Вспоминай чаще о словах Спасителя: «тать не приходит, разве да украдет и убиет, и погубит: Аз приидох, да живот имут и лишше имут» (Ин. 10:10). Тать – диавол – всегда окрадывает и губит: это ты знаешь, а Спаситель дарит жизнию и «лишше» дарит жизнию. Это также знаешь.
При молитве общественной, чтобы были смирение, вера и любовь в сердце – что на сердце, то и на языке, против диавола хорошо употреблять непреодолимое упорство, то есть если, например, он смущает и торопит – отнюдь не торопиться и стараться как можно успокаивать себя, останавливаясь в молчании по выговоре одного или двух слов.
Известная истина – чего нет в сердце и в мыслях, того нет и на языке; нет веры в сердце и мыслях – нет их и на языке; нет и молитвы устной, иногда даже и в том случае, если бы кто усиливался без веры, по обязанности говорить молитву. Дивное устроение Божие.
Зачем ты так рано пришел, враже мой? Зачем будишь меня? Затем, чтобы доказать мне твое печальное, назло Божиим тварям бытие? Знаю, что ты существуешь. Не в первый раз, незваный гость, жалуешь ко мне. Я знаком с тобою, к несчастию, или затем, чтобы дать мне почувствовать, что я должен тебе? Плачу и рыдаю, что я должен тебе, и молю Господа, чтобы мне уже не быть твоим должником, по крайней мере, после смерти, чтобы мне умереть с полною ненавистию к тебе. – Прочь, тать, иже приходишь да украдешь, и убиешь, и погубишь.
Господь, видя непостоянство и изменчивость сердца моего, попускает диаволу искушать меня и мучить не устоявшее в вере и истине сердце – для того, чтобы оно теснее прилепилось ко Господу, у Коего, Единого, избавление мне, спокойствие и радость. Благодарение Господу!
Слава Тебе, Взбранная Воеводо, Царице Богородице! Твоею помощью и заступничеством я не колеблюсь на молитве от прилогов диавольских. Выходя к народу читать молитвы, всегда сделай сердечный и телесный поклон местной иконе Богородицы.
Что это значит, что я терплю мучения, когда бываю неистинен, лукав или делаю какое зло, и блаженствую, когда стою в истине, бываю прост сердцем, доверчив и делаю добро? Значит то, что при мне постоянно находится Высочайшее всех нравственно свободное духовное Существо, Которое вменяет мне добро и зло, за одно награждая, за другое наказывая, – Которое на мысль мою отвечает Своею мыслью, на чувство – чувством.
Отселе при чтении не торопиться, но прививать истины к сердцу спокойным размышлением.
Причащение Тела и Крови Господа моего водворяет и поддерживает во мне мир с собою и с Богом: без них – я погибаю. – Опыт.
Господь присутствует при нас как Мысль, как Свет духовный, как Любовь, услаждающая и упокоевающая сердце, как Сладость, как Мир. Оттого, когда ты искренно о какой-нибудь истине (законной) мыслишь, тебе бывает приятно, легко, когда ты любишь (по Закону), тебе бывает сладостно.
Стяжи любовь – и ты стяжешь все; кто не стяжал любви, тот не стяжал ничего.
Если ты всевозможно стараешься не претыкаться на общественной молитве и молишься Господу и Пречистой Его Матери о помощи в твоей немощи, а потом все-таки претыкаешься, – не горячись и не унывай, но смирись и признай искренно свою немощь. Сегодня я поступил так, и хотя поспешно и преткнулся, но Господь помиловал меня, сохранив от мук. При мучениях сердца от неверия и соединенного с ним страха бесовского одна надежда – на крестное знамение, с живою верой сделанное, на искреннюю, смиренную и сокрушенную молитву, и больше всего – на животворящие Тайны.
Отчего иногда останавливается язык на молитве? А отчего останавливается стрелка на часах? Оттого что внутренность часов засаривается или повреждается, например, повреждается колесо, барабан или волосок. Так и язык на молитве, как бывает у некоторых, останавливается оттого, что засаривается или повреждается внутренность существа человеческого – сердце, когда, например, сердце бывает лукаво, исполнено неверия…
Далее в рукописи следует слово, не поддающееся прочтению.
