Так проходили все дни и ночи в счастливом недолгом дурмане.
Она уходила с работы пораньше, они шли слушать музыку или танцевать или в ресторан.. Он никогда не приходил без подарка или цветов . Это придавало ему какую-то уверенность , а она искренне смущалась и светилась нежностью Они даже были пару раз опять в Ла-Бока , где их уже знали . Он давно не был так счастлив и жил сейчас каждый день в ожидании перемены своей одинокой жизни. Они много говорили о разном по вечерам у нее дома, за едой или бокалом вина. Удивительно , рожденные в разных культурах, они находили много интересного о чем поговорить. Крис уже не представлял себе следующего дня без Компарситы. Он решил уже позвонить в оффис и отложить свой отъезд . Серьезно ли строить жизненные планы после недели размышлений ? Они несомненно не говорили об этом вслух. А Компарсита окружала его нежностью и вниманием , от которых он давно отвык. Лишь однажды он как будто подслушал ее слова:
-" Я так долго искала тебя и вот, наконец, нашла" .
И все.А последние пару дней он замечал неожиданно мгновенья печали в ее глазах. Тогда он незаметно целовал ее в бледную шею и веки.
Он не стал отвечать на эти слова. , пусть его наивные надежды стали приобретать очертания реальности. Как он жалел , что их не связывала память прежней жизни или общий дом, где бы их ждал ужин и тихие прикосновения двух привыкших друг к другу людей. Нет он не стал отвечать. Он где-то читал, что неожиданные слова распугивают встречи. Почти все встречи в его жизни уже случились к этому часу, он больше не ждал, он со всем смирился, он больше не жалел ни о чем . Он был готов стать опять счастливым .
В этот день зной и гнетущая влажность из Мексиканского Залива заставляли весь город просить природу о дожде . Они не уходили из ее жаркой постели давно. Компарсита , еще оставаясь ему незнакомой, женщиной ,пусть он готов был любить ее снова и снова . Только что она рассказала ему , что ее дед был заклинателем дождей . Это была ответственная и уважаемая должность в деревне Майя. Дед был родом из этой деревни, и отец и она тоже. Чтобы вызывать дождь, надо родиться избранным и потом очень долго этому учиться.
Крис помолчал минуту , а потом спросил : - Eсли есть способы вызвать дождь, можно ли без слов, одним желанием и жаждой вызывать людей, разыскать их из глубин прошлого, извлекать их из своих тревожных предрассветных снов, чтобы снова нечаянно встретить . Она закурила, медленно выпустила дым в потолок, откинулась на подушках и тихо сказала, что надо снять все помехи, не мешать, звать дождь, исполнять ритуальный танец и напевать про себя заклинания. Потом задумалась и медленно выговаривая слова , добавила :
- Тебе это не нужно , дорогой мой Гринго , ты все равно скоро уедешь. Лучше уходи сейчас .
Крис не сказал ни слова . Выбравшись из липких простыней, резко опустив ноги с старой кровати, выветрив скорым движением ее навязчивый запах из найденной рубашки, он одел ее и быстро направился вниз к двери и ушел по узкой улочке. Наконец . в темном небе вдалеке разверглись блики молнии и разлился долгожданный дождь ,промочивший его до нитки. Он думал , что ушел навсегда.
Он вернулся назавтра, совсем утром . Незапертая дверь меблирашки качалась от сквозняка . Разостланная с вчерашней ночи кровать пугала одиночеством . И шкаф. Ее шкаф опять, как тогда , давно , был по сиротски пустой. И не было даже записки , как будто это совсем не самоубийство .
. А сейчас он проходит мимо батарей пестрых лежаков беспорядочно прижатых один к другому, Загорелые парни играют на разогретом песке в пляжный волейбол, громко выкрикивая и надрывно смеясь Пузатый отец семейства в темных очках, восседающий коротконогим бронзовым Буддой, заклеивает обрывком газеты обгоревший нос. Черноволосый мальчишка с чертами индейцев Майа с яркой коробкой на плече устало бредет босиком по раскаленному, почти дымящемуся песку. Тут и там он будит своими выкриками -''Iсе cold beer, serveса fria" задремавших на солнце отдыхающих. Зато у него же можно купить поддельные псевдокубинские сигары " Romeo У Julieta" , сделанные в Санто-Доминго. Разноцветные брезентовые тенты на набережной и выгоревшие зонты Chinzano прикрывают столики кафе и разморенных полуденным жаром торговцев. Продавцы ювелирных лавок с томным видом зазывают прохожих посмотреть недорогие деревенские браслеты. Прикрывшись газетой, спит торговец незамысловатыми амулетами .Чуть в стороне от пляжа - обращенный в небо лес белых мачт с парусами . Это "Marina" , гавань яхт с изящными очертаниями форм и романтическими парусами , зовущими в плаванье . На пристани, возле небольшого катера, выставлен громоздкий устрашающий манекен рыцаря глубин в выгоревшем водолазном костюме с устрашающим шлемом-скафандром на голове, в неподъемных на вид сапогах из толстой резины. Интересно, как он пробирался в темноте глубины, сдавленный со всех сторон толщами воды.. Бродил тяжеленный там, совсем один, среди мелькающих в холоде и полумраке тревожных теней моря. Парень-зазывала, оценивший его любопытство тут же подошел и принялся объяснять, что это - водолаз в старинном снаряжении, а нынешний ныряльщик одет проще и безопасней, его снаряжение намного легче. И какое же удовольствие - нырнуть неглубоко, всего на каких-нибудь восемь-десять метров. И погулять там. И присмотреть себе на дне морском какую-нибудь безделушку или дорогой подарок - на память. Парень расписывал соблазнительные прелести десятиметровой глубины: разноцветные искрящиеся камни, облепленные диковинными растениями и раковинами, россыпи самоцветов, отполированных морем, сияющие в косых лучах мутного света. Он упомянул встречающихся на рифах пятнистых скатов, притаившихся в расщелинах ленивых мурен. Он рассказывал без остановки о крошечных крабах, умеющих менять расцветку, о переливах золотого и серебряного песка, о морских коньках, о пещерах, где живут любвеобильные осьминоги, стремящиеся увлечь очарованного красотой ныряльщика в свои объятия. Он намекнул, что собственными глазами не раз видел русалок, да-да, здесь совсем рядом, возле того островка. " Фернандо не даст соврать ".
