любви.
Ты не знаешь, как составляются телесные лекарства, и не считаешь нужным знать это, а веришь в их лекарственность; не безрассудно ли было бы не верить в лекарственность или в целительную силу врачевств духовных, например, покаяния, причащения, святого елея, святой воды и прочих, потому только, что ты не постигаешь способа, посредством коего они становятся целительными.
Доколе я не низведу Тебя, Господи, в сердце мое, до тех пор нет мира в сердце моем.
Вера весьма нужна и при сношениях с людьми – для чего? Не для того только, чтобы верить словам и действиям их, но чтобы верить – при сношениях с высшими – в их власть, в ее Божественное происхождение – и воздавать им должное почтение; при сношениях с равными – в их искренность, добросовестность, в их общечеловеческое достоинство; при сношениях с низшими – тоже в их человеческое достоинство. Чувства наши видят в человеке только человека с недостатками, со слабостями, обыкновенную, всегда тожественную фигуру, часто наскучивающую своим однообразием, а вера видит дальше: она видит в человеке бессмертный дух, облеченный плотию, носящий в себе образ Божий и получивший от Бога то или другое назначение в жизни временной, такое или другое количество талантов для приращения их.
Господи! Ты – богатство мое: когда Тебя я имею в сердце, тогда я всем доволен; тогда я все имею.
И мысль, и слово – все у меня Божие. Диаволу принадлежит только извращение, злоупотребление Богодарованных мысли и слова. И сам злой дух – Божие творение, только не злым он создан, а добрым; Божий ум он извратил, Богодарованную свободу к добру склонил к злу.
О земледельце, который, будучи чрезвычайно трудолюбив, постоянно и дома, и пред работой, и за работой, и после работы творил молитву: Иисусе, Сыне