…или когда западает в него вражда или другие нечистоты. Язык – то же некоторым образом у человека, что стрелки в часах. Стрелка доказывает внутренний ход часов – и язык есть герольд или адвокат сердца и мысли, провозвестник того, что делается внутри, что наполняет сердце. Потому Спаситель говорит: «выходящее из уст… то сквернит человека; от сердца бо исходят помышления злая… прелюбодейныя, любодейныя» (Мф. 15:18–19) и прочее.
Доселе был большой недостаток в твоей молитве: ты разом хотел получить просимое и не получил сразу, ослабевая в вере и молитве; опять молись постоянно, неотступно с возрастающею верою: «Толцыте… и отверзется вам» (Мф. 7:7).
Сон. Божия Матерь во вратах храма с пальмовою ветвью в голубой одежде.
Спаситель целую жизнь мою наполнил и наполняет Своими благодеяниями: одну часть ее – без сознания моего о том, другую – со слабым о том сознанием, а третью, текущую, – с ясным моим о том сознанием, так что ежедневно и очевидно Он совершает во мне чудеса Своей благости и Своего спасения, и мне ли не помнить с благодарностию о моем Спасителе, мне ли не прибегать к Нему всегда с верою несомненной?
Когда молишься Господу, во главу твоей молитвы, для усиления твоей веры, поставь все небесные Силы, пророков, Апостолов, мучеников, преподобных и праведных – и, руководимый их сонмом, их верою, молись и сам с их верою, упованием и любовию.
Опыт меня научил, что по той мере, как я чрез веру вижу сердечными очами Господа, я читаю легко молитвы вслух народа; как же скоро опускаю Его из виду, то начинаю тяготиться или смущаться и запинаться. А враг тут не дремлет. «Аще ты еси», Христос, «повели мне прийти к Тебе по водам» (Мф. 14:28). «Прииди», сказал Петру[12] Господь; и он пошел по водам, но потом усумнился и стал утопать. Подобное бывает и с маловерами-священниками. Молитвы – вода, по которой мы идем к Спасителю. Если с верою шествуем по ним, то шествуем спокойно, ровно, легко, а как усумнимся, то и начнем утопать в них (умом, сердцем и языком), и если совсем вера подавится в нас смущением, то и мы можем совсем потонуть в молитвенных словах. Это быть может на общественной молитве.
Когда нападает на тебя враг, бежи под крыло ко Христу: одно спасение.
Бесчисленное множество непостижимого на Земле во всем, что я вижу, и весьма многое я должен принимать верою: небесные ли тайны буду я подвергать действию разума? Нет, я беспрекословно, без рассуждения должен верить им: они животворны для меня – чего же больше?
Чтобы знал я, верил я, что свет моего разума от Бога, Господь наказывает меня часто помрачением ума, а, чтобы знал я, что простор сердца – от Него же, Он поражает меня чрез врага невидимого тяжестию и смущением сердца.
Слыши обличительный глас Господа у пророков: «Кое отцы ваши» обрели «во Мне погрешение»? (Иер. 2:5) И к тебе также идет этот обличительный вопрос. Какое погрешение ты нашел когда-либо в Господе Боге? Он – вернейший Друг.
Апостолы по самому продолжению бытия своего, не говоря об их близости к Богу и всякой святости, чуждой изменчивости, достойны высокого почтения нашего.
Пришла мне вчера мысль о моем ничтожестве, именно: что я недавно возник к бытию из истекшей влаги; и подхватил я ее, и положил я ее на сердце, и стал отогревать и питать ее, и принесла она мне сладкий плод смирения. Сердце стало крепко и покойно от смирения; не стал вертеть им лукавый, не стал толкаться в душу со своими возмутительными помыслами неверия, хулы и лукавства. Насажу же я смирение в сердце и буду жить и упокоеваться в нем, и не выйду из него, несмотря на страхи духа злого, да поселю в себе Христа и буду за Ним, как за твердынею, низлагать все ухищрения против меня падшего духа, старательно, неослабно ищущего моей погибели.
Правда Божия требует, чтобы молящиеся всем сердцем были услышаны. Верен Сказавший: «в нюже меру мерите, возмерится вам» (Мф. 7:2). Ты отдал Богу свое сердце в молитве – и Он отдаст тебе Себя. Или: «просите – и дастся вам» (Мф. 7:7; Лк. 11:9).