Из яхты тут же выглядывает сонный Фернандо, увлекает внутрь приглашающим жестом руки в увесистых серебряных перстнях. Неторопливо показывает развешанные под потолком кислородные баллоны, ласты разных расцветок, какие-то специальные кинжалы и маленькие кривые ножи охотников за раковинами. С внушительной обстоятельностью фокусника Фернандо вкладывает ему в ладонь маленький невесомый предмет. Тихо поясняет, что любой ныряльщик может захватить с глубины моря на память об этом дне вот такого морского ежа. На его ладони - бледно-сиреневый шарик с едва различимым орнаментом белесых крапинок, словно неведомый народный умелец умышленно смастерил его, чтобы заманивать мечтателей на яхту, чтобы завлекать взволнованных неясными предчувствиями на глубину.
И вот уже солоноватый ветерок хлещет по щекам, треплет волосы, будто норовя окончательно отрешить от всего, что было. За спиной - бухта и город. Яхту с криками преследует вихрь чаек, от ее носа рождаются волны - разбуженное, растревоженное море. Мимо с воплями проносятся на скутерах. В самом центре бухты, вцепившись в парус цвета французского флага, по переливчатой зеленоватой глади скользит человек на виндсерфинге. Залихватски подскакивая на волнах, несется моторная лодка с глыбой мокрых сетей и тремя щербатыми рыбаками. Поверхность воды сверкает рассыпанными по ней кружками и полосками бликов. Картинка кажется невыразимой и все таки завершенной - мелкие волны, распахнутое во всю ширь небо, раскаленное до предела солнце, горячий ветер в ушах, скалы, поросшие пушистыми метелками кустиков, крошечные островки, мимо которых скользит яхта. И неугомонный шлейф летящих за ней чаек. Вода слегка рябит, отражает небо, кривым зеркалом, солнце и бока яхты. Крис неумело натягивает по размеру гидрокостюм, чуть сырой, холодный, траурно-черный с красными рукавами. Усевшись на низенькую скамеечку у борта, неторопливо меряет ласты, одну, вторую, третью. Потом, наконец, подбирает себе подходящую пару и кое-как запихивает ноги в холодную сырую резину. Насупленный инструктор в закатанной до локтей и расстегнутой на груди клетчатой рубашке компрессором подкачивает темно-синие баллоны с отсыревшей, кое-где облупившейся краской. Час назад он проводил с новичками , как Крис, урок инструктажа с погружением у берега , завершившийся многими подписями , снимающими с него всяческую ответственность за возможные инциденты под водой. Кроме Криса к погружению готовится смешливая и непоседливая компания немцев: девушка и два парня, - они бывало натягивают гидрокостюмы, одевают жилеты-компенсаторы и баллоны с кислородом. Выкрикивают что-то, толкаются, громко смеются. Немка заигрывает с инструктором, ласково щурясь на его мускулистые волосатые руки. Ее спутники помалкивают в стороне. Один из них пристегивает к ноге на уровне икры нож-кинжал. Другой вытаскивает из рюкзака синюю маску, надевает ее, поправляет на лице, затягивает ремешок. У немки яркий голубой костюм, она до последнего не натягивает капюшон веря, что ярко-каштановые волосы, как пламя привлекательно треплются на пропитанном морем и скалами ветру. Наконец их снаряжение завершено. Немка шутливо обнимается с инструктором, яхта замедляет ход и останавливается возле зеленого островка, спугнув пасущихся в кустарнике диких коз. Распахивают дверцу на корме. Ныряльщики делают последние приготовления - поправляют ремешки баллонов, застегивают молнии на жилетах. Вставив в рот загубник, немец прыгнул в воду первый,наверно со страха. Потом, игриво помахав инструктору, прыгнула немка. Осматриваясь, шлепая грузными поплавками некоторое время бултыхались на волнах и провожаемые вихрем пузырей, один за другим все скрылись под водой, оставив на поверхности бурлящую пену. Через минуту море снова стало нетронутым, казалось приятно прохладным. Виднелись рыбы, неторопливо скользящие вдоль бока яхты. Потом они все сорвались, устремились куда-то к носу, сражались за редкие крошки, которые бросали им с верхней палубы. Уже полдень, солнце взобралось на середину неба. Настал и его черед затягивать пояс, утяжеленный четырьмя квадратными литыми грузилами. Такими увесистыми, что сразу захотелось присесть и сидеть на скамейке у борта - несколько часов, несколько лет. Он нагнулся и кое-как потянул ремешки на ластах. Из-за грузил шатало в разные стороны. Тело стало незнакомым - неповоротливым и неуправляемым. На него тоже надели жилет-компенсатор с множеством всяких ремешков и трубок. Вложили ему в руку квадратный пульт с двумя розовыми кнопками. Рассеянно слушал объяснения бородатого инструктора:
